Понять дух классического доу можно, познакомившись с его оригинальной конструкцией. Эти суда строили путем сшивания и соединения деревянных конструкций волокнами, веревками или ремнями. На Занзибаре для этих целей использовали кокосовое волокно. Среди арабского населения до сих пор бытует легенда, гласящая, что любая металлическая деталь притягивает корабль ко дну моря. Для строительства выбирали особые породы тикового дерева, которые поставлялись из Индии, использовались местные сорта акации. Процесс постройки был долгим и трудоемким.

Марко Поло видел «сшитые» суда в Ормузском проливе у входа в Персидский залив. Великому путешественнику они не очень пришлись по душе. В своей книге он писал: «Они неплохо держатся, и их крепеж не подвергается коррозии, но такое устройство не вынесет шторма». Сама идея «шитья» лодки сейчас кажется странной, но на тот момент подобные технологии широко использовались во многих уголках планеты. Достаточно вспомнить поморское судостроение. Трудно поверить, но и сегодня кое-где эти технологии еще в ходу. В Индийском океане они доминировали в судостроении вплоть до XV века. Путешественники отмечали, что видели более крупные «сшитые» суда и в XX веке – у берегов Западной Африки и рядом со Шри-Ланкой.

Строительство доу опиралось не на чертежи, а на опыт и визуальную память корабелов. Мачты изготовлялись из тика или кокосовой пальмы, но позднее стали использовать и другие сорта дерева. Большинство доу оснащались одной либо двумя мачтами, несущими по одному парусу, но известны и трехмачтовые суда этого типа. Считается, что первоначально паруса делали из пальмового волокна; позже их стали шить из хлопчатобумажных тканей, которые производились в Индии. На парусах рифы не брались: большой парус заменялся маленьким. Большой был для светлого времени суток и благоприятного ветра, маленький ставился на ночь и в свежий ветер.

В современных Эмиратах традиции строительства доу стали утрачиваться, но некоторые состоятельные граждане прилагают все усилия для того, чтобы этого не случилось. С 1958 года, когда здесь была обнаружена нефть, страна неузнаваемо изменилась. Деревянные парусники быстро исчезали. Неудивительно, что секреты их строительства стали забываться. И тогда были запущены программы по сохранению национального культурного наследия. В соседнем Омане, Катаре и Саудовской Аравии были внедрены аналогичные программы.

Несколько лет назад Салах Бен Тоук аль-Мерри вместе с братом начал строительство, как на тот момент задумывалось, одного из самых крупных в регионе доу. Некоторые современники сравнивали Салаха с Ноем. На стапелях в дубайском заповеднике «Рас-аль-Хор» закипела работа. Салах Бен Тоук – старейший в стране судостроитель. 20 лет он служил капитаном во флоте ОАЭ, а по окончании службы в 1999 году решил посвятить себя давнишнему хобби, которым хочет увлечь своих внуков. По словам Салаха, если обратиться к истории, то каждый человек работал на доу, даже бедуины. Летом они выходили на лодках для ловли жемчуга и ведения торговли. Тогда не было ни самолетов, ни поездов, ни пароходов, а людям нужна была еда, одежда, лекарства, и единственным выходом было отправиться в море. Судостроение у Салаха в крови. Когда ему было 7 лет, они с братьями (у него их восемь) начали мастерить лодки из жести от банок и рифленого железа. Смышленые ребята укладывали железо на дорогу, чтобы проезжающие машины выравнивали его. Лодки несли по волнам счастливых «корабелов».

Спустя годы, когда Салах женился, он построил судно для путешествия в медовый месяц: денег у них не было.

Длина корпуса недавно спущенного на воду нового доу братьев аль-Мерри составляет 52 м, ширина 15 м. Это строительство самого крупного в мире парусного доу подстегнуло энтузиазм любителей истории в странах Персидского залива.

В отличие от традиционных, парусных, доу, их моторные собратья процветают. На них устраивают непродолжительные круизы практически во всех странах Персидского бассейна. Но парусные доу участвуют в фестивалях, для них даже устраивают регаты.

Молодой эмиратец Адиль Халид стал первым арабским яхтсменом, дважды обошедшим земной шар в Volvo Ocean Race. В сезоне 2014–2015 годов он гонялся в команде знаменитого Яна Уолкера. Отец и дед Адиля были ловцами жемчуга, зарабатывая этим опасным промыслом на хлеб еще тогда, когда Эмираты были малоизвестной страной с традиционным укладом жизни. Адиль рассказал, что начал заниматься парусом в 6–7 лет. «Мои предки торговали и ныряли за жемчугом, а в былые времена плавали из Дубая в Индию. Мы часто с братьями и дядей устраивали соревнования на традиционных арабских доу. Через них я пришел в большой парусный спорт», – добавил он.

Силами одного только яхт-клуба Абу-Даби в год проходит не менее 12 соревнований, а в соседнем Дубае в сентябре традиционно стартует регата 43-футовых доу. Здесь же проходят гонки 60-футовых доу, а с 1991 года – регата Al Gaffal Dhow Race, главным спонсором которой выступает заместитель правителя Дубая, министр финансов, шейх Хамдан бен Рашид аль-Мактум. Маршрут проложен через самые интересные части дубайского побережья. Гонка стартует у о. Сир-Абу-Найр, далее лодки следуют к о. Мун (23 мили), поворачивая затем к финишной линии у знаменитой гостиницы, построенной в виде паруса, – Бурдж-эль-Араб. Маршрут этот выбран не случайно: именно так возвращались с моря ловцы жемчуга. А сам термин gaffal переводится с арабского как «возвращение». Регата начинается в 5.30, с тем чтобы до полудня лодки вернулись назад. Al Gaffal Dhow Race собирает большое число участников и болельщиков на берегу, с каждым годом набирая популярность. Кто знает, возможно, именно в таких соревнованиях – истинный ренессанс лодок доу.

Часть 2

Герои нашего времени

Глава 1

Льюис Пью. Заплывы во льдах

Этой главой я открываю новую часть книги, посвященную удивительным людям, с которыми меня свела журналистская работа и путешествия. Среди этих людей – Льюис Пью, британско-южноафриканский пловец. Я познакомился с ним на конференции в стенах родного агентства РИА Новости несколько лет назад. А позже написал о нем статью[18] в журнал Discovery.

«С каждым взмахом руки я видел, как заледеневаю: через 100 метров мои пальцы побелели. Через 200 – я перестал чувствовать кисти, еще через 100 метров полностью утратил чувствительность рук… Я дал знак, чтобы меня вытаскивали из воды. Еще немного, и меня не было бы в живых», – это отрывок из дневника английского пловца Льюиса Пью, который он вел во время экспедиции в феврале 2015 года среди снегов и айсбергов. Температура воды