И тем не менее нежелание создать хоть какую-то систему – большой недостаток Питта, сильно затруднявший работу правительства. В его кабинете скапливалось огромное количество бумаг, в том числе крайне важных, про которые премьер просто забывал. Доходило до того, что некоторые послы просили министра положить их письма «на видном месте». Не сильно помогало. Пунктуальность и методичность не сильные стороны Питта. Король сказал о своем премьере: «Мистер Питт был склонен откладывать трудоемкие или неприятные для него дела до последнего, но в конце концов справлялся с ними с необыкновенной быстротой».

Остается, конечно, вопрос. Как человек, который пренебрегал важной перепиской и игнорировал организационные вопросы, мог столь долго занимать пост премьера и, главное, давать результат? Сильные качества все компенсировали. Если Питт вникал в какую-то тему, то можно было уже не сомневаться – он будет контролировать ситуацию, он видит все возможные повороты.

Даже если он что-то знал не очень хорошо, в палате общин он демонстрировал «необыкновенную осведомленность» и полную уверенность. Доминировал и убеждал. Феноменальная способность, которой не обладал никто из членов его правительства и мало кто из премьеров за всю историю. На заседаниях кабинета он «заряжал» министров своей энергией, он умел организовать работу, а в решении кадровых вопросов Питт был очень хорош. Намного сильнее, чем его отец.

Как раз во второй половине восьмидесятых годов началось обновление правительства.

Эдвард Тёрлоу, лорд-канцлер, второй человек в правительстве, друг короля… Во время «регентского кризиса» Тёрлоу, вступив в тайные переговоры с принцем Уэльским и Фоксом, предал и короля, и Питта. Георг старого друга простил, Питт делать это не собирался. Он предложил Тёрлоу уйти в отставку добровольно, лорд-канцлер отказался, ведь его поддерживал монарх. Дело закончится тем, что уже в 1792 году Питт выдвинул королю ультиматум – или он убирает Тёрлоу, или сам Питт уйдет в отставку. Георг с неохотой уступил.

Казалось бы, король должен быть отныне и навек благодарен Питту, но… Повторим – близких, доверительных отношений между монархом и премьером никогда не будет. Питт в них не особо и нуждался, а Георг так и не избавился от предубеждений. Однако можно с уверенностью сказать, что отношения короля с Питтом после кризиса стали ровными и вполне рабочими. Выздоровевший Георг снова стал «проявлять активность», но, если кабинет министров давал монолитный отпор, сразу же уступал.

Это одна из причин того, что Питт постепенно формировал правительство из «своих» людей и укреплял их позиции. Наиболее наглядный пример – возвышение уже не раз упоминавшегося Гренвилла. Представителя знатного рода, типичного, как считалось, представителя своей фамилии. Сдержанного, расчетливого, заносчивого и жесткого. Гренвилл даже позволял себе критиковать Питта за «мягкотелость». Слегка необычная внешность (у Гренвилла была большая голова и внушительная нижняя часть тела) сделает его популярным персонажем карикатур. Великий Гилрей издевался над Гренвиллом с особым удовольствием.

А Гренвилл – умный, способный и, как уже было сказано, довольно жесткий политик. Он очень помог Питту во время кризиса 1789 года, и в том же году премьер назначил его министром внутренних дел, а 1791 году – иностранных. Поскольку вопросы внешней политики вышли на первый план, Гренвилл стал человеком очень влиятельным и фактически правой рукой Питта.

Впрочем, на эту роль вполне мог претендовать и Дандас, с которым Питт был очень близок.

Еще один «назначенец» Питта – Генри Аддингтон. Сын его личного врача и друг с детства. Аддингтон не входил в состав правительства, но в 1789 году Питт сделал его спикером палаты общин, чем заметно укрепил позиции в парламенте. Уходя в отставку в 1801 году, Питт предложит кандидатуру Аддингтона на пост премьера. Это приведет к последствиям, о которых мы будем говорить подробно. Пока отметим интересную деталь. Аддингтон, по воспоминаниям современников, был единственным человеком, который мог хоть как-то контролировать потребление Питтом спиртных напитков. Настоящий друг.

Относительная кадровая неудача Питта – привлечение в «большую политику» его старшего брата, Джона Питта, 2-го графа Чатэма. Он, разумеется, поддерживал младшего брата в парламенте, Питт в 1794 году введет его в состав правительства, но 2-й граф Чатэм не обладал способностями ни своего отца, ни «тем более» брата. Он крайне неудачно проявит себя во время экспедиции в Голландию в 1799 году, и с того момента отношения между братьями испортятся.

Впрочем, в «ближний круг» Питта входили не только члены правительства. Премьеру нравилось работать с энергичными, инициативными и молодыми управленцами. Людьми, близкими Питту по духу и по манере ведения дел. Эта группа сформируется в основном в середине восьмидесятых годов и останется с премьером надолго, с ними он вступит в войну.

Заметим, что как раз наличие таких помощников говорит о потрясающем умении Питта находить таланты. Большинство из них со временем станут настоящими звездами на британском политическом небосклоне или, по крайней мере, сильно помогут Питту в решении самых разных вопросов.

Перечислим некоторых. Эван Непин, заместитель министра внутренних дел. Джон Кинг из этого же ведомства, он сыграет большую роль в организации английской разведки. Как и Уильям Уикхэм, который будет не только руководить шпионской сетью, но и отвечать за внутреннюю безопасность.

В МИДе – Уильям Фрейзер, тоже заместитель министра. Джеймс Харрис (граф Мальмсбери), один из наиболее известных британских дипломатов того времени. Сотрудники Таможенной службы Томас Ирвинг и Уильям Стайлз.

В группу «молодых соратников Питта» входили и Чарльз Арбэтнот, ближайший друг герцога Веллингтона, и Ричард Уэлсли (старший брат Веллингтона), и совсем еще юные Джордж Каннинг (будущий премьер) и Роберт Стюарт (лорд Каслри, будущий глава МИДа).

Нам остается лишь констатировать, что Питту было на кого опереться. Кадры – превосходные. Они, безусловно, готовы к любым испытаниям. Но насколько готова к ним страна?

Глава вторая. «Миф голубой воды»

Когда в восьмидесятые годы XVIII века Питт проезжал с Даунинг-стрит по Стрэнду, он часто задерживался в построенном недавно Сомерсет-хаус. Здесь жил его друг Дандас, занимавший в том числе и пост казначея военно-морского флота. Сомерсет-хаус как раз и принадлежал Военно-морскому ведомству. Жил здесь не только Дандас, но и чиновники Адмиралтейства. Питт мог пообщаться и с Дандасом, и с контролером ВМФ Чарльзом Миддлтоном, и с первым лордом Адмиралтейства адмиралом Хау. Впрочем, с Хау он встречался только при острой необходимости. Адмирал был человеком тяжелым и консервативным.

Флот! Предмет особой заботы и Питта, и всего правительства. Историки часто говорят о так называемом «мифе голубой