— Любишь ты выкручивать.

— Почему сразу выкручивать? Я люблю устанавливать причинно-следственные связи. И один процент от рубля — копейка, а от ста рублей — уже рубль.

— Боюсь, что твои мысли едва ли найдут попутчиков. Я-то тебя с трудом понимаю. Эти связи, про которые ты говоришь, совсем не очевидны.

— Дубельт сообразил.

— Леонтий Васильевич умница.

— А император?

Наталья оглянулась, проверяя, нет ли никого рядом.

— Давай мы не будем поднимать такие вопросы в дороге?

— Как скажешь, милая. Как скажешь. Ты мне ответь. Где тот порог образования, после которого селянки бросят рожать?

— Ты у меня спрашиваешь? — хохотнула Наталья Александровна. — Я селянок-то вижу не каждый год. Откуда мне знать?

— Тоже верно… — покивал граф. — Раздевайся.

— Это ещё зачем⁈ — нахохлилась она.

— Будем проверять твой предел.

— ЗДЕСЬ⁈

— А почему нет? Поезд — отличное место для любви…

Граф шутил.

Он и сам такие стеснённые условия не любил. Однако подурачиться было можно. Всё равно о чем-то серьёзном не поговоришь. Жена не настроена.

Так, до моста через Волгу и доехали.

Вошли в него на плавном повороте и проскочили к Казани…

Мосты этого типа, кстати, наладились делать… считай печь, как горячие пирожки. Стандартный тип опор возводился по отработанной схеме. А одинаковые расстояния между ними облегчали монтаж чугунных пролётов.

Так, через Волгу с осени 1849 года и до весны 1850-го ставили опоры. А потом за одно лето собрали верхнюю часть, широко применяя в перекрытиях лиственницу. Собственно, сами «ручьи» арок между опорами делали из чугуна, а вот поперечные балки и остальное «наполнение» — уже из лиственницы.

Дальше — больше.

Уже летом 1851 года возвели уже чугунный мост через Оку у Коломны — специально для южной ветки Николаевской железной дороги. Как конструктор Lego, собирая арки из стандартных фрагментов. Литых.

В феврале 1852 года завершили строительство опор на Оке у Нижнего Новгорода. И сразу же начали сборку верхней части. Так что к концу мая можно было уже от Казани до Санкт-Петербурга доехать на поезде без пересадок и переправ. Чем Лев Николаевич с супругой и воспользовались.

Строители же мостов отправились в Самару.

Здесь Волга была куда как серьёзнее, чем у Казани. Но и сама строительная артель уже разрослась до полноценной мостостроительной компании. Как количеством работников, так и своими возможностями. Раздуваясь и прогрессируя от моста к мосту.

Как пойдёт — неясно.

Но быть может сроки не вырастут сильно. Тем более что и тылы развивались, если так можно сказать. Так, у ребят появился интересная машинка — небольшая, но удивительно полезная. Ставишь её краном на сваю сверху. На торец. Подаешь с компрессора воздух. И эксцентрики начинают создавать вибрации, как у перфоратора, отчего свая «вползала» в грунт.

Не сгибаясь и не деформируясь.

Что позволило работать с длинными металлическими сваями, а при необходимости и под водой.

К слову, подводные работы. При этой компании появилось целое подразделение водолазов — десяток человек в тяжёлых костюмах с массивными медными шлемами. Экипировка, конечно, на взгляд Льва, архаичная, но вполне рабочая. А главное — люди опытные подобрались, знающие своё дело.

В процессе к ним стали прикомандировывать студентов. Которые, после каждого погружения подробно опрашивали водолазов. Фиксируя эти ценные материалы, а потом переправляя их в университет — для анализа и обобщения. Что позволяло буквально на ходу доводить уже имеющееся водолазное снаряжение и придумывать новое. Например, уже появились подводные электрические осветители. А потом и яркие ацетиленовые, которые запитывались с поверхности воздушным компрессором.

Кроме того, при этом отряде была создана школа водолазов. А в Казани начали строить опытовый бассейн для натурных испытаний. Большой. Серьёзный. С возможностью работать на глубинах до ста метров. Для чего пришлось копать здоровый котлован и оснастить его всем необходимым, включая аварийный накопитель на случай экстренного сброса воды.

Жизнь кипела.

Дела делались.

А Лев Николаевич ехал по железной дороге, уставший, но довольный после тяжелого вояжа в столицу. Война продолжалась. Одно хорошо, до выяснения все имущество Демидовых в России переходило под управление казны.

Вообще всё.

А на предприятия и поселения отправлялись сотрудники Дубельта и министра экономики для полноценной и вдумчивой ревизии. Ну и оценки. Куда уж без этого? Судя по всему, готовилась национализация. Возмездная. Иначе аристократы не поняли бы. Всё же Демидовы формально атаковали не императора, и все обвинения по измене оказывались весьма условные и косвенные. Как им будут платить? Вопрос. И чем — тоже. Но, очевидно, постараются выдать минимум. Причем, весьма вероятно, какими-нибудь трудными ценными бумагами по хитрой схеме…

Часть 2

Глава 7

1852, июль, 19. Синоп

— Идут, — произнёс, пыхнув трубкой, уже немолодой солдатик.

— Отколь видишь? — спросил Бакланов.

— Да вон, у самого горизонта точки. Вон, правее чайки на три пальца.

— Ну и глаза… — покачал головой командир 17-ого Донского казачьего полка. — Я бы в жизнь не разглядел. Да я и сейчас ничего там не вижу.

— А суслика ты, командир, видишь?

— Какого суслика? Где? Нет, не вижу.

— Я вот тоже его не вижу, а он есть. Где-то совершенно точно есть. — расплылся в улыбке солдатик. — Каждому своё. Острый глаз он ведь как проклятье. Их вижу ясно, а ты весь как в тумане стоишь. — произнёс он и тяжело вздохнул. — Старость не радость.

Бакланов молча похлопал его по плечу и отправился обходить позиции. Синопа. Как тогда Лазарев высадил сюда десант, так русские отсюда и не уходили.

Ну а что?

Город-то пустым. Те несколько тысяч населения, что здесь проживало, как началась высадка русских солдат, подалось в бега. От греха подальше. Живи — не хочу. Да и бросать такую удачную позицию казалось расточительным. Ведь её удержание совершенно обрезало всякое морское снабжение Кавказского фланга османской армии.

Так и поступили.

Перебросили сюда ближайший свободный полк для обороны, каковым оказался 17-ый Донской Якова Петровича Бакланова. Тот самый, который обеспечивал защиту Новороссийска и Анапы от черкесов благодаря договорённостям с Толстым. И разместили небольшую эскадру фрегатов да пароходофрегатов, которая начала вести плотное крейсерство южного побережья Чёрного моря и перехватывать конвои, идущие на восток.

Совершенно беззащитные.

Почему?

Так, после страшного разгрома у Синопа турки из