Мы медленно двинулись вперед. Свет фар приближался, и вскоре я смог разглядеть машины: легковой «Хорьх–901» и трехтонный «Опель–Блитц». В кузове грузовика могли сидеть и два десятка солдат — под тентом в темноте не видно. В легковушке на заднем сидении виднелись две головы в фуражках с высокими тульями.

Из «Хорьха» вышел молодой офицер, с раздвоенным подбородком и желтыми петлицами Люфтваффе. Он подошел к нашему «Ситроену», держа руку возле кобуры.

— Кто такие? — спросил он. — Ваши документы!

Я медленно открыл дверь и вылез, стараясь держаться чуть неуверенно — как и полагается юному лейтенантику, попавшему в ночную переделку.

— Лейтенант Дитрих Шульц, 25–я моторизованная дивизия, — сказал я, протягивая удостоверение.

Немец бегло просмотрел «зольдбух», затем окинул меня оценивающим взглядом и едва заметно усмехнулся, увидев мое безусое лицо. Я тоже успел рассмотреть его в бледном свете приглушенных фар — он был моложе меня всего лет на пять и, судя по нашивкам, относился к техническому составу Люфтваффе, а не к летному.

— Заблудились? — спросил авиатехник.

— Никак нет, мы следуем по заданию командования, — спокойно ответил я, стараясь почтительно, но не подобострастно. — А вы кто такие?

— Простите, не представился! — лейтенант непроизвольно поморщился. — Оберлейтенант Трумп, 2–я авиадивизия. Мы ищем аэродром нашей части. Но в этой чертовой темноте ничего не видно.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Похоже, что они искали тот же аэродром, что и мы.

— Аэродром? — я сделал удивленное лицо. — Он же в трех километрах позади нас! Мы только что проехали поворот к нему. Там еще пост фельджандармерии стоит…

Оберлейтенант нахмурился, затем обернулся к «Хорьху».

— Херр оберст! Кажется, мы совсем немного не доехали!

Из машины вышел полковник с малиновыми петлицами главного штаба Люфтваффе — высокий, сухопарый, с жестким взглядом и тонкими губами. Он медленно подошел, приглядываясь ко мне и пикапу за моей спиной.

— Я оберст фон Штайнер. Что здесь происходит?

— Этот офицер утверждает, что мы не доехали до поворота на аэродром, — доложил оберлейтенант. — Он сказал, что там стоят жандармы, как нас и предупреждали в штабе.

Полковник, прищурившись, посмотрел на меня в упор.

— Вы точно знаете, где он находится?

— Да, херр оберст, — я уверенно кивнул. — Мы только что оттуда.

— Тогда проводите нас.

— Но у нас свое задание, — я сыграл робкое сопротивление.

— Лейтенант, я приказываю! — рявкнул раздосадованный полковник.

— Слушаюсь, херр оберст! — покорно кивнул я, оборачиваясь к «Ситроену», как бы за моральной поддержкой. — Нам нужно развернуться, а дорога здесь узкая. Я уточню у своего водителя, сможет ли он это сделать прямо здесь, не зацепив деревья. Айн момент!

— Давайте быстрее, лейтенант! — брюзгливо сказал полковник, поворачиваясь и делая пару шагов к своему «Хорьху». — Вы же нам путь перегородили…

Я отошел к пикапчику и, наклонившись к окошку водительской двери, быстро пересказал Валуеву суть разговора с немцами.

— Это отличная возможность проверить твою догадку, пионер! Не вызовем подозрения у жандармов, если повторно приедем к ним — вроде как заблудившимся камрадам помогаем. Иди, скажи оберсту, что мы с радостью их проводим, а я пока развернусь. Альбиков, Алькорта, максимальное внимание! Глядите назад на едущие за нами автомобили в четыре глаза!

Я вернулся к стоящему на дороге оберлейтенанту (полковник уже сел в легковушку) и торопливо выпалил:

— Всё в порядке, сейчас начнем движение. Следуйте за нами!

Время поджимало, поэтому сержант вел «Ситроен» на максимальной в текущих обстоятельствах скорости — около тридцати километров в час. Поэтому к шлагбауму жандармов мы приехали почти в два раза быстрее, чем ехали от него. «Хорьх» и «Опель» сильно отстали — свет их фар едва виднелся далеко позади.

Давешний фельдфебель, поудобнее перехватив шейку приклада своего автомата, внешне неторопливо сместился в сторону, чтобы держать под обстрелом весь наш пикап. Я торопливо выбрался наружу и подошел к «квадратному», усиленно делая вид, что крайне раздосадован.

— Что случилось, дорогой Дитрих? Неужели заблудились? — язвительно спросил фельдфебель.

— Заблудились! Но не мы! — скривился я, словно от зубной боли. — По пути встретили машину со штабными офицерами и херр оберст велел проводить его к вам!

— Ого! Целый оберст в нашей глуши! — буркнул «квадратный», не выглядя, впрочем, особо удивленным. И добавил совсем тихо, буквально себе под нос, но я расслышал: — Только его для «флеш–рояля» не хватало — оберлейтенант, гауптман, майор и оберстлейтенант уже проехали.

Фельдфебель, услышав объяснение нашего неожиданного возвращения, внешне успокоился, перестал лапать свой антикварный пистолет–пулемет и, посмотрев на белые пятна фар приближающихся автомобилей, взмахом руки велел своему напарнику поднять шлагбаум.

— Проезжай, лейтенант, не загораживай проезд!

— Так мне все равно нужно будет развернуться — наше подразделение располагается в другой стороне! — ответил я.

— Ну, вот там дальше и развернешься — через пару сотен метров удобная полянка! — отмахнулся от меня «квадратный». — Давай, вали отсюда, не мешай работать! Жду тебя обратно не раньше чем через пять минут, понял? Не торопись с разворотом!

Мы послушно поехали в указанном направлении, но Валуев остановил пикап всего метров через пятьдесят от поста. Заглушив двигатель и погасив фары, мы вышли из «Ситроена» и принялись прислушиваться. Хуршед тоже высунул голову из–под брезента и «шевелил ушами», слегка поворачивая голову из стороны в сторону.

«Хорьх» и «Опель» остановились у шлагбаума. Но, простояв всего около минуты, внезапно… пропали — звук двигателей затих, свет фар погас.

— Похоже, что ты прав, пионер! — тихо сказал сержант. — Есть там поворот на какую–то «тропиночку», ведущую куда–то в сторону. Иначе они бы уже нас догнали — дорога–то одна! Ладно, давай развернемся, как нам будущий покойник подсказал… Жандармов надо будет ликвидировать — добром они нас к аэродрому не пропустят. Сделать это надо максимально бесшумно — если аэродром рядом, охрана услышит выстрелы и переполошится.

— Петя, а тебе не показалось, что фельдфебель себя как–то чересчур самоуверенно вел — для стоящего в лесной глуши в компании всего одного напарника? — задал я, мучивший меня с первого проезда через шлагбаум, вопрос.

— Ну, я не настолько ваш разговор понял… — пожал плечами гигант.

— Намекаешь, что рядом в прикрытии еще несколько человек может сидеть? — уточнил сержант Альбиков. — Я бы так и сделал! Двое