Отец мне в спину лишь посмеялся добродушно. Через минуту я вернулся, но мой листок отец отверг, а у него на столе уже лежал плотный лист раза в два крупнее обычного моего тетрадного.

— На нем рисуй, — усмехнулся он. — Красок у меня нет, но в городе можно будет купить.

Краски мне сейчас были и не нужны. А вот карандаш — да, подошел бы гораздо лучше. Но и его в этот раз я взял, раскопав среди иных писчих принадлежностей своего предшественника. Еще и ластик нашелся — вообще красота!

Для начала карандашом я нанес контуры лица и фигуры. Подправил в паре мест, после чего начал поэтапно прорисовывать детали — сначала нос и губы, затем перешел к глазам и векам, далее — уши и подбородок. В конце уже прорисовал волосы и одетый на отце халат. Ну и стол с окном за его спиной как фон не забыл. На все про все ушло чуть больше часа. А если бы не ошибался иногда, то и за сорок минут мог бы успеть! Все-таки не красками рисую, которым еще надо давать подсохнуть. Когда закончил, взял перо и чернилами добавил «глубины» рисунку, подчеркнув падающие тени и обводя контуром более светлые участки.

— Все, — через полтора часа отдал я получившийся портрет отцу.

Тот весь процесс наблюдал с изумлением и неподдельным интересом. А когда я закончил, осторожно принял лист со своим изображением и недоверчиво покачал головой.

— Талант! — потрясенно выдохнул отец. — Ну надо же! Настоящий талант! Да не у каждого художника получится лучше, да еще и так быстро! Непременно покажу Софии, уж она сумеет оценить твою работу по достоинству. А там — жди писем. Поверь, никто в наших краях не откажется от подобного портрета. Это же почти фотография! И тоже черно-белая.

Ха! Не зря в школьные годы на художку ходил. Техника рисования в будущем шагнула далеко вперед. И я знал не один метод быстрого рисования. В том числе создания скетчей. Вот уж не думал, что это мне пригодится в прошлом.

— И много стоить может такая работа? — заинтересовался я.

— Не мало, — кивнул отец. — Не меньше двадцати рублев. А когда имя себе сделаешь, то и больше смело цену ставить сможешь. С таким талантом без заказов ты точно не останешься, — крякнул папа.

Вот так-так… всего полтора часа работы и считай половину дневного заработка нашей лесопилки можно получить. Не то что в будущем, где фотоаппараты да нейросети снизили ценность художников до минимума. Как и ценник их работ.

— Ладно, ступай, — отпустил меня довольный отец.

Я тут же поспешил к себе. Обсуждать свои идеи по поводу изменения работ крестьян пока рано — сам еще до конца во всем не разобрался. А вот составить список необходимых для рисования предметов нужно. Упускать такой доход, который еще и будет мой личный, совсем не хотелось. В комнате обнаружилась Пелагея, которая старательно драила полы. Ее вид, стоящей на коленях спиной к выходу и «к верху попой» был весьма соблазнительным. Еле удержался, чтобы не шлепнуть ее по этой самой попке. Тут и гормоны шалят, и радость от осознания открывшихся перспектив накатывает. Лишь взрослое сознание помогло мне удержаться от шалости.

— Кхм, — прокашлялся я, чтобы привлечь внимание.

Та аж подскочила от неожиданности.

— Ой, барин, — испуганно стала она поправлять одежду. — А я тут… прибираюсь у вас.

— Долго еще?

— Недавно начала, — прошептала девушка.

— Ладно, продолжай, — махнул я рукой.

Ну не прерывать же ее? Мне в комнате не сильно что-то нужно, лучше схожу до Корнея, узнаю — начал ли он работы по оборудованию площадки для моих тренировок.

Когда шел по коридору на задний двор, то заметил, что дверь в комнату слуг, где Пелагею разметили, была приоткрыта. От любопытства я заглянул внутрь. Одно окно слева от входа, два топчана по бокам и сундук. Вот и все убранство. А посередине охапка сена лежит — не иначе для девушки кинули, чтобы спать было где. Блин, мой промах. Не подумал, где ее устроить. Надо исправлять. Новых комнат у нас не было и единственное, что мне пришло в голову — построить второй ярус с правой стороны у стены. Она девка молодая, сможет туда залезть, зато не на голом полу спать. Летом-то может еще и ничего, а вот зимой точно простудится. С этими мыслями я и продолжил искать нашего лакея-инвалида.

Корней обнаружился на заднем дворе — обкапывал деревце.

— Чем занят? — спросил я, подходя ближе.

— Ваш наказ исполняю, — отозвался мужик. — Сергей Александрович сказал очистить тут место для вас. Вот — как выкопаю, так пересажу подальше, а тут уже и срублю вам снаряды гимнастические.

Я огляделся. Между поместьем и баней было небольшое открытое пространство — только и хватит, что для близнецов. Метрах в пятнадцати от бани стояли хозяйственные постройки — конюшня, коровник, курятник да сарай со складом. И чтобы они сильно вид из окна не портили все это пространство, от бани до построек, было засажено плодовыми деревьями — дикой яблоней и грушей с вишней. Вот часть этого пространства Корнею и предстояло от этих деревьев освободить. Я заметил вбитые в землю колышки — разметка под будущую площадку.

— Плотник нужен — для Пелагеи полку собрать да к стене прибить, чтобы ей спальное место было. Или сам сможешь?

— Сам-то смогу, — задумчиво протянул Корней, — но время на то нужно. Если это не срочно, то возьмусь. Иначе не успею я и вам площадку построить и девке полку поставить.

— Тогда найди мне кого из деревенских, спроси — сколько он возьмет за работу. Полка на этой неделе нужна.

— Сделаю, барин, — кивнул степенно мужик.

Пока я разговаривал с Корнеем, мимо прошел отец в сторону хозяйственных построек. Зная, что он туда обычно сам не ходит, вывод был один — он пошел посмотреть на Акима. Я хотел пойти следом, узнать, что он тому скажет или сделает, но меня позвала мама.

— Роман, нужно срочно проверить, не вырос ли ты из своих одежд, — сказала она. — Раз уж вы в город едете, может необходимо тебе новые костюмы заказать.

Да уж, кто о чем, а женщины о тряпках. Но спорить я не стал, так как она абсолютно