Возвращаясь к ресторанам, стоит вспомнить дорогое заведение «Роша де Канкаль», куда наведывался иной раз Федор Михайлович. Именно в нем состоялся серьезный разговор у героя романа «Униженные и оскорбленные», где в силу высоких цен он заказывает «полрябчика и рюмку лафиту». Также в книгах Достоевского упоминается модный в Петербурге ресторан «Дюссо».

Переходя в «алкогольную» область нашего повествования, стоит отметить, что Достоевский упоминал его в своих романах весьма активно. Многие его герои напивались до скотского состояния и в нем совершали нелицеприятные поступки. В 1864–1865 годах у Ф.М. Достоевского даже возникла идея написать произведение под названием «Пьяненькие», где он хотел рассмотреть вопрос пьянства, отношение общества к нему и воспитание детей в семьях, где кто-либо злоупотребляет спиртным. Но ему отказали в публикации, и он стал работать над «Преступлением и наказанием», куда и включил некоторые мысли из несостоявшегося этюда. К примеру, семья Мармеладовых именно оттуда. Как вы помните, Мармеладов пропивает деньги, которые его собственная дочь Соня заработала проституцией.

Достоевский умеет с удивительной точностью воспроизвести в тексте состояние и речь нетрезвого человека: «…Помню только, что я шел тогда по улице пьяный, упал в грязь, рвал на себе волосы и плакал о том, что ни к чему не способен». Но Федор Михайлович не просто описывает пьянство, он придает ему необходимый в той или иной ситуации смысл. Иногда герои Достоевского не могут пережить своих трагедий. Мармеладов пытается утопить в алкоголе нищету и безобразие, к которым отчасти сам и привел семью; «Вечный муж» опускается после смерти жены; Свидригайлов напивается перед самоубийством. Ключевой нитью здесь проходит надрыв человека, с которым тот не в состоянии справиться. Но автор ни в коей мере не оправдывает подобное, он старается донести до читателя всю пагубность происходящего. Он говорит: «Те же, отступники дела, волки в овечьем стаде, что бы ни представляли в свое оправдание, как бы ни оправдывались, например, хоть средой, которая заела и их в свою очередь, всегда будут неправы, особенно если при этом потеряли и человеколюбие»[175].

Немного о всяком, или некоторые особенности автора

…все течет и соприкасается, в одном месте тронешь – в другом конце мира отдается.

Ф.М. Достоевский

В цитате Ф.М. Достоевского, которая выступает эпиграфом этой главы, выражается основная мысль нашего повествования. Мы с вами также трогаем «в одном месте» биографии, это отзывается в «другом конце», и в результате собирается картина жизни и творчества великого писателя. И в этой главе будут представлены разные интересные факты, которые добавляют штрихи к портрету Федора Михайловича.

На мой взгляд, для лучшего понимания особенностей самого Достоевского и его художественного почерка стоит обратить внимание на то, как он писал свои книги. Ведь он весьма необычно подходил к работе с текстом. Ф.М. Достоевский ставил знаки препинания, не всегда опираясь на правила русского языка. Если он хотел что-либо выделить, то достаточно свободно распределял запятые. В силу чего образовывались ошибки, на которые обращали его внимание корректоры. Однако он только раздражался и начинал спорить. Как вспоминала В.В. Тимофеева[176]: «Я ссылалась… на грамматику, а он раздражительно восклицал: “У каждого автора свой собственный слог, и потому своя собственная грамматика… Мне нет никакого дела до чужих правил! Я ставлю запятую перед “что”, где она мне нужна, а где я чувствую, что не надо перед “что” ставить запятую, там я не хочу, чтобы мне ее ставили!”» Кто-то может обвинить Ф.М. Достоевского в безграмотности, но большинство исследователей считают, что таков художественный прием автора для того, чтобы сделать акцент на необходимой ему детали, и для создания некой ритмичности произведения. В.Н. Захаров[177] анализировал: «Для Достоевского пунктуация была интонационной и интуитивной. Его знаки препинания являются знаками авторской интонации, авторского ритма. Читать Достоевского по знакам его пунктуации – все равно что по нотам читать партитуру композитора». Он считал, что Федор Михайлович специально пропускал запятые в некоторых местах, так как «при опущенных запятых “привычные” вводные слова теряют свою “привычность”, возвращая себе статус глагола или наречия. При этом безусловно меняется ритмический рисунок речи, сливая воедино дробные фрагменты». Приведу один пример, а вы попробуйте услышать, как звучит текст с запятыми и без оных. «Опустите занавеску – значит (,) прощайте, Макар Алексеевич, спать пора! Подымете – значит (,) с добрым утром…» Или, наоборот, добавлял запятые, дабы уточнить обстоятельство или место: «Да у самого Покрова (,) тут (,) в переулке-с». Почувствуйте, как меняется тон, темп в этом случае. Это ни в коем случае не говорит о том, что стоит отринуть стандарты русского языка. Нужно понимать, что Достоевский жил в другое время, в котором литераторов не столько волновали знаки препинания, сколько интонация текста. К тому же не забывайте, что пунктуационная система того периода была несколько иной.

В силу своеобразного мировосприятия и стиля Федор Михайлович более чем кто-либо использовал все возможные методы, чтобы выразить то, что он хотел донести до читателя. Возьмем, к примеру, не совсем привычные сочетания слов в произведениях Достоевского: горячо прислушиваться, рассказать болезнь, в припадке кроткого отчаяния, мечтать взасос, чрезвычайно объяснять или совершенно молчать. А любовь Федора Михайловича Достоевского к точкам с запятой? В одном предложении в «Подростке» их целых шесть. «Весь бессвязный разговор его, разумеется, вертелся насчет процесса, насчет возможного исхода; насчет того еще, что навестил его сам командир полка и что-то долго ему отсоветовал, но он не послушался; насчет записки, им только что и куда-то поданной; насчет прокурора; о том, что его, наверно, сошлют, по лишении прав, куда-нибудь в северную полосу России; о возможности колонизоваться и выслужиться в Ташкенте; о том, что научит своего сына (будущего, от Лизы) тому-то и передаст ему то-то, “в глуши, в Архангельске, в Холмогорах”». Достоевский как будто отбивает барабанную дробь из перечислений, показывает движение мысли от одной к другой, как они возникают и исчезают в череде новых эмоций. Федор Михайлович ювелирно применял всю силу пунктуации для достижения желаемого результата.

Или давайте вспомним неологизмы Достоевского. О слове «стушеваться» речь уже шла в этой книге, но сейчас мы чуть углубимся в это понятие. «Стушеваться значит исчезнуть, уничтожиться, сойти, так сказать, на нет. Но уничтожиться не вдруг, не провалившись сквозь землю, с громом и треском, а, так сказать, деликатно, плавно, неприметно погрузившись в ничтожество»[178]. Не менее оригинальны «лимонничать» или «апельсинничать». Под ними подразумевается