Судоплатов добавил — Я проанализировал причины, побудившие погибшего следователя нарушать закон. По сути, как в тридцатых годах следователями становятся малообразованные люди, которые не умеют работать по своей специальности и ради выполнения планов сверху и требования немедленного раскрытия преступлений предпочитают выбивать признания. Так кроме следователей этим грешат большинство сотрудников уголовного розыска. Тот же самый Жавнерович через год после устройства на работу получил направление на юридическое образование заочно. Я уверен, что заочно невозможно получить хорошее образование. А на очном ни в коем разе нельзя выпускать тех, кто имеет тройки по спецпредметам. Это касается не только юридического образования. Если бы этот Жавнерович, у которого в дипломе полно троек, был бы вовремя отчислен, то не было бы пострадавших от его неумелых действий и сам бы остался жив. Я не понимаю, почему всех этих неуспевающих деканы и ректоры тянут с курса на курс! По-моему нужно ввести для сотрудников ВУЗов и техникумов административные наказания вплоть до увольнения без права преподавания за нежелание отсеивать лентяев и неспособных воспринимать знания.

Руденко вздохнул — Согласен полностью. Я считаю, что после чистки рядов прокуратуры и милиции необходимо взяться и за судей. Товарищ Судоплатов правильно заметил — именно судьи вместо того, чтобы заниматься определением истинности вины подсудимых, выносят приговоры. Причем я честно говоря не помню ни одного оправдательного приговора. Что запрашивает прокурор, то обычно и присуждает судья.

Ворошилов добавил — Я бы прежде милиции взялся за проверку судей! И в первую очередь за Верховный Суд, городские и областные суды — именно им приходят апелляции из районных судов. Похоже они и не рассматривают апелляции, тупо оставляя приговор без изменения. Да и выборы судей необходимо проводить методом голосования всех советских граждан районов, города и так далее, а не соответствующими вышестоящими Советами народных депутатов. Я уверен, что люди не будут повторно выбирать нечистых на руку и предвзятых судей.

Глава 17

Следующей своей целью я выбрал Джермена Гвишиани. Почему его?

Весной 1973 года в Москве побывал один из вице-президентов американской фирмы «Боинг» Бульон, он встретился с заместителем председателя Госкомитета СССР по науке и технике Джерменом Гвишиани и обсудил с ним перспективы совместного сотрудничества в авиастроении и в авиатранспортной отрасли. Американский бизнесмен и советский чиновник обменялись мнениями, в частности, по проблемам управления воздушным движением, более эффективной организации погрузочно-разгрузочных работ в международных аэропортах и уменьшения шумов, создаваемых самолётами.

Почему эти вопросы поднимал Бульон, понятно. Он профессионально занимался авиационной отраслью и к его компетенции относился поиск новых успешных бизнес-моделей на авиатранспорте. А почему главным советским собеседником стал Гвишиани? Он-то какое отношение имел к самолётостроению или организации воздушного движения? Не полезней ли было б привлечь к встречам с Бульон руководителей Министерства авиационной промышленности и Аэрофлота, у кого имелось больше компетенций в авиационной сфере?

Но всё не так просто. Бульон не случайно добивался встреч именно с Гвишиани. Во-первых, Гвишиани в отличие от большинства других советских правительственных чиновников хорошо знал американскую действительность и механизмы принятия в Америке сажных экономических решений. Его кандидатская диссертация была посвящена социологии американского менеджмента. А докторскую он защищал по вопросам американской теории организационного управления. И второе. Гвишиани имел мощный лоббистский ресурс: его тесть Алексей Косыгин возглавлял советское правительство.

Что хотели американцы? Они упорно пытались подсадить нашу страну на свои Боинги. Бульон выступал за поставку Аэрофлоту первой партии американских самолётов и организацию строительства в СССР под ключ завода для производства модернизированных Боингов. Взамен американцы обещали своё содействие в продвижении на зарубежные рынки нашего Як-40. А также они готовы были обсудить участие фирмы «Боинг» в работах по созданию второго поколения сверхзвуковых пассажирских самолётов.

Гвишиани считал, что следовало бы во всём американцам пойти навстречу. По его мнению, для нас это было политически выгодно, особенно в преддверии советско-американской встречи на высшем уровне. Поэтому он по этому поводу внёс в ЦК КПСС трёхстраничную записку: «Бульон сообщил о заинтересованности его фирмы в организации совместных разработок и создании новых моделей самолётов. В этой связи он рассказал о проводимой фирмой работе по созданию специального самолёта большой грузоподъёмности для перевозки жидких грузов (нефти, сжиженного природного газа), который предполагается использовать в труднодоступных отдалённых районах Арктики, а также пассажирского самолёта „Боинг-747“ (на 200 мест) в трёх вариантах — на короткие, средние и дальние расстояния. Он заявил, что участие советских организаций и специалистов в этой работе является весьма желательным».

Гвишиани сообщил, что американцы выразили готовность заключить сделку по продаже нам первой партии «Боингов». По его мнению, эта сделка «позволила бы Аэрофлоту уравняться с американскими и западноевропейскими авиакомпаниями по вместимости пассажирских самолётов, пока советская промышленность не освоит аналогичный самолёт». К слову: Бульон успел даже проработать с Гвишиани схему оплаты первых поставок. Он предлагал советской стороне взять кредиты в Экспортно-импортном банке США, а расплачиваться за этот кредит средствами, которые будут получены от эксплуатации «Боингов» на советских авиалиниях. И чтобы окончательно склонить Москву к этой сделке, Бульон обещал провести модернизацию «Боингов».

По сути, фирма «Боинг» загоняла нас в ловушку. Ведь нечто подобное уже произошло с легковыми автомобилями. Что в середине 60-х годов нашему автопрому предложил итальянский «ФИАТ»? Самые перспективные модели? Новейшие технологии? По сути, нам навязали за наши же деньги вчерашний день. В итоге отечественный автопром отстал даже не на годы, а на десятилетия.

Ушлый зять Косыгина за границей познакомился с Печчеи (который еще до основания Римского клуба, по данным Джона Коулмана, уже был членом Комитета 300). Именно тандем Джермен Гвишиани и Аурелио Печчеи — пролоббировал контракт на строительство компанией «Фиат» автозавода в Тольятти.

Что тут удивляло? Не только натиск американцев (с ними-то как раз всё было понятно: они добивались своей выгоды). Изумляла позиция советского чиновника Гвишиани. Он считал, что следовало форсировать решение вопроса. По его мнению, возможная сделка с фирмой «Боинг» как раньше с Фиатом была для нас политически выгодна.

По заведённым в СССР порядкам внесённую Гвишиани в ЦК записку должны были сначала обсудить профильные министерства и подразделения ЦК, после чего заведующим отделами ЦК предстояло подготовить проект постановления ЦК с конкретными поручениями ведомствам. Напрямую ни один зампред ни одного госкомитета обращаться не то что к Брежневу, даже к обычным секретарям ЦК не мог. А что тут получилось? Трёх-страничная записка Гвишиани сразу оказалась на столе самого генсека. И постарался тут помощник Брежнева