— Стоп! — тут же вскочил я на ноги. — Пелагея, а где твое нижнее белье?

— Так барин, — пролепетала она, — у меня с роду не было ничего подобного. Это же господская одежа.

Я метнул гневный взгляд на Угорскую и отправил Пелагею переодеваться.

— Ну и зачем? — усевшись обратно в кресло, посмотрел я на женщину в упор.

— Вы о чем, Роман Сергеевич? — сделала вид, что не поняла моего вопроса Угорская.

— О том, что вы выставили мою служанку в постыдном виде. Вы ведь прекрасно знали, что под платьем у нее ничего нет!

— Но ведь вы подтвердили мое желание, — «удивилась» она моему упреку. — Разве вы не знали, что слуги не носят нижнего белья? Это удел благородных.

Признаваться, что и впрямь не знал, я не собирался. Потому сказал другую правду.

— Я думал, вы решили столь… необычным образом показать нам свое творчество. Нижнее белье особо малых размеров, незаметное при носке платьев с короткой юбкой. Вижу, что ошибался, и вы решили просто поиздеваться над Пелагей.

Больше сидеть рядом с Маргаритой Игоревной я не хотел и встал, чтобы уйти.

— Роман, но это всего лишь служанка, — воскликнула женщина.

— Пускай, но она моя служанка. Выставив в неприглядном свете ее, вы бросили тень и на меня самого.

И больше ничего не говоря, я покинул зал. Мне хотелось найти Пелагею и успокоить ее. Пусть и служанка, но она человек. И это я виноват, что она испытала только что.

* * *

— Зря ты так, Марго, — покачала головой Софья Александровна.

Ее муж молча встал и ушел в кабинет, не желая слушать женский разговор. Настроение у всех было испорчено.

— Ну откуда мне было знать, что так все выйдет? — огрызнулась женщина. — Я хотела порадовать Романа. Думала, что он понимает, как будет выглядеть его служанка на людях. Он ведь хотел, чтобы она носила такой наряд постоянно, вместо обычного сарафана. Если он не учел, что у девки все будет видно, то даже лучше, что он заметил это сейчас, в нашем тесном кругу. Никуда дальше нас это не уйдет. Только представь, если бы он приказал ей явиться в таком виде при большом количестве гостей⁈ Я хотела наглядно ему показать, как все будет выглядеть со стороны. Да, он может обижаться на меня за мое самоуправство, но в итоге он мне должен быть благодарен!

— Может, ты руководствовалась и благородными намерениями, но следовало хотя бы сначала сказать Роману о своих мыслях. И уж если бы он не поверил тебе, предложить наглядно убедиться в твоей правоте, — покачала головой Софья. — Не будь ты моей подругой, я бы уже попросила тебя покинуть мой дом.

— София, ну ты же знаешь, я никогда бы не сделала ни тебе, ни твоим близким ничего плохого! — испуганно воскликнула Маргарита. — У меня и в мыслях не было как-то обидеть вас! Давай, я извинюсь перед Романом? Да, ты права, надо было все же сказать, но ты же меня знаешь — я сначала делаю, а потом думаю.

— Не всегда, — вздохнула женщина. — Красоте девки приревновала, да?

— Ну что ты такое говоришь?

— Ты меня не проведешь, Марго, — прервала подругу Софья Александровна. — И кстати, в качестве извинений — может тебе и правда ей тогда нижнее белье сшить? Ну раз уж Рома так хочет свою служанку в таком наряде видеть, то сделай ему приятное — прикрой ее срам.

— Позовешь его? — сделала просительное лицо Маргарита. — А то, боюсь, меня он слушать не будет, если ты не попросишь.

— Хорошо. Но больше не делай так, — встала Софья с кресла. — Никогда!

* * *

Я поднялся в свою комнату, но там конечно Пелагии не было. Заметив служанку Зубовых, которая выметала коридор, я попросил ее позвать девушку. Та кивнула и через минуту возле порога моей комнаты стояла зареванная Пелагея, все в том же наряде со своим сарафаном в руках.

— П-простите, барин, я н-не успела переодеться, — заикаясь от слез, пробормотала она.

Прикрыв дверь, чтобы нам не мешали, я усадил ее рядом с собой и стал поглаживать по плечу, чтобы успокоить.

— Это ты меня извини. Не подумал, что так все выйдет.

Девушка от каждого моего прикосновения вздрагивала, как от удара. Да еще проклятые гормоны от присутствия рядом такой нежной, красивой и беззащитной девицы устроили набат, а в моих штанах стало тесно. Что заметила и сама Пелагея, сжавшись еще сильнее. Я прекратил ее гладить, чтобы и самого себя не спровоцировать, и ей дурных мыслей не добавлять.

— Если бы у тебя было нижнее белье, что прикрыло бы все внизу, ты носила бы это платье?

Несмотря на все произошедшее, для Пелагеи обновка была как новое вечернее платье для дворянки. Красивое, необычной формы, подчеркивающее ее естественную красоту.

— Но ведь не положено… — прошептала она.

— В каком указе об этом сказано? — спросил я.

Больше для себя, так как ничего подобного раньше не слышал.

— Не знаю. Просто никто не ходит. Не принято.

— Так не положено или не принято?

— Не знаю… — совсем стушевалась она.

— Так носила бы?

— Если прикажете, — плакать она перестала, а голос упал до шепота.

— Боишься, что я тебя изнасилую? — спросил я напрямую.

— Вы — добрый барин. Если пожелаете меня, я возражать не буду.

Тут в дверь постучали, после чего раздался голос тети.

— Роман, я зайду?

— Да, конечно! — крикнул я, отодвигаясь от девушки, чтобы не создавать превратных мыслей у тети.

Первым делом тетя конечно же заметила и вид Пелагии, и что она сидела у меня на кровати. Девушка не сразу поняла, как это смотрится со стороны, а когда поняла, то тут же испуганно вскочила на ноги. И как назло встала так, что мне с моего места было прекрасно видно отсутствие на ней