Я встречал этих людей в порту. С парохода сходили молодые и пожилые мужчины в европейских костюмах, с чемоданами и сундуками. Многие были с жёнами.

— Господа! — обратился я к ним. — Добро пожаловать в Александрию. Генерал Чернов ждёт вас в цитадели.

Один из инженеров, молодой человек лет двадцати пяти, подошёл ко мне:

— Поручик, простите, но что здесь происходит? Нам в Севастополе сказали только, что нас направляют в Александрию для работы на строительных проектах. Но никаких подробностей не дали.

Я улыбнулся:

— Здесь, господин инженер, строится новый город. Под российским и английским флагами. И вы будете одним из его строителей.

Инженеры успели прибыть как из самой Англии, так и европейские. В числе прибывших были и французы, деньги, как известно, не пахнут. Вдобавок непосредственно в Египте и так работало много европейских инженеров, которых нанимал Мухаммад Али для своих проектов. Многие из них теперь с радостью переходили на службу к генералу Чернову, где платили лучше и обращались гуманнее.

Англичане, кстати, уже присматривались к местным условиям, и генерал-губернатору поступили первые предложения о создании первых производств, которые будут приносить доход александрийской казне.

Одно такое предложение было сделано в моем присутствии. Пришёл англичанин, мистер Джонсон, толстый краснолицый джентльмен в безупречном костюме.

— Ваше превосходительство, — обратился он к генералу Чернову, — я занимаюсь текстильной промышленностью в Манчестере. И я вижу здесь огромный потенциал. Египетский хлопок один из лучших в мире и его вывозят сырьём в Европу. Почему бы не построить здесь, в Александрии, ткацкие фабрики? Мы будем производить ткань на месте. Это даст работу тысячам людей. Это принесёт прибыль в казну.

— Интересно, — кивнул генерал. — Продолжайте.

— Я готов вложить свои деньги. Я готов построить первую фабрику. Взамен я прошу льготных условий на первые пять лет и гарантий защиты моей собственности.

— Это вы безусловно получите, — ответил Чернов. — Готовьте детальный проект.

Таких предложений поступило за две недели около десятка. Англичане чуяли выгоду, как акулы чуют кровь.

Пока проблем с деньгами не было Зверства по отношению к непокорным христианским пленным, с которыми столкнулись союзники, так их возмутили, что единогласно было принято решение наказать виновных и финансово. И в итоге Мухаммада Али и его приспешников ободрали как липку.

Это решение было принято на совместном заседании союзнической комиссии. Присутствовали генералы Чернов и Куприн, все члены с английской и французской сторон и египетские переговорщики. Французы фактически были отстранены от реального управления, но их представители регулярно пока присутствовали на заседаниях. Но все уже знали, что со дня на день с последним французским пароходом, они покинут Александрию, передав свои полномочия в пропорции два к одному нам и англичанам.

— Господа, — обратился к египтянам английский министр, — то, что мы обнаружили в ваших тюрьмах и поместьях, шокировало цивилизованный мир. Люди, содержавшиеся в нечеловеческих условиях. Пытки. Избиения. Это недопустимо.

Египетские представители молчали, опустив головы.

— Поэтому, — продолжил министр, — было принято решение о наложении контрибуции. Мухаммад Али обязан выплатить компенсацию в бюджет Александрии за всех невольникам, уже освобождённым и тех кто только ожидает свободы. Сумма составляет…

Он назвал цифру, и египтяне побледнели.

— Это невозможно! — воскликнул один из них. — Таких денег нет!

— Тогда вы заплатите золотом, серебром, драгоценностями, — жёстко ответил генерал Чернов. — У вашего паши полны сокровищницы. Пусть опустошит их.

Золота и прочих ценностей в Александрийскую цитадель привезли такое огромное количество, что, по мнению Дмитрия Васильевича, этого хватит лет на десять.

Я видел, как начали привозить эти сокровища. Караван из двадцати верблюдов, нагруженных сундуками. Каждый сундук охраняли вооружённые солдаты. Когда сундуки открыли в присутствии комиссии, глаза у всех разбежались.

Золотые слитки, мешки с золотыми и серебряными монетами, драгоценные камни: изумруды, рубины, сапфиры, жемчуг. Ювелирные изделия: ожерелья, браслеты, кольца, тиары. Древние артефакты: статуэтки, вазы, украшения времён фараонов.

— Господи, — прошептал стоявший рядом со мной офицер, — да здесь состояние царя!

— Не царя, — поправил его Дмитрий Васильевич, который тоже присутствовал при этом. — Здесь состояние целого государства. Мухаммад Али грабил Египет десятилетиями. Теперь хоть часть этого вернётся людям.

Помимо расчистки канала быстрыми темпами началось восстановление разрушенной крепости Кайтбей и продолжилась быстрая достройка Александрийской цитадели.

Крепость Кайтбей представляла собой печальное зрелище. Некогда могучие стены были пробиты ядрами, башни разрушены, внутренние помещения завалены обломками. Но генерал Чернов приказал восстановить её в кратчайшие сроки.

— Это символ, — объяснял он. — Кайтбей стоит на входе в гавань. Восстановленная крепость покажет всем, что мы здесь всерьёз и надолго.

Работы шли круглосуточно. Тысячи рабочих разбирали завалы, укрепляли стены, восстанавливали башни. Инженеры не только восстанавливали старое, но и улучшали: делали стены толще, башни выше, амбразуры удобнее для современной артиллерии.

Александрийская цитадель, которая была резиденцией генерала, также быстро достраивалась. Французские инженеры, начавшие её строить для Мухаммада Али, теперь заканчивали для Чернова.

— Месье Дюбуа, — спрашивал я у главного инженера, — сколько ещё времени потребуется?

— Два-три месяца, месье поручик, — отвечал он. — Мы работаем быстро. У нас много рабочих, много денег, много материалов. Всё, что нужно для быстрого строительства.

Но главной стройкой стало восстановление Александрийской верфи.

Ещё несколько лет назад на ней кипела жизнь, и она была самой значимой в судостроении Восточного Средиземноморья. Там строились большие военные корабли для флота Мухаммада Али: линейные корабли, фрегаты, корветы, бриги. Там работали тысячи мастеров: корабельных плотников, конопатчиков, парусных мастеров, канатчиков.

Но поражение Египта во второй войне с Турцией поставило на верфи крест, и её подлежало закрыть, так как Мухаммаду Али было запрещено строить корабли. По условиям мирного договора египетскому паше вообще не разрешалось иметь даже небольшой флот для береговой охраны и тем более строить новые корабли.

За прошедший год с небольшим верфь, конечно, ещё не была уничтожена полностью. Стапеля остались, большинство зданий и мастерских тоже. Но всё было заброшено, зарастало травой, разрушалось от времени и непогоды.

Генерал Чернов мечтал её восстановить как можно скорее, резонно полагая, что её успешная работа станет залогом финансового благополучия Александрии.

— Смотрите, — говорил он, когда мы с ним и несколькими офицерами осматривали верфь, — здесь можно строить большие корабли. Военные и торговые. Мы будем строить их для России, для Англии, для любого, кто заплатит. Это принесёт огромные деньги. Это даст работу тысячам людей.

Он был прав. Восстановление верфи началось немедленно. Английские корабельные мастера прибыли через две недели. Русские чуть позже. Они осмотрели верфь, составили планы, начали работы.

Тридцатого января прибыл очередной пакетбот из Севастополя, и он принёс много интересного. Главным были многочисленные Высочайшие повеления о производствах в следующие чины и жаловании орденами.

Пакетбот пришёл рано