— Соберитесь, Шарль, какого дьявола вы делаете!

Я ничего не успел ответить, всё не сводил глаз с пуританина, решившегося взять заложницу. Между тем, Миледи незаметно для своего похитителя открыла ту седельную сумку, что она каким-то образом смогла схватить с собой. Я улыбнулся мужчине и сказал:

— В ваших же интересах, месье, отпустить девушку, только вы тогда останетесь живы.

Мужчина лишь посмеялся. Тогда миледи достала одну из баночек и, крепко зажмурившись, резко подбросила ее в воздух.

Содержимое баночки — какая-то пыль или порошок — быстро развеялось вокруг всадника и его пленницы. Всадник закашлялся, девушка схватила за сумку, а вот лошадь словно обезумела. Глаза налились кровью, она поднялась на дыбы. Анна то ли свалилась с нее сама, поскольку мужчина не мог уже ее удержать. То ли нарочно бросилась в сторону. Но, к счастью, успела сгруппироваться и через секунду откатилась в сторону, подальше от грозных конских копыт.

Всадник пытался что-то сделать, хоть как-то удержать свою скакуна, но тот совсем обезумел и бросился прочь. Анри д'Арамитц заколол последнего пуританина, что оставался рядом с нами. Де Порто, к тому времени, подъехал к нам. Лишь д'Атос всё продолжал своё безнадежное сражение с профессором. Я решил обратиться к протестанту:

— Сэр, если вы отступите сейчас, мы не станем врагами. Я понимаю, зачем вы напали на нас, но погибло достаточно ваших людей.

Арман, услышав меня, поднял оружие в защитную позицию. Он позволил пуританину сохранить достоинство. Так что мужчина в чёрном отступил. Отъехав на два или три метра, он и впрямь спрятал шпагу в ножны. Оглядев нас всех, он сказал:

— Не думал, что вы окажетесь столь благородными людьми. Жаль, что наши пути пересеклись столь неприятным образом.

— Нам тоже, сэр, — ответил я за всех мушкетёров. — Но отчего-то мне кажется, что мы с вами ещё встретимся.

Мужчина улыбнулся.

— Если честно я уже опаздываю на битву, джентльмены. Мой лорд Эссекс созывает войска, пока я тут пытался ловить французского шпиона, — пуританин невесело усмехнулся. — И потерял при этом пятерых прекрасных человек.

— Но эти люди, — сказал я. — Сражались за то, во что верили. Впрочем, вам и прям лучше быть на севере.

Мы не столько распрощались, сколько мирно разошлись. Пуританин, так и не назвавший своего имени, уже ничего не мог поделать с нами. А мы не хотели убивать человека, просто потому что он перешёл нам дорогу. Нужно было спешить. Если он доберется до Лондона и пошлет за нами ещё один отряд, из-за Дувра мы живым не выберемся.

Первым делом, я проверил в порядке ли Анна. Она получила лишь пару лишних царапин падении. С моей помощью, девушка вновь вскарабкалась на свою лошадь, и мы рванули в Дувр. Мы скакали так быстро, как только могли, пытаясь обогнать солнце и действительно прибыли к портовому городишке задолго до заката.

Корабль капитана Мансфельда должен был стоять там еще три дня, поэтому мы нанялись на ближайшее торговое судно, идущее к берегам Франции. В конце концов, нам нужно было переждать всего одну ночь. Так что мы пообещали дополнительных десять луидоров за хороший ночлег и еду, а также за сохранение нашей тайны. После чего спрятались на судне.

Корабль отправлялся утром следующего дня и, конечно же, Дувр уже к закату заполнили пуритане. Они сновали по всем кораблям, конечно зашли и на наш. По счастью, лошадей мы уже сдали на постоялом дворе. А сами спрятались в специально отведенном для этого трюме с контрабандой.

Солдаты, конечно же, никого не нашли. Капитан французского торгового судна совершенно точно не собирался делиться французскими же подданными с новой властью Англии. Так что, утром следующего дня мы уже спокойно и без приключений отправились в море.

Сидя в трюме, расстелив себе тёплые одеяла и открыв в честь удачного отплытия бутылку вина (де Порто клялся, что честно её выпросил у местного цирюльника), мы решили обсудить наш дальнейший план.

— Корабль прибудет в Гавр, — сказал я. — Он наверняка уже будет забит шпионами Конде. И

— Но мы уже на корабле, — пожал плечами д'Атос, прикладываясь к бутылке. Кружку мы дали только Анне, остальные пили с горла.

— И подвески уже у нас, — кивнул я. — Чем быстрее мы доставим их в Париж, тем лучше.

— То есть, в этот раз будет ехать напрямик? Сколько бы человек не встало на нашем пути? — спросил Анри д'Арамитц. Арман передал ему бутылку, тот лишь поморщился, и она перешла в руки де Порто.

— Мы можем оставить тебя в Гавре, — ответил я. — Тебя и Анну. Вам незачем проливать кровь своих братьев.

Анна де Бейл молча качнула рыжей головой, явно несогласная с моим решением. Анри д'Арамитц только холодно рассмеялся.

— Я проливаю кровь своих братьев, позволяя Конде пудрить им мозги. Нет, Шарль, я еду со всеми.

На этот разговор о делах насущных решили прекратить. Остаток вечера болтали о вещах уже более приятных.

Утром, мы с Миледи даже вышли на палубу. В этот раз путешествие давалось ей куда лучше. Девушку всё ещё мутило временами, но хотя бы мы могли прогуливаться, под крики чаек и шумное биение волн.

Когда мы наконец-то прибыли во Францию, первым делом нас огорошили новостями. На кардинала Мазарини было совершено первое за его карьеру настоящее покушение. Доставшийся же ему, по наследству от Красного, Рошфор, был ранен в дуэли на рынке Пре-о-Клер.

Первым делом, мы наняли самых быстрых и крепких лошадей, что были в Гавре. Вторым, надели мушкетёрские плащи. Все, кроме меня и Миледи. Мы мчались во весь опор, стараясь не останавливаться в крупных городах. Лишь раз мы сбавили темп, чтобы не загнать несчастных лошадок, и укрылись вместе с ними в какой-то давно разрушенной башне. Там мы провели несколько предрассветных часов, в полной тишине и не разжигая костра. Утренний холод не бодрил, а скорее сковывал, там что мы с Миледи прижались друг к другу. Мушкетёры согревались вином.

Не знаю, как так вышло, что задремали все пятеро. Я был уверен, что мы выставляли стражу. Точно даже могу сказать, кто в каком порядке должен был выходить на дежурство. И при этом, я понятия не имею, кто именно проспал. Так или иначе, но пробуждение не было приятным.

На нас с Миледи вылили ведро холодной воды. Было и так довольно зябко, а от ледяной воды, девушка сразу же задрожала. Открыв глаза, я обнаружил сразу три весьма удручающих факта.

Во-первых, мы с Миледи были