Нижегородская электрическая станция помещалась почти в самом центре ярмарки и занимала двухэтажное каменное здание. Котельная выходила на Сибирскую улицу, а машинное отделение – на Пушную набережную Бетанкуровского обводного канала. Устройство станции было довольно сложным по тем временам: две паровые машины в 200 и 150 лошадиных сил, 12 динамо-машин, дающих по 450–750 вольт, две машины по 220 вольт.

Все это хозяйство Александр Степанович должен был налаживать, улучшать, развивать. Его фундаментальные знания ученого-физика и богатый практический опыт электротехника позволили все динамо-машины (а их количество к концу 1890-х годов перевалило за два десятка) снабдить автоматическими приборами, которые в случае малейшей неисправности выводили испортившийся агрегат из общей цепи. Но при этом яркость освещения не уменьшалась, так как станция имела значительный запас мощности.

Во время обхода своего «корабля» ученому приятно было видеть исправную работу механизмов, слышать равномерное гудение машин. Как-то сами собой вспоминались далекие Турьинские рудники, светлые детские годы. Горный инженер Н. И. Куксинский показывает любознательному мальчику «огненную махину», объясняет принцип ее действия…

Александр Степанович поднимается на второй этаж. Здесь находится своеобразный пульт управления – измерительные и регистрирующие приборы, всевозможные переключатели и рубильники. Моряки-минеры внимательно следят за режимом освещения выставки. Любое отклонение от нормы они устранят в считанные минуты. А. С. Попов спокоен. Он уверен в своих сотрудниках, знает, что ухоженные механизмы не подведут. Спустившись в свой небольшой рабочий кабинет, ученый открывает очередной номер технического журнала, углубляется в чтение, задумывается…

Нижний Новгород – город, давший Отечеству Минина, Пожарского, Кулибина, Мельникова-Печерского.

А. С. Попов идет по Петропавловскому кладбищу, всматривается в кресты и надгробные плиты. Вспоминаются пушкинские строки:

Два чувства дивно близки нам —

В них обретает сердце пищу —

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

Ученый подходит к скромному памятнику – усеченная пирамида с маленькой урной наверху. На памятнике надпись: «Честь Нижнего Новгорода, красота сограждан». По Далю, соединение истины и добра рождает премудрость в образе красоты. Стремление к истине и добру двигало помыслами Кулибина. Механик-самоучка придавал своим творениям форму затейливую, изящную, не уступала ей и сама инженерная мысль, идея, положенная в основу того или иного изобретения. То это были невиданные доселе часы в форме яйца; то «планетные» карманные куранты, показывающие не только часы, минуты и секунды, но и месяцы, дни недели, времена года, фазы луны. Много необычных, удивительных вещей успел сделать за свою долгую жизнь талантливый самородок, но и немало горя пришлось ему хлебнуть. Его, сына мелкого торговца, приметила всесильная императрица Екатерина II. Что ей больше понравилось – диковинные ли часы, трогательный ли в своей наивности кант, неизвестно. Так или иначе, оказался Кулибин в столице. Но непостоянна монаршая любовь. Вынужден был вернуться на родину отведавший царской милости изобретатель. И вот покоится теперь его прах на нижегородском кладбище под скромным памятником.

Не любил А. С. Попов ярмарочной суеты. Предпочитал в свободное время прогуливаться по городу. Однажды ученый зашел в Спасопреображенский собор. В склепе под сводами храма хоронили лишь великих князей и княжен. Только для одного простого посадского жителя было сделано исключение. В 1616 г. здесь погребли гражданина Кузьму Минина, организатора и руководителя народного ополчения в период польской и шведской интервенции. Долгие годы могилу народного героя украшало скромное надгробие. Лишь в 1874 г. над ней воздвигли пышный памятник с резными колоннами и знаменами нижегородских дружин.

Кулибин, Минин – простые русские люди. Такие же работают у А. С. Попова на электрической станции. Они нередко с разными нуждами приходят к своему директору. И он, хоть это и не входит в его служебные обязанности, отправляется в город к владельцам предприятия (с 1890 г. станция последовательно принадлежала фирмам «Добровы и Набгольц», «М. Ф. Каменский»), добивается необходимой помощи.

В субботу садился Александр Степанович на поезд. Пятьдесят пять с половиной верст по железной дороге – и он в Растяпино. Здесь на даче летом жила семья ученого. После ужина он ходил с детьми гулять, рассказывал о звездах, о планетах, учил распознавать созвездия: «Смотрите – вот Большая Медведица, а это – Малая, вот – Дракон, а слева от него – Цефей, рядом с ним – Кассиопея». А сам в это время вспоминал, как в такой же ясный вечер вместе со своими товарищами-студентами отправлялся в малую академическую обсерваторию (своей у университета тогда еще не было). Здесь учил их началам астрономии профессор А. Н. Савич. Он имел редкий дар самые сложные вещи излагать ясно, живо и увлекательно. Человек разносторонне образованный, академик, Алексей Николаевич внешне походил на простолюдина. В заблуждение вводила его бедная одежда. Кое-кто считал, что причиной внешней неопрятности А. Н. Савича является его скупость, но профессор неоднократно помогал бедным студентам, давая им по 25 и по 50 рублей, не ожидая отдачи. Скорее всего, дело было в семейных несчастьях, после которых Алексей Николаевич уже не обращал внимания на свою внешность. Сначала он похоронил дочь, затем сына и, наконец, любимую жену, с которой дружно прожил 30 лет. В 1880 г. А. Н. Савич ушел из университета. Курс астрономии стал читать С. П. Глазенап, тридцатидвухлетний доцент. Лекции Сергея Павловича о жизни великих астрономов изобиловали анекдотами. Как-то раз он рассказал о том, как Кеплер, намереваясь вступить в брак, долго выбирал себе жену между 11 невестами, придирчиво оценивая качества каждой из них. Но все это не мешало С. П. Глазенапу быть серьезным ученым. В 24 года он сделал наиболее точный для своего времени расчет скорости света, уточнил постоянную аберрации. Сергей Павлович не замыкался в астрономии. Он дружил с литераторами, в 1881–1882 гг. был владельцем книжного магазина, в котором работал приказчиком известный поэт С. Д. Дрожжин.

Все это невольно вспоминалось Александру Степановичу, когда он рассказывал детям о звездном небе.

В воскресенье утром Поповы всей семьей отправлялись в лес за ягодами и грибами. А на вечерней зорьке ученый любил порыбачить.

Так проходило лето.

Командировка в Чикаго

С октября по май – преподавание в Минном офицерском классе и в Техническом училище Морского ведомства. Летом работа на электрической станции в Нижнем Новгороде. И все же А. С. Попов находил время и силы для научной работы. Нередко за полночь засиживался