«1984»

Здесь мне хочется сделать отступление, чтобы более подробно описать свое отношение к советскому режиму.

Мне не довелось побывать в России, и мои знания о ней ограничиваются тем, что можно почерпнуть из книг и газет. Даже появись у меня такая власть, я все равно не стал бы вмешиваться во внутренние дела Советского Союза: не хотелось бы осуждать Сталина и его соратников исключительно за их варварские и недемократические методы правления. Вполне возможно, что они, преисполненные благими намерениями, не могли действовать иначе в сложившихся обстоятельствах.

Однако, с другой стороны, мне было чрезвычайно важно, чтобы люди в Западной Европе увидели советский режим таким, какой он есть на самом деле. С 1930 года я не наблюдал почти никаких признаков того, что СССР движется к социализму в подлинном смысле этого слова. Напротив, меня поражали явные свидетельства его превращения в иерархическое общество, где у правителей так же мало причин расстаться со своей властью, как и у любого другого правящего класса. Вдобавок рабочие и интеллигенция в такой стране, как Англия, не в состоянии понять, что сегодняшний СССР разительно отличается от того, каким он был в 1917 году. Отчасти это объясняется тем, что они не желают это осознавать (то есть хотят верить в то, что где-то действительно существует социалистическое государство), а отчасти тем, что для них, привыкших к относительной свободе и умеренности в общественной жизни, весьма трудно вообразить тоталитаризм.

Однако следует помнить, что Англию нельзя считать однозначно демократическим государством. Это капиталистическая страна с большими классовыми привилегиями и (даже сейчас, после войны, которая всех несколько уравняла) с существенным различием в доходах. При всем при том, ее граждане уже несколько сотен лет живут без серьезных социально-экономических потрясений, английские законы относительно справедливы, а официальным новостям и статистике почти всегда можно верить, и, что не менее важно, выражать мнение меньшинства здесь не сопряжено со смертельной опасностью. В подобной атмосфере обыватель не имеет реального представления о таких вещах, как концентрационные лагеря, массовые депортации, аресты без суда и следствия, цензура прессы и т. д. Все, что человек читает об СССР, автоматически переводится в английские реалии, и он наивно верит лжи тоталитарной пропаганды. Вплоть до 1939 года и даже позже большинство англичан были неспособны оценить истинную природу нацистского режима в Германии, а теперь они находятся под воздействием таких же иллюзий относительно советского режима.

Это нанесло существенный вред социалистическому движению в Англии и имело серьезные последствия для британской внешней политики. На мой взгляд, ничто так сильно не способствовало искажению первоначальной идеи социализма, как вера в то, что Россия – это социалистическая страна и всем действиям ее властей следует если не подражать, то, во всяком случае, находить оправдание.

Таким образом, за последнее десятилетие я окончательно убедился в том, что, если мы хотим возродить социалистическое движение, необходимо разрушить миф о Советском Союзе.

По возвращении из Испании я решил сделать это посредством истории, которая была бы понятна любому и без труда переводилась на другие языки. Однако конкретные детали ускользали от меня, пока однажды (я жил тогда в небольшой деревне) мне не повстречался мальчик лет десяти, который гнал по узкой тропинке огромных размеров ломовую лошадь, нахлестывая ее всякий раз, как она пыталась свернуть в сторону. В тот момент у меня мелькнула мысль, что если бы только такие животные осознали свою силу, то мы бы потеряли над ними власть, и что люди эксплуатируют животных во многом так же, как богатые эксплуатируют пролетариат.

Я принялся анализировать теорию Маркса с точки зрения животных. Для них очевидно, что концепция классовой борьбы в человеческом обществе – это чистой воды иллюзия, поскольку всякий раз, когда возникает надобность в эксплуатации животных, люди объединяются против них: подлинная борьба идет между животным и человеком. Исходя из этого, мне было уже нетрудно со всеми необходимыми подробностями рассказать свою историю. Я, однако, не мог взяться за перо до 1943 года, так как постоянно был занят другой работой. В конце концов я включил в свое сочинение некоторые события – в частности, Тегеранскую конференцию, – произошедшие в то время, когда я уже писал. Таким образом, основные контуры повести складывались у меня в голове в течение шести лет, прежде чем она была изложена на бумаге.

Мне не хотелось бы комментировать свою повесть: если она не говорит сама за себя, значит, мои усилия были напрасными. Вместе с тем стоит подчеркнуть два момента. Во-первых, хотя многие эпизоды взяты из реальной истории русской революции, они представлены схематично и их хронология изменена – это требовалось для симметрии повествования. Во-вторых (большинство критиков упустили это из виду, возможно, потому что я не сделал соответствующего акцента), у некоторых читателей может сложиться впечатление, что книга заканчивается примирением свиней и людей. Однако замысел был другим. Напротив, мне хотелось завершить повесть на громкой ноте разногласия между персонажами, потому что я писал ее сразу же после Тегеранской конференции, которая, как всем казалось, обеспечила наилучшие отношения между Советским Союзом и Западом. Лично я не верил, что такие добрые отношения продлятся долго, и, как показали последующие события, не ошибся.

Даже не знаю, что еще мне следует добавить. Если кого-то интересуют подробности моей личной жизни, то могу сообщить следующее: я вдовец, у меня есть сын, которому скоро исполнится три года. Что касается профессии, то я писатель, а с начала войны по большей части работал журналистом.

Мои публикации в основном выходят в Tribune, общественно-политическом еженедельнике, преимущественно представляющем левое крыло Лейбористской партии. Обычного читателя могут заинтересовать следующие мои книги (если только кто-нибудь из тех, кто читает эти строки, сможет найти их на украинском языке): «Дни в Бирме» (роман о Бирме), «Памяти Каталонии» (документальная повесть, созданная по следам моего участия в гражданской войне в Испании) и критические эссе (они по большей части посвящены современной английской литературе и любопытны, скорее, с социологической, чем с художественной точки зрения).

Prometej, 1947

Умение держать язык за зубами

В политических кругах Великобритании часто используется фраза «играть на руку». Это своего рода заклинание, призванное скрыть неприятную правду. Когда вам говорят, что, озвучивая тот или иной вопрос, вы «играете на руку» некоему зловещему врагу, вам следует уяснить: ваш долг – немедленно заткнуться.

Например, если вы произносите что-либо оскорбительное о британском империализме,