Когда солнце подошло к зениту, примчался один из дозорных, которых я еще вчера поутру отсылал в самый дальний дозор к Серпухову и бродам. Этот от города шел. Привели его ко мне, запыленного и усталого, но вполне довольного собой.

Привстал он на стременах, поклонился.

— Говори, служилый человек, что там?

— Несся я к Оке, окрест особо не смотрел. Но и так понятно, что народу тут поболе будет, господарь, чем в Поле. — Он перевел дух, продолжал. — У Серпухова, как я понял, наблюдая издали, суета. Пару местных, на этой стороне реки Оки удалось поймать, порасспрашивать. А то далеко-то, видно очень плохо все. А народ-то очень трусоватый стал. И это ясное дело. Кто с оружием, тот и прав. Смута всех запугала до ужаса. — Он губы облизнул. Жарко было, душно, пить хотелось, это точно. — Шуйского Дмитрия, брата Василия там ждут, в Серпухове. Идет он из Москвы.

Он уставился на меня, понимал, что мы идем ему навстречу и будет бой. Где?

— Когда ждут?

— Дня через три вроде бы. Он с большим обозом идет. С пушкарским нарядом. С посошной ратью. На нас идут, стало быть. — Он кашлянул.

— Три дня, выходит. Хорошо. Еще что?

— Так это, у Серпухова же строительство затеяно. Кремль там новый хотят возводить. Камней много, людей. Вот мыслю, может посошная рать, это не по наши души, а туда, чтобы город укреплять.

— Что за стройка? — Я не очень понимал, о чем речь.

— Кремль каменный, как я понял. Взамен деревянного, но… То ли встало оно все с походом, то ли… В общем, хаос там какой-то. Народу много, лагерь целый. Но стройка не идет. Может, Шуйского ждут, воеводу. А так, издали то, как понять, что на уме. Далеко очень, увидеть-то никак. Я больше по расспросам. — Он замялся малость. — Собратья, что за Оку ходили, вернутся, больше расскажут.

Я отпустил гонца. Новости были хорошими. Время у меня есть. Не торопился брат царя к нам навстречу. Уверен, даже не думал он о том, что мы можем на него всей силой своей пойти. Чувствовал себя в полной безопасности и неспешно продвигался на юг.

Скорее всего, побив нас, думал он, что развернется от Тулы и на Калугу двинется.

Думалось мне, что план у верховных думных чинов, возле трона засевших, был такой. Я, больше страх создаю, а по факту и нет за мной ничего. Татары — то ушли, с кем я сюда пришел-то, под Тулу? Что там, пару городов пограничных поднял? Ну две тысячи, от силы.

То, что Ляпунов и Трубецкой ко мне подошли, а насколько эта информация уже была известна в Москве? Мы же быстро двигались, быстро действовали.

Да, от князя многие ушли, утекли. Но… вовсе не друзья они были засевшим в столице служилым людям. Совсем нет. А Прокопий Петрович так вообще неясно, как шел и двигался. Что сообщалось о Рязанском воеводе в Москву, какие сведения? Ну привел он несколько тысяч, а договорился или нет — неясно же. Нет понимания у Шуйских вместе мы все или порознь.

Уверен, питают они надежды, что я здесь с парой тысяч казаков в лучшем случае буду. А воинство столь большое, да с орудиями, потому что могу и в Туле сесть. Мало ли. Города нынче не стойкие. Отвернутся и что? Отдельно потом пушки тащить.

А после краткого боя, который может и не случиться по мыслям Шуйских, пойдут они на Смоленск. Почему не случится бой? Да увидит воинство мое всю силу, что привели под стены и сдастся. Меня выдаст.

Уверен — именно поэтому взяты проломные пищали и посошная рать. Страху нагнать числом и мощью.

Погладил я бороду, почесал затылок.

М-да. Сам себя обманул сидящий в столице на троне человек. Хотел как лучше, а вышло ну так себе.

Мы двигались дальше. Дозоры возвращались и вновь уходили вперед, на север.

Наконец-то вернулись те, дальние, что уже за Оку переходили. Были очень удивлены, что мы здесь, а не в Туле. Доложили, что разъезды там есть и охраняется переправа. Примерно, как у Ельца все организовано. Только Серпуховских там нет. Стоит казацкий отряд человек вроде бы в полсотни. Мои с ним никак не сталкивались, на рожон не полезли. Обошли. Добыли лодку, переправились. Посмотрели, поглядели.

Близко подплывать не стали.

Подтверждалась информация от первого разведчика, что в Серпухове идет строительство. Нагнано прилично мужиков, делают крепость. Кремль. Камня белого много из него и ваяют. Поэтому в крепости, да и посаде полный раздрай. Жизнь, привычная у местных, смешалась с идущей вокруг стройкой.

Что-то разбирают, что-то строят. Но спешат, торопятся.

И про войско, что через три дня только подойдет, у нескольких местных узнали. Ну а потом ушли. Погоня была небольшая. Человек пять серпуховских их приметили, думали догнать, но мои ушли.

Больше ничего особо интересного пока что не происходило. Монотонная тряска в седле, которая утомляла. Но пехоте, что прилично так отстала, было еще тяжелее. Им же пешком идти да тащить на себе много всяких припасов. Зато наступаем. А русский солдат он движение вперед к цели обозначенной любит. Без этого страдает и дух боевой теряет.

Вечерело.

Скоро уже лагерем становиться.

Дозоры сообщили, что до реки, до бродов верст десять. В целом, посильное расстояние, чтобы пройти часть его, встать лагерем и выслать крупные разведывательные отряды туда. Ночью посмотреть, что да как на бродах.

Люди и кони устали. Нелегко дался нам этот рывок. Пехота прилично отстала, верст на пятнадцать. Но мы скоро уже станем лагерем, а они еще немного пройдут перед отбоем. Ну и получится, что нам до Оки останется где-то с пять, а им может быть около двадцати.

Это было невероятно, но мы сделали это.

Да, завтра уже повторить такое будет невозможно, усталость сильно ударит по моим людям. Но рывок, который стал началом реализации моего плана и без которого ничего бы не получилось, удался.

Дозоры разошлись во все стороны. Костяк моего конного войска уменьшился вполовину, потому что очень и очень