Деды дружно переглянулись и Богдан покачал пальцем — Нет, к Сливко поедем мы, эта сука у нас несколько дней будет мучиться, а после на кол сядет.

https://author.today/work/502658#first_unread Попаданец в Машерова.

Глава 16

Деды спешно собрались и отчалили, лишив меня возможности лично посмотреть Сливко в глаза. Я же постарался вспомнить название деревни, в которой родился и жил Геннадий Михасевич, совершившего свое первое убийство в мае 1971 года. Название деревни было из трех букв и, взглянув на атлас, я вспомнил — Ист. До Миор почти двести пятьдесят километров, потом еще до этой Исты добираться!

Заверив мать в том, что мне нужно проведать однокурсника, я прихватил с собой лыжи, крепко связав их с палками бечевкой, на автовокзале взял билет на автобус и, закутав лицо шарфом, проспал до самых Миор. До деревни как мне пояснил водитель, ходил местный автобус, примерно шестнадцать километров по страшным ухабам. Вздохнув, я выбрался наружу и был несказанно обрадован тем, что нужный мне ПАЗик отправится через пятнадцать минут.

Забравшись внутрь этого видавшего виды автобуса, я сел к окну, мест было много, однако в салон вошла толстая женщина лет пятидесяти с огромными почти полными мешками и попыталась «присесть мне на уши». Я же закрыл глаза и сделал вид, что сплю. Селянка минут через десять болтовни поняла, что свободные уши ее не слышат и пересела к тощей старушке, вывалив на ту кучу информации.

— Ист! Парень, ты просил предупредить как в Ист приедем! — водила гаркнул так, что болтавшая до сих пор баба чуть не обделалась.

Я благодарно кивнул и выскочил наружу. На остановке как раз лузгали семечками несколько человек, двое из которых прошли в салон, а остальные ожидали возвращения автобуса обратно.

Я подошел к парнишке лет двенадцати, который увлеченно ковырялся в носу — Привет, мне бы Гену Михасевич, подскажи где его найти.

Пацан окинул меня взглядом и важно произнес — Генка в выходные дни дома как всегда. Нелюдимый он, после возращения из школы редко куда со двора выходит. Мой младший брат с ним учится, уверяет, что с головой у него проблемы. Пошли, покажу.

Я кивнул а пацан положил глаз на мой груз — Классные у тебя лыжи! Дорогие поди?

— Десять рублей.

— А нам только в районе можно их купить. Правда на физре зимой выдают, но тем лыжам уже столько лет! — пацан вздохнул и ткнул пальцем в покосившийся домик — Вон там Генка и живет с бацькой-выпивахой своим, постоянно тот мамку Генкину почем зря лупит.

Развернувшись, пацаненок поспешил видно опять к остановке, я же вошел в неухоженный двор, калитка держалась на честном слове и пришлось ее держать, не давая рухнуть в плохо очищенный снег. Из сарая вышел девятилетний будущий маньяк в накинутом на плечи ватнике и с пустым ведром — Ты к кому? Бацька отдыхает, ему не до гостей.

— К тебе я, Гена! Я слышал, что тебе лыжи нужны, вот я и принес! — неся околесицу, я подошел почти в плотную подозрительно рассматривающему незваного гостя Михасевичу и пробил ему резкий удар в солнышко. Осмотрев безлюдную улицу, я сбросил тулуп и ткнул пальцем на нужную точку рухнувшему на колени личинке маньяка. Тот широко раскрыл глаза и схватился за грудь, я же поспешил вон, вернувшись к дороге. Лучше пусть умрет невинным ребенком, чем станет ужасным убийцей!

Деды вернулись недовольные — Ты ничего, Мишка, не напутал? Нет твоего Сливко и не было, как нет и туристического клуба под названием «ЧЕРГИД».

Я только репу почесал — Попутал я, это гнусь еще наверное служит, В шестьдесят третьем туда съезжу.

Дед Николай погрозил пальцем — Вместе съездим! Будем считать, что мы с Богданом разведку на местности провели.

Мне же предстояла еще одна ликвидация — того самого следователя, который вёл резонансные для советского общества дела: Мозырское дело (из-за сокрытия улик, применения пыток и психологического давления шесть человек оговорили себя и были признаны виновными в убийстве инспектора рыбоохраны и следователя прокуратуры в 1981 году; всех шестерых освободили после того, как в 1983 году нашлись настоящие убийцы инспектора и следователя) и дело «витебского душителя» — серийного убийцы, от рук которого погибли 36 девушек и женщин в Витебской области (преступником и был убитый мною сейчас Геннадий Михасевич, однако к моменту его ареста за его преступления были осуждены 14 невиновных, один из которых был казнён). Жавнерович в РИ был признан виновным в совершении всех инкриминируемых ему преступлений, однако в связи с амнистией в честь 70-летия Октябрьской революции уголовное дело в отношении него было прекращено, а сам следователь отправлен на пенсию с сохранением всех званий и наград. Свою вину Жавнерович так и не признал. Такие твари в прокуратуре работать не должны.

Следователь по особо важным делам Жавнерович был известен стопроцентной раскрываемостью дел. Его известная цитата: «Каждый человек — преступник. Он ещё не совершил преступление, но может совершить!» Жавнерович получил прозвище «Белорусский Мегрэ». Основывался следователь, в основном, на показаниях свидетелей, улики в делах игнорировались, когда это было необходимо, данные подтасовывались, свидетели запугивались, а подследственные под пытками и угрозами признавались в том, чего не совершали. Михал Кузьмич находил невиновного, но слабого человека, прятал его в тюрьму и угрозами, иногда побоями, добивался признательных показаний. А потом уже, по ходу дела, подсказывал обвиняемому детали убийства или изнасилования.

Вот и сейчас он довольный вышел из здания родной прокуратуры, насвистывая мелодию — ему опять удалось «раскрыть» очередное дело, повесив его на очередного лоха. За ним под отводом глаз шел паренек, выжидающий удобного случая. и случай этот появился довольно быстро — следак приготовился переходить улицу в неположенном месте, решив пропустить груженный снегом грузовик.

Я выбрал момент и ладонями произвел удар в спину Жавнеровичу и тот влетел под колеса грузовика, который затормозил только метров через тридцать — сорок, оставив после себя кусок мяса. Я достал из кармана заготовленный заранее листок с текстом, выполненным печатными буквами и вложил его в карман, а фанерку с надписью «Так будет с каждым, кто шьет дела на невиновных», закрепленную к колышку, воткнул его прямо в труп.

Республиканская прокуратура стояла на ушах, все ожидали прибытия из Генеральной прокураторы СССР важняка для расследования убийства важняка Жавнеровича. Наконец из Москвы прилетел следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Каракозов. Первым делом он