Книги онлайн » Книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Я — сын палача. Воспоминания - Валерий Борисович Родос
Перейти на страницу:
отношение к тому эффект)', что нам иногда нравится, начинает нравиться, или наоборот, мы понимаем, что этого не любим, более того, на дух не приемлем именно после второго просмотра.

Однажды Неля как бы обидела меня. Не хотела, конечно. Попросила меня провести ее по залам Пушкинского музея изобразительного искусства. Как раз это был пик моей любви к живописи. Я имен знал сотни и о многих картинах мог рассказать. Было у меня свое видение, совершенно не скромничаю сказать об этом.

Искусство — дело сугубо субъективное, у каждого свой вкус, но я знаю, мои очень личные рассказы о картинах производили впечатление.

Виктор, мой зять, сразу же ушел вперед, изо всех сил продемонстрировав презрение к моим вкусам и оценкам. Ничего — ресторан за ним. А Неле я подробно, с массой цитат, со сравнением картин и стилей, долго рассказывал не обо всем — тут за неделю не управишься, а только о самых любимых полотнах. Неля внимательно слушала. Я рассказывал, как надо смотреть полотна, с чего начинать, о мазках, о методах передачи движения. Часа три. Потом мы вышли, Витя с недовольством на лице нас уже ждал. Неля, не доходя до мужа, тихонько, чтобы он не слышал, сказала:

— Ну, спасибо тебе. Мне совершенно ничего не понравилось. Я, конечно, мещанка, ничего не понимаю, но, по-моему, — мазня, к живописи, к искусству отношения не имеет.

Поскольку я как бы утратил сознание и умение говорить, она несколько смягчила:

— Вот этот, я записала, который воду рисовал, — Марке, этот ничего, от него хотя бы не тошнит.

За всю мою жизнь я не получал более отрицательной характеристики моим повествованиям.

Через полгода, зимой, Неля написала мне в очередном письме:

— От своих слов не отрекаюсь, ничего не понравилось. Но когда летом мы приедем в отпуск в Москву, опять поведешь меня в музей, без Вити, и расскажешь все заново. Мне, понимаешь ли, эти картины по ночам снятся, я еще не научилась их любить, но постепенно я перестала их бояться.

Она приехала, услали куда-то, Виктора, и я стал водить ее по залам. Вернее, теперь она меня. Я демонстрировал обиду и нежелание. Ну разве что если в ресторан сводите. Рассказывал только о тех полотнах, о которых она просила меня рассказать. Но и о них я говорил без азарта, отбывал номер и не скрывал этого. Уложились в полтора часа. Вообще-то, в хороших музеях я эмоционально очень устаю, полтора часа моя норма. Дальше все начинает мешаться и мешать друг другу. Вышли, я ожидал еще один втык, стоял, обиженно полуотвернувшись. Неля сказала:

— На сей раз мне понравилось гораздо больше. Во-первых, в-главных, ничего не было противно, как в первый раз. А некоторые картины, которые снились мне чаще других, я, кажется, просто люблю.

Потом я стал покупать для нее альбомы по ее вкусу и выбору и отсылать в Заполярный.

На похоронах Нели я горько плакал.

В 1962 году моя сестра СВЕТЛАНА поступила в МГУ на философский факультет.

До этого она закончила Симферопольский железнодорожный техникум. Не знаю уж, как ей это в жизни помогло, пригодилось.

Со Светланой у меня совсем иные отношения. Она всего на три года старше меня, и отношения могли бы быть. Я знал всех ее дворовых знакомых и друзей, а она моих.

Компании были разные. В ее компаниях ребят на два — пять лет постарше меня было всегда намного, как минимум вдвое, больше. И она всегда была в самом высоком авторитете. Главным был какой-нибудь парень, парни еще и в футбол вместе играли, но где-то в первой пятерке, даже тройке — Света.

Я тоже был главным в своей компании, многократно избирался Тимуром, но компания сама была как бы несамостоятельной, а филиалом, и девочек среди нас не было. Девочки нашего возраста с нами не дружили.

Света демонстрировала свое старшинство и как бы презирала меня и ставила мне в позорный пример моих же дворовых дружков или одноклассников, казалось мне, не имеющих передо мной ровно никаких преимуществ, кроме недостатков. Вообще доминировала, по возможности пинала меня и совала носом в дерьмо — не в прямом, а в переносном смысле, но все равно обидно.

Ростом она еще пониже меня, но гораздо более спортивная.

Она и бегала, и куда-то прыгала, и гимнастикой занималась и однажды поступила даже на факультет физического воспитания Симферопольского пединститута. Или не поступила. А я был как тот Минька в рассказе Зощенко: неумелым, изумительно неспортивным мальчиком. Еще и худеньким. Был трусоват и редко дрался.

Светлана, по-моему, стеснялась моего косоглазия, как показателя генетического вырождения семьи, о чем несколько раз сообщала мне и старалась как бы спрятать меня, урода, от своих подруг.

Кое-что в этих отношениях с ней я увидел позже в отношениях моих сыновей. Та же разница — три года. В общем, какая-то теплота, взаимное доверие, но в детстве старший, Артем, не упускал возможности просто проходя мимо Егора пнуть его, толкнуть или хотя бы дать щелбана.

Сейчас выросли, живут рядом и как-то подпирают друг друга.

В нашей фанерной квартире завелись мыши. И дамы нашей квартиры стали, как умели, с мышами бороться. Мама разыскала ходы, норы и забила их мелкобитым стеклом и заткнула тряпочками, густо смоченными в керосине. Не знаю, как мыши, но я бы поискал другую дорогу. А Светлана засиживалась за очередной книгой до трех-четырех часов ночи. И как-то увидела мышь. Девушка храбрая, скрутила из газет жгут, факел, намочила керосином, подожгла и за мышкой. Та в норку. Света этот факел в ту же норку, а там уже тряпочка с керосином, что мама еще раньше засунула.

Полыхнуло, как на шпалопропиточном заводе. Раз-два и на полгода мы остались без крыши. Хоть в астрономы записывайся.

Так что если кто подумал, что недостаточно нам нашего папы, то пожар добавил почти до нуля.

Как-то она придумала играть во дворе в «Клуб знаменитых капитанов». Она часто придумывала игры для всех дворовых. Распределили роли. Мне эта радиопередача никогда не нравилась. Из-за прущего из всех щелей патриотизма. Начальником этого клуба самых знаменитых в мире литературных героев — морских капитанов был, конечно же, безымянный капитан корвета «Коршун», его так длинно все время и называют, которого на самом-то деле в мире мало кто знал. А вторым человеком в этой радиопередаче служил капитан Григорьев. Капитан только по званию, а на деле герой летчик из «Двух капитанов» Каверина. Кажется, Света Григорьевым и была.

А мне досталась роль Гулливера. В насмешку.

Перейти на страницу:
В нашей электронной библиотеке 📖 можно онлайн читать бесплатно книгу Я — сын палача. Воспоминания - Валерий Борисович Родос. Жанр: Биографии и Мемуары. Электронная библиотека онлайн дает возможность читать всю книгу целиком без регистрации и СМС на нашем литературном сайте kniga-online.com. Так же в разделе жанры Вы найдете для себя любимую 👍 книгу, которую сможете читать бесплатно с телефона📱 или ПК💻 онлайн. Все книги представлены в полном размере. Каждый день в нашей электронной библиотеке Кniga-online.com появляются новые книги в полном объеме без сокращений. На данный момент на сайте доступно более 100000 книг, которые Вы сможете читать онлайн и без регистрации.
Комментариев (0)