счет, — один из тех, кто решает судьбу страны. Решает вопросы государственной важности, определяет стратегию развития Советского Союза и всего социалистического мира… А ее долг — ждать, когда он вернется с работы — с очередных совещаний, из рабочих поездок или даже попросту из своего кабинета, где ему порой приходится до поздней ночи просиживать за документами. Ждать — и все же где-то там, в глубине души, надеяться, что сегодня он придет домой пораньше… И, конечно, она должна позаботиться об их детях — которые нередко видят отца лишь рано утром, пока тот не ушел на работу. Чтобы те всегда были сыты, одеты, умыты, чтобы хорошо учились, чтобы выросли добрыми и честными людьми… О доме, о том, чтобы в нем было всегда чисто и уютно, чтобы муж, придя с работы, мог нормально поесть и отдохнуть. В общем, обо всем том, что можно было отнесли к домашним делам. Даже ремонт дома по большей части лег на ее плечи — у Миши попросту не хватало времени все успеть. Но Вика на жизнь жаловаться не привыкла, ее слабости мог видеть только ее муж… и то очень редко. Когда совсем уж выматывалась.

— Вам же домработница положена? — помнится, говорила ей какая-то тетка из министерства.

— Пока я жива и здорова, никаких домработниц у нас не будет, — ответила тогда Вика.

Это только их с Мишей дом. Никого чужого она сюда не пустит. И не только потому, что считала, что все домашние дела — исключительно ее обязанность. Хотя было и это, так ее когда-то давно учила мама. Так, в конце концов, повелось с древних времен. И не только потому, что в целом не любит пускать чужих людей в свое личное пространство, каковым и является семья. Да, было и это. Пусть Вика и могла спокойно общаться с самыми разными людьми, при этом все равно сохранялось определенное расстояние. Но если человек ежедневно находится рядом, в твоем доме, он становится постоянным свидетелем твоей жизни, узнает многие повседневные мелочи, которые посторонним знать совершенно не нужно. А войти в свое личное пространство Вика позволяла очень немногим — по сути, таких людей можно по пальцам пересчитать…

Но даже и это было не главное. А главное… С самого детства она ненавидела лизоблюдство и чинопочитание. С самого детства ее раздражало то, как многие пресмыкаются перед начальством и их родственниками. Включая и детишек начальства, кто за счет этого нередко вырастали разбалованными и самовлюбленными уродами. И Долгая зима тоже показала немало таких примеров… И пусть ее муж на своем посту активно борется с этими позорными для советского общества идеями, но и полностью их истребить пока не получалось. Так нужны ли ей в доме наемные работники, кто с высокой долей вероятностью начнут плясать на задних лапках перед их с Мишей детьми? Кто будет стараться всячески угодить им и — возможно, даже сами того не желая, — внушать чувство какой-то исключительности, превосходства над окружающими? Тут и в школе-то такого хватало… Как же — дети «самого товарища Солнцева», министра электронной промышленности! Даже несмотря на то, что они с Мишей отдали их в самую обычную, вовсе не «образцово-показательную», московскую школу. Было дело, даже приходилось ходить и ругаться за завышенные оценки! Нет уж, еще и дома такого ей точно не надо! Насмотрелась достаточно на примере других людей…

Так что все домашние дела оказались на ней. И практически единственное, в чем мог помочь ей муж, он сделал. «Выбил» ей должность своего секретаря — должность фактически формальную, дававшую лишь трудовой стаж, зарплату да первую форму допуска к гостайне. Но главное было в том, что от нее теперь не требовалось работать и можно было все свои силы отдать семье — пока Миша отдавал свои службе советскому государству и советскому народу. Секретаря просто потому, что дать жене тогда еще замминистра должность домработницы все посчитали бы чем-то кощунственным. А безработных в Советском Союзе быть не может.

Щелчок замка входной двери сообщил о том, что кто-то вернулся домой, и Вика отвлеклась от мыслей о прошлом. Нечего пускаться в воспоминания о прошлом! Все равно ему не повториться уже никогда, а их жизнь никогда не станет прежней. Надо жить здесь и сейчас, а не пускаться в бесполезные воспоминания…

— Привет, мам! — бросив портфель на тумбочку, бросилась к маме Томка.

Их «младшенькая»… Ее Вика родила уже почти в сорок лет, в восемьдесят девятом. И их родной город Томка застала лишь совсем маленькой, даже в школу пойти не успела. А вот Сашка, их первый сын, родившийся через год после окончания Долгой зимы, еще там успел поступить в университет и остался в Саратове с уже совсем стареньким дедом и несколько более молодой, но тоже давно уж пенсионеркой, бабушкой. Там же и женился, там у него и собственные дети уже есть… Туда же уехал и отучившийся последние два года в Москве Витька, их второй сын, семьдесят восьмого года рождения. Расписался со второй дочкой Кветки, с которой дружил с самого детства — и так, можно сказать, они окончательно стали родственниками друг другу. И у них уж тоже свои дети… Так что на данный момент у них с Мишей есть уже четверо внуков. Лишь родившаяся в восемьдесят четвертом году Верка осталась здесь — пошла на климатолога учиться, скоро как раз закончит институт и пойдет работать в НИИ.

— Привет, Том! — приобняв дочь, произнесла Вика. — Ну что, как у тебя дела, как в школе?

— По физике пятерку получила за лабораторку, — радостно улыбаясь, ответила дочка. — И по истории…

— И что вы сейчас по истории проходите? — поинтересовалась Вика.

— «Социалистическая экономика в годы Долгой зимы».

— И что же вам рассказывали про социалистическую экономику в годы Долгой зимы? — поинтересовалась Вика.

— Землетрясения августа 1966 года привели к масштабным разрушениям в ряде областей Союза Советских Социалистических республик, нарушению транспортного сообщения, разрыву экономических связей…

И чем дальше Вика слушала, тем больше всплывали в памяти картины Долгой зимы… Проливные дожди осени и лютая стужа зимы шестьдесят шестого… Раскисшие от грязи дороги и снежные сугробы высотой с дом. Их комсомольская бригада и строительство теплиц… И смены на заводе, где она собирала ТНВД для тракторов. И пары вечером в университете — когда, казалось, хочется лишь одного, спать! Но, пересиливая себя, они разбирались в различных физических законах, решали задачи на семинарах, делали лабораторные… И «командировка» в среднюю Азию, где им впервые выдали оружие. И то, как