В уголках глаз Уолтера мелькнули крохотные слезинки, а потом, словно откликнувшись на безмолвный зов, на пару коротких мгновений из-за туч показалась Луна. Японцы выбрали ночь, когда ее было почти не видно, но… Иногда все идет не по плану. Как и у них тоже. В глазах Уолтера, словно на фотографии, отпечаталась расстановка сил: медленно поворачивающиеся американские броненосцы и броненосные крейсера у берега, японские миноносцы, заходящие на них с моря, фонтаны от летящих мимо снарядов и буруны от выпущенных по целям торпед.

Все просто, все очевидно, задача по математике для средней школы.

— Уменьшить скорость на четыре узла, тридцать градусов на левый борт… За Северо-Американские Соединенные Штаты! — Уолтер Андерсон, сейчас не капитан, а снова простой американский мальчишка, направил корабль прямо на несущиеся к берегу торпеды.

Глава 15

Кавторанг Ферзен вел «Изумруд» в прикрытии колонны миноносцев. Вернее, их задача заключалась в разведке: все-таки русскому кораблю вступать в прямой бой с американцами было бы неправильно. А вот использовать на полную всю мощь их двигателей, разведывать обстановку, заходить в нейтральные порты, высаживая агентов или, наоборот, собирая от них сведения — вполне.

— Как вы думаете, почему Того не привел сюда весь флот? — спросил у Ферзена мичман Соколов и поспешил протянуть расшифровку сообщений с миноносцев.

— Тут почти все. Два крейсера на защите Сан-Франциско — это почти ничего.

— Но против кого они там? Думаете, американцы рискнут высунуться из Сиэтла?

— Возможно, в идее объединить свои флоты на полпути есть разумное зерно. Хотя сделать это незаметно для нас было бы непросто… Однако главная опасность — это даже не военный флот, а сотни частных суденышек. Они неплохо показали себя в мексиканскую войну, и стоит нам дать слабину, как опять выйдут на охоту. Того это понимает…

Ферзен закончил читать сообщение — и вот всплыли первые проблемы. Один из отрядов миноносцев вышел к берегу немного раньше и, вот же злая ирония судьбы, попался на глаза американскому крейсеру. Тому, что отметил салютом их взятие Сан-Франциско — далеко же его занесло.

— Мы могли бы связать его боем, — предложил Соколов, уже запомнивший, что капитан никогда не ругает его за идеи.

— Пойдет в море, его встретят. Не пойдет, и что он сможет сделать?

Ферзен прокручивал в голове варианты. Бой в любом случае был хуже, чем следование плану — быстро даже крейсер не утопить, а несколько кораблей только еще больше нашумят. Враг тем временем тоже вспомнил про шум и начал одну за другой разряжать свои пушки. Догадался, собака, что тут происходит, но было уже поздно.

Ферзен не раз видел на учениях, как заходят в атаку японские миноносцы. Четко, уверенно, красиво, а главное, быстро. На стоянке американского флота началось шевеление, но время было упущено. Более того, враг только подсветил свои позиции, позволяя атакующим кораблям скорректировать курс.

В своре миноносцев были разные корабли. Два старичка класса «Акатсуки» 1901 года постройки, два совсем свежих «Камикадзе» от 1904-го и остальные «Харусаме» 1902-го и 1903-го. Впрочем, в любом случае на каждом корабле стояли по два одиночных торпедных аппарата: чтобы иметь возможность и добавить атаке плотности, и одновременно не потерять в маневренности.

— Залп, — прошептал Ферзен.

При свете дня пуск торпед сопровождается лишь небольшим облачком и характерным плеском. А вот в ночной тьме, если знать, куда смотреть, можно разглядеть еле заметные вспышки.

— Они же с двух километров стреляли? — уточнил Соколов.

Ферзен кивнул. Хороший вопрос. Вообще, новые торпеды «Тайп-38 № 2» могли пройти и четыре километра, но уж слишком много было тут шансов для сбоев. Раньше и вовсе предпочитали стрелять с километра, но доработанные двигатели и пусковые открывали новые возможности, и Того не собирался лишний раз подставлять свои миноносцы под слепой, но все равно опасный огонь американцев.

Восемнадцать кораблей запустили тридцать шесть торпед — они нырнули на положенную на старте глубину в три метра, а потом рванули вперед, оставляя за собой довольно заметный пузырьковый след. При свете дня такой сразу же заметят на любом корабле, но вот ночью — американцам оставалось только молиться! 11 метров в секунду, 180 секунд до конца. Василий Николаевич Ферзен зашевелил губами, но не успел закончить даже первую строчку…

— Тот крейсер! Он пошел на перехват! Прямо под торпеды! — Соколов затаил дыхание.

Ферзен тоже. Американцы были врагами, но такой поступок — его было просто невозможно не уважать. Прикрыть своих, причем не просто поддаться мгновению, а рассчитать скорость, маневр — осознанно пойти на смерть. Ради своих.

— Господь, упокой их души, — только и прошептал Ферзен, когда первая торпеда врезалась в корпус американского крейсера.

Тот почти не потерял скорость и собрал сразу еще несколько. Четыре, пять, шесть. Не так и много, но… Пылающий факел «Гальвестоуна» — теперь все могли прочитать его название — прикрыл самый центр вражеского строя. А еще… Он осветил окрестности, не давая миноносцам зайти на второй круг. Сущая мелочь, которая сломала всего лишь пару минут плана, но в корне изменила весь ход ночной охоты.

Вместо смертельного удара торпедная атака смогла потопить только один броненосец «Мэйн». Еще два получили повреждения, но под утро все они начали выходить в море. Мимо торчащего из-под воды края «Гальвестоуна», и каждый корабль рядом с ним разряжал свои пушки. Последняя дань закончившему свой путь экипажу, потому что выжить в воде ночью в ноябре да после стольких торпед было нереально.

— И что дальше? — тихо спросил мичман Соколов.

Именно их корабль маячил сегодня на горизонте, отслеживая движение врага и готовясь разорвать дистанцию, если контр-адмирал Эванс решится пойти на совсем уж крайние меры.

— Дальше все так же по плану, — Ферзен вздохнул.

— Но враг же будет готов к новым атакам?

— И все равно ему будет очень сложно их избежать. Сегодня американцы не только потеряли один корабль стоимостью в десяток миллионов. С поврежденными крейсерами их скорость упала, а значит, будет больше остановок. Больше ночных атак. И каждый раз они будут что-то терять. Или сразу корабли, или еще немного скорости. Без защищенного порта, без возможности оторваться от нас, без кораблей охранения этот флот был обречен еще как только они решили не вести с собой миноносцы через мыс Горн.

— И как только они станут слабее основного флота Того, тогда включатся и наши крупные корабли, — понял все Соколов.

— Все верно. Волки кусают добычу, волки загоняют добычу, а когда та почти лишается сил, вперед выходит вожак и наносит