некоторых приверженцев клуба «Книга месяца»… Но мы все равно считаем, что книга месяца – это «Портрет Баскома Хока» Томаса Вулфа»]. Он великий человек, и действительно, именно ради такого вознаграждения люди работают и живут, и именно ради этого они проходят через муки перегонки своей крови и мозга на печатной странице, которая известна как писательство. Некоторое время назад я хотел сказать вам, что мы действительно хотим славы и любим ее, как и положено порядочным людям, но это не та слава, которую дарует вам набор гоняющих, толкающих и придумывающих литературных рэкетиров, которые обрушатся на вас и разорвут с ликующим воем в тот момент, когда им покажется, что вы оступились и упали, но именно ради уважения и восхищения таких людей, как Сталлингс и, возможно, дюжина других, мы трудимся и потеем. Добрые слова от таких людей слаще меда, и это кажется мне одной из лучших и высоких наград на земле. Что же касается всего остального – шумихи, сплетен и болтовни, – это кусок вонючей рыбы, и человек, который позволяет себе соблазниться ее гнилым ароматом, заслуживает всего, что он может и, несомненно, получит. Вот и все… Я забыл сказать, что во время этого большого всплеска работы, которым я наслаждаюсь, я написал еще один рассказ объемом около сорока тысяч слов, который «Скрибнерс» принял и собирается опубликовать в июле или августе, если я смогу взять отпуск, чтобы сделать гранки и доработки. Он называется «Паутина Земли», и Макс Перкинс говорит, что он великолепен. Рассказ отличается от всего, что я когда-либо писал; он о старой женщине, которая садится, чтобы рассказать небольшую историю, но затем ее набившая оскомину память переплетает туда-сюда всю ткань ее жизни, пока в нее не войдет все. Рассказ ведется на ее собственном языке. Во мне был целый родник, источник и фонтанирующее начало. Я действительно верю, хотя это и ужасно хвастливо, что я знал эту старушку лучше, чем Джойс знал ту женщину в конце «Улисса», и более того, что моя старушка – более великая, более богатая и более грандиозная фигура, чем была его [Молли]. Если мне не удалось сделать ее такой, то вина лежит на мне, а не на материале, с которым мне пришлось работать. Хотел бы я, чтобы Макс Перкинс позволил мне написать о ней целую длинную книгу. Я не использовал и десятой части того материала, который у меня был, но он очень хочет, чтобы я закончил книгу, которую я пишу, прежде чем переходить к другим, и, конечно, он прав, но в этой истории о старой женщине есть все: убийство и жестокость, ненависть и любовь, жадность и огромная бессознательная храбрость, и при этом все это рассказано с суровой невинностью ребенка. Я действительно думаю, что это будет хорошая история, если они не заставят меня вырезать из нее некоторые моменты. Конечно, я знаю, что некоторые сцены не могут быть напечатаны в журнале «Скрибнерс», но я думаю, что они ошибаются, или, скорее, весь мир ошибается в таком отношении, потому что единственное, что может быть причиной отвращения и непристойности – это намерение, в самом первом абзаце хорошей книги должно быть очевидно, что намерение не имеет ничего общего с преднамеренной и расчетливой профанацией.
P.S. Я как раз в эту минуту закончил писать 80 000 слов, полную историю жизни одного человека, часть моей новой книги [«Человек за рулем», в которой рассказывается история Роберта Уивера, была написана как часть «К 19». Большая ее часть так и не была опубликована, но несколько фрагментов появились в романе «О времени и о реке»]. Я написал ее меньше чем за месяц, это самая большая законченная работа, которую я сделал за долгое время, и я счастлив, потому что знаю, что теперь у меня все будет хорошо.
Стэнли Олмстед, автор книги «На вершине Тобина», написал Вулфу, приглашая его в гости в одну из пристроек дома Дики под Мерфи, Северная Каролина, и сообщая, что миссис Дики, владелица дома, хочет видеть его своим почетным гостем и готова «забить для него откормленного теленка». Следующее письмо было ответом Вулфа.
Стенли Олмстеду
Нью-Йорк
14 июня 1932 года
Дорогой мистер Олмстед:
Большое спасибо за ваше прекрасное длинное письмо. Мейбл много раз говорила о вас и вашей сестре, и хотя я еще не имел удовольствия познакомиться с кем-либо из вас лично, я больше не чувствую никакой странности, когда думаю о вас, и с нетерпением жду того счастливого дня, когда я смогу неожиданно предстать перед вами и миссис Дики и попытаться отдать должное ее сказочному столу, о котором я так много слышал.
Полагаю, вы знаете, что несколько месяцев назад журнал «Скрибнерс» опубликовал статью одного коммивояжера, в которой он описывал один из своих визитов в «Отдых барабанщика» [«Отдых барабанщика» Эдварда Хилтса в августовском номере журнала «Скрибнерс» за 1931 год]. Полагаю, именно так называлось заведение миссис Дики. Мой друг, Фриц Дэшиэлл, редактор «Скрибнерс Мэгазин», сказал мне, что после публикации этой статьи он получил несколько писем от подписчиков с вопросом, может ли это быть правдой и, если это так, как туда добраться самым быстрым способом. Фриц … дал людям, которые написали ему, необходимую информацию: он сказал мне на днях вечером, что с тех пор получил еще письма от трех или четырех из них и что все они говорят, что если странствующий торговец и ошибся, то только в сторону преуменьшения. Как бы то ни было, я хотел бы, чтобы вы поблагодарили миссис Дики от меня за ее любезное приглашение, и уверяю вас, что я держу перед собой в качестве награды, в конце этого отчаянного конфликта с книгой, в который я сейчас вовлечен и из которого я не смогу выбраться, пока он не будет закончен, такое путешествие, как вы предлагаете.
Я все время думаю о том странствующем коммивояжере, который написал статью в «Скрибнерс», и о его сладких словах. Я хотел бы прибыть туда так же, как он, с воем ветра, наступающей ночью и старым негром, выходящим со своим безумным списком деликатесов. Я видел все это в своем воображении тысячу раз. Надеюсь только, что его статья не вызовет такого столпотворения, что для меня не останется места, когда я туда приеду.
Я так рад, что вы заехали повидать мою маму… [Олмстед писал, что провел ночь в Старом Доме в Кентукки, пансионат матери Вулфа]. Она кажется самым бесстрашным и независимым человеком, которого я когда-либо знал:
