Вздохнул я, руками голову обхватил.

Да, Игорь Васильевич, страной править, это тебе не саблей махать и из калаша стрелять. Здесь иные таланты нужны. Есть они у меня, справлюсь. Но, фундамент уже сейчас закладывать надо.

Индустриализация — Тула.

Вычищение всей твари из рядов людей служилых… Как там у Тишайшего было? Приказ тайных дел. Слово и дело. Придется пораньше что-то такое сделать. Чрезвычайный комитет или комитет государственной безопасности. Или, как это на текущий манер семнадцатого века — приказ получается.

Вернул постовых на свои места. Разговор с ближним кругом окончен.

Теперь мне предстояло заняться стратегическим военным планированием.

Уже скоро придется мне двигаться дальше на север. А там, чем ближе к Москве, тем больше не только политических проблем, но и рисков военного противодействия. Бояре которые, люди переметные. Они же все окрест столицы живут и в ней родимой. А еще там больше сила Шуйского и всяких людей думных, что вокруг трона сидят и с него кормятся. Да, они не единое целое, но каждый из них на себя захочет перетянуть меня. За спиной встать, попытаться черным кардиналом подле меня быть.

Уверен, многие из них, что из будущей Семибоярщины, что менее известные чином, достатком и важностью поменьше спят и видят, как воспользоваться мной, как дикой картой. Как это в прогнозировании говориться — я для них стал тем самым «Черным лебедем». Они же не знают, что не будь меня — было бы Клушино. И вся их пирамида, выстроенная вокруг Василия власти, вмиг рухнула бы.

Сейчас она уже покачивалась, хоть и стояла довольно крепко.

Если задуматься.

Лжедмитрий разгромлен Скопиным. Его силы рассеяны. Где-то бандитствуют, но это дело решить можно за полгода, год. Лисовский и подобные ему не пользуются популярностью у тех, где стоят. Да, они грабят, живут на ногах. Но по факту без лагеря действовать им сложно. Еду добыть — можно. А порох, пополнения, пули? Как? Города брать? Можно, но на сколько хватит? А раненые? С ними что?

Поэтому такие отвратные банды упырей, если иных врагов у страны нет, задавить-то и у Шуйского получилось бы.

Но, враг был — поляки. Точнее их король — Сигизмунд Ваза. Он под Смоленском стоит сейчас, хочет этот город. И, если бы Шуйскому в реальной истории удалось бы его разбить. Ох как история повернулась бы. Скорее всего, видели бы мы династию не Романовых на троне.

Но, случилось позорное Клушино.

А сейчас уверен я, не бывать ему. Со мной что-то Василий делать будет. В первую очередь. Ведь я угроза его трону первейшая. А Смоленск — да черт с ним. Этот человек, уверен, готов и его ляхам отдать. Ведь некоторые северные земли он уже шведам передал.

Да и с татарами думал, что договорился.

На все готов был пойти, чтобы усидеть. Упырина эдакая!

Но вокруг него тоже смутно. Бояре, семьи их на себя тянут власть, денежные потоки, привилегии, возможности.

Именно поэтому сегодня я с собратьями поднял вопрос о создании некоей службы. Как в Москву войдем, сразу она мне понадобится. Допросы, расспросы и кара. Вспомнилась мне крылатая фраза из анекдота в одно предложение: «Только массовые расстрелы спасут Родину». И черт возьми, как не прискорбно это признавать, сейчас мне все больше придется следовать ему. Ведь боярская паутина окутала страну. Интриги плетутся, яды льются в бокалы, люди отправляются на убой не ради Родины, ради ее будущего и процветания — а лишь потому, что это нужно и выгодно какому-то знатному роду.

Положить полностью конец этому не выйдет. Здесь как ни старайся, не получится. Но сократить до минимума и поставить желания бояр в русло необходимостей страны — вот цель важная.

Пообедал, занялся делами армейскими.

Созвал полутысячных своих, князя Трубецкого, Ляпунова и Франсуа на доклад. Не было только Серафима, работал он в Туле, дела делал, занят был, как и Григорий, хотя он и полутысяцким не являлся. А еще Яков отсутствовал. Этих троих мне, конечно, не хватало, но пока что так. С ними можно и отдельно поговорить. Они меня поймут, приказ, считай любой, исполнят.

— Что сотоварищи есть у вас мне сказать. — Перешел на Французский. — Начни ты, Франсуа.

— Инфант, Игорь Васильевич. — Он перенял на вооружение мое звание, сказанное им еще голландцами. — Войско обучается, но… — Пожал плечами. — Времени слишком мало. Слишком. Но, делаем все возможное.

— Успехи?

— Молодежь из Рязани. — Название города он произнес довольно ломано. — Делает большие успехи. Вообще те, кто только в войско прибыл, довольно быстро подтягиваются до «Минимум миниморум».

Ох уж эти латинские словечки.

— Как твой русский, Франсуа?

— Спасибо, товарищ, лучше. — Проговорил он с очень сильным акцентом.

Я чуть не рассмеялся, понял его шутку. Уверен, он знал, что «товарищ», это несколько привнесенное мной в армейский обиход, больше казацкое, чем дворянское обозначение человека, с которым плечом к плечу воюешь. Собрат — уже более близкое. И уж точно, он знал, что меня следует господарем называть или, как и по-французски он говорил, инфантом.

— Хорошо.

Дальше я начал слушать о проблемах, вопросах, предложениях.

В целом — все было в одной манере, иной логике и достаточно хорошо. Лучше среднего. Были проблемы. Лошади падали, ломали ноги, сбивали копыта. Телеги ломались, приходилось их бросать. Люди болели, и кого-то также нужно было оставлять в более или менее укрепленных и хоть как-то обжитых населенных пунктах. Но, по докладу я понимал, что потери на марше минимальные.

Трубецкой доложил, что переформирование по новому образцу прошло достаточно успешно. Я потребовал разговора с предводителем северских сотен и отцом Богдана. Первый мог поставить мне крепкую, бронную конницу, которая по функционалу могла сравниться с лучшими сотнями из Воронежа. Люди тренированные, прошедшие через многое. Подучить, снарядить и будет удвоение качественного воинства нового образца. Не польская гусария, конечно, но ощутимо лучше, чем легкие стрелки с саадаками.

Ну а второй —