— Мам, ты чего плачешь? — прервавшись на полуслове, испуганно взглянула на мать девчонка. — Я же ничего такого…

— Ничего, Том, ничего, — мигом взяв себя в руки, Вика вытерла рукой появившиеся было на глазах слезы. — Ты ничего. Просто… Я словно снова оказалась ТАМ…

— Ты про Долгую зиму…

— Да, — кивнула в ответ Вика. — Это ведь… наша молодость. Мы пережили это все на собственной шкуре…

— Я помню, вы с папой рассказывали…

— Ладно, Том. Хватит воспоминаний. Давай умывайся и пойдем есть.

Налив дочери тарелку щей с картошкой, Вика уселась с другого конца стола, глядя как Томка с явным удовольствием уплетает еду… И, конечно, это не могло не радовать мать, ведь дети — это самый главный смысл всей их жизни. И когда дети счастливы, довольны жителей — это радость и для их родителей. Недаром даже в Долгую зиму люди зачастую даже жертвовали своими интересами ради своих детей. Отдавали им лучший кусок, одевали в лучшую, какую только могли найти, одежду. А порой, бывало, и жертвовали собой — лишь бы были живы их дети. Да, тяжелые были тогда времена… И так хочется верить, что их детям, внукам или правнукам больше никогда не доведется пережить такое! Что с каждым поколением они будут жить все лучше и лучше…

— А папа сегодня опять поздно приедет? — доев щи и поставив тарелку в раковину, спросила Томка.

— Да кто ж его знает? — вздохнула Вика. — Можешь сама ему позвонить, спросить…

Ну да, карманный телефон у Миши уже седьмой год есть… С тех пор, как в 1999 году в Москве начала работать радиотелефонная связь — один из, пожалуй, главных проектов ее мужа. Есть он и у них дома тоже — лежит в шкафу на полке. Небольшая алюминиевая коробочка с выдвижной антенной… Сейчас, правда, появились уже новые карманные телефоны — меньше размером, с наличием дополнительных функций вроде фонарика, будильника или текстовых сообщений. Но они таких не покупали — вроде как и ни к чему оно было… А вот ЭВМ у них таки новая была — поскольку использовалась мужем и для работы.

И в это время из комнаты раздался мерзкий треск карманного телефона… «Легок на помине!» — чуть улыбнулась женщина. Взяв телефон, она взглянула на появившийся на крошечном экранчике номер. Звонил Миша, так что она сразу ответила.

— Да… Да хорошо все, Томка вон из школы пришла…

— …

— Да нет, не приходила пока. Хотя должна конечно.

— … Передам, конечно. Папка тебе привет передает, — обернувшись к дочке, сказала женщина. — говорит, что ты умница у него. Сегодня пораньше прийти обещает…

— Пораньше? — недоверчиво спросила дочка. — Это во сколько?

— Да вот сама возьми трубку и спроси, — усмехнулась Вика.

— Алло, пап! — буквально выхватила из рук трубку Томка. — Мамка говорит… Вот здорово! А во сколько?

— Часам к семи приеду, — доносится глуховатый голос из динамика. — Хотя… Нет, сегодня точно к семи!

— Прям точно-точно?

— Точно-точно! — в голосе из трубки слышится легкая усмешка. — Зуб даю!

— Ну если зуб даешь… — смеется девчонка. — Тогда поверю! Ты у меня самый лучший, пап!

И сразу настроение на подъеме. Сегодня папка придет рано! Ведь, увы, не так уж и часто это ему удается… И хот Томка уже не маленькая девочка, хоть и понимает, что так надо такова у папы работа… Но любви к этой работе это понимание не добавляет.

А еще не добавляет любви то, что все кругом шушукаются — смотри, мол, вон «дочка первого зама Предсовмина!» И постоянно кругом вертится кучка прохвостов, кто пытается набиваться в друзья ради таких «связей». Рассчитывают через это заполучить что-то для себя лично. Сколько вокруг таких фальшивых, угодливых улыбочек… И как хорошо, что мама с папой еще пару лет назад, когда эта теория еще только-только входила в обиход, дали почитать ей книжку по этологии — и теперь она чаще всего без особого труда может понять, кто из ее окружения чего стоит как человек… Кто хочет общаться с ней как с человеком, а кто — как с дочерью второго человека в стране.

И все-таки… Когда она закончит школу — уедет в Саратов. Где количество лизоблюдов на квадратный километр будет меньше, чем в столице. Где ее не будут сразу узнавать как дочь первого заместителя Предсовмина… Где можно будет жить спокойно. Об этом она договорилась с родителями уже давно… Хотя те и не очень-то хотели отпускать дочь в другой город, пусть даже и к родственникам, но и спорить не стали.

Глава 3

Возвращение в родной город прошло для Владимира как-то незаметно… По сути, можно сказать, его никто и не заметил. Просто приехал в город, поглядел на практически не изменившуюся привокзальную площадь. Из нового были лишь высаженные весной 2020 года деревья. Мысленно усмехнулся новым «тройным» трамваям пятнадцатого маршрута — хотя от старых они фактически отличались лишь тем, что в прицепных вагонах убрали водительские кабины. Хоть Владимир и видал в Сети сочлененные вагоны немецкого производства, но в Советском Союзе таких не выпускали, считая менее надежными и ремонтопригодными чем система многих единиц, которую можно при необходимости расцепить и сцепить в другой составности. Или даже, если в прицепных вагонах есть собственные кабины, пустить их по отдельности. А надежность и ремонтопригодность — это шло еще из «требований Долгой зимы». Поглядел на «раскопки» посреди проспекта Кирова, где собирались строить подземную трамвайную линию. Добрался до своей кооперативной квартиры. И… Да, в общем, и все.

Уже на следующий день побывал у родителей, встретился с сестрой. Узнал, что Дашка, его временная подружка, с кем у них были «отношения без обязательств», дожидаться его не стала и нашла себе другого «хахаля». Ну и хрен бы с ней, как говорится… Особых планов относительно продолжительности их отношений Владимир один фиг не строил. Найдет себе и другую… Мало что ли в Советском Союзе разведенок? Хотя, кстати, пропаганда знания этологии, согласно статистике, снизила и число разводов. Самых стерв большинство мужиков стало различать заранее. Договорился с друзьями в ближайшее время вместе съездить на рыбалку. И,