Лейтенант начал говорить неспеша, тщательно подбирая слова, как человек, боящийся ошибиться или сказать лишнее:

— Громов… Прежде всего, приношу извинения за тот… инцидент с посадкой. — Он поморщился, будто от неприятного воспоминания. — Поступок недостойный и не красит меня ни как человека, ни как офицера, ни как инструктора. Я… был не прав. Глупо и подло.

Я кивнул. Извинение принято. Но я знал, что это было не главное. Поэтому ждал продолжения.

— Дело в том… — Пётр Игоревич понизил голос почти до шёпота, оглядываясь, — что тогда… я действовал не сам по себе. Меня… попросили. Проверить тебя. На прочность. На адекватность. Создать стрессовую ситуацию.

Я снова кивнул. Что-то такое я и подразумевал с самого начала.

— Я не могу раскрыть всех нюансов, — продолжал он. — Не имею права. Но я обязан был предупредить. Своей победой… своей безупречной посадкой тогда… вы, сами того не желая, нажил себе врага. Серьёзного. Точнее… — он поправился, — враг уже был. Но теперь он перешёл от слов к делу. Твоё мастерство его… огорчило. А человек этот опасен. Очень.

Орлов замолчал, и мы оба посторонились, давая пройти даме с собачкой.

— Я не знаю, чем ты мог насолить такому человеку, — продолжил лейтенант, когда женщина скрылась из вида и явно с трудом подбирал определение, — до Качи. Возможно, я преувеличиваю и это просто его характер. Натура, если угодно.

Но факт остаётся фактом: он зол, он влиятелен, и он будет действовать. Поэтому… будь осторожен, Громов. Очень осторожен. Следи за спиной. Доверяй только проверенным людям. — В его глазах читалась неподдельная тревога.

— Спасибо за предупреждение, Пётр Игоревич, — проговорил я. — Вы назовёте имя этого человека?

Орлов напрягся. Он снова мельком глянул за мою спину, потом посмотрел мне прямо в глаза. Наконец, он кивнул, открыл рот, чтобы произнести имя, но его перебили:

— Серёжа!

Голос Кати прозвучал совсем рядом. Я обернулся и увидел её, подходящую к нам.

— Зотов собирается пойти договариваться о такси! — сказала она, уже почти поравнявшись с нами. — Машина подъедет через пару минут. Он предлагает вам вместе поехать в училище, а меня по пути подбросите до гостиницы. Что думаешь? — Она остановилась рядом, вопросительно глядя на меня, потом перевела взгляд на Орлова, словно извиняясь за вторжение.

— Отличная идея, — сказал я, приобнимая девушку. — Спасибо Стёпе передай. Мы с Петром Игоревичем буквально пару слов договариваем, и сразу к вам.

Катя виновато улыбнулась:

— Извините, что прервала.

— Ничего страшного, — вежливо ответил ей Орлов и улыбнулся, хотя глаза внимательно сканировали округу.

Катя развернулась и пошла к остальным, чтобы передать Степану мой ответ. Я повернулся к Орлову и приготовился услышать имя.

— Итак, Пётр Игоревич, вы говорили… — начал я.

Но договорить я не успел.

Резкий, пронзительный визг тормозов разорвал вечернюю тишину улицы. Он прозвучал так близко, так внезапно, что я на несколько ударов сердца подвис. Из этого состояния меня вывел оглушительный, продолжительный гудок, раздавшийся следом.

Я инстинктивно обернулся на звук, разворачиваясь на пятках. Взгляд метнулся к дороге. Прямо в нашу сторону, виляя, мчалась «Победа». И неслась она прямо на Катю, которая шла, ничего не подозревая.

Адреналин хлынул в кровь, когда я понял, что Катя не успевает среагировать. Я рванул к ней, забыв обо всём на свете. Каждый мускул, каждая клетка рвалась вперёд. «Успеть! Успеть!» — кричало что-то внутри.

Я сгрёб её в охапку, почти сбив с ног, и рванул вперёд, пытаясь выдернуть её с траектории этого стального чудовища. Времени не хватало. Совсем.

Я мысленно приготовился к столкновению с автомобилем, но вместо этого ощутил сильнейший толчок в спину. Меня и Катю швырнуло вперёд. Я успел лишь инстинктивно перекрутиться в воздухе, подставив под удар своё плечо и бедро, чтобы принять основную тяжесть падения и уберечь Катю. Мы рухнули на асфальт. Боль, острая и жгучая, пронзила колено, ударившееся о землю. Но Катя была у меня на руках, прижата к груди.

Одновременно с нашим падением послышался глухой удар. Как будто мешок с песком упал с большой высоты. И после этого раздался пронзительный, леденящий душу женский визг. Ольгин.

Я, не разжимая рук, державших Катю, вскинул голову, чтобы рассмотреть, что произошло.

Машина всё же остановилась, резко дёрнувшись. А на тротуаре, метрах в трёх от нас, лежало тело. Неподвижное. В тёмном офицерском пальто. Пётр Игоревич Орлов.

«От этого зависят жизни…» — его слова эхом пронеслись в моей голове.

Лейтенант не соврал. Он предупредил. И он… заплатил.

Глава 5

Я ослабил объятия, отстранив Катю на расстоянии вытянутых рук. В свете фонаря её лицо казалось фарфорово-бледным, а глаза — огромными от испуга.

— Цела? — спросил я, окидывая её внимательным взглядом.

— Да, Серёж, цела, — голос её дрожал, но говорила она чётко, осознанно. — Локоть об асфальт… ушибла. Пустяки.

Катя потёрла руку в месте ушиба и непроизвольно поморщилась. Но мне показалось, что она этого даже не заметила, потому что её внимание было приковано к тому месту, где лежал Орлов.

— Погоди, — бросил я и, оттолкнувшись руками от холодного асфальта, вскочил на ноги.

Я помог Кате подняться, убедился, что она стоит уверенно, и поспешил к Орлову, возле которого, зажав рот ладонью, сидела Ольга. Звук, который вырывался из её сдавленного горла, был не плачем, а тихим, непрерывным воем ужаса.

Я опустился на корточки с другой стороны от лейтенанта. Следом подбежала и Наташа. Действовала она молниеносно, разом сбросив свою маску светской дивы. В её движениях не было ни тени прежней заносчивости, она работала сосредоточенно, с профессиональной сноровкой медика. Пальцы уверенно нащупали сонную артерию на шее Орлова, затем она наклонилась, почти прильнув ухом к его губам, после проверила реакцию зрачков на свет.

— Жив, — с облегчением проговорил я, глядя на Ольгу и вкладывая в голос всю уверенность, на которую был способен. — Ольга, слышишь? Пётр жив. Дышит. Пульс есть. Всё будет хорошо.

Она только сейчас вышла из ступора, её взгляд сфокусировался сначала на мне, затем на муже, и лишь после этого раздались тихие всхлипывания. Ольга схватила его руку и прижала к своей щеке.

— Наташа? — я перевёл взгляд на девушку.

Она в это время осторожно ощупывала голову Орлова, шею, ключицы, грудную клетку. Её движения хоть и были быстрыми, точными, без лишней суеты,