– Я не понимаю историю с телефоном, – сказала я, немного помолчав. – Почему ты мне наврал, что он разряжен, хотя он работал?

Расселл посмотрел на меня, на свои кеды – на одном из них развязался шнурок.

– Я просто… – начал он, обращаясь к собственной обуви. – Я подумал, что, если окажется, что мы в одинаковом положении, мы… потусуемся. Я не ждал, что с нами такое случится, Дарси. А потом оказалось, что ты такая классная, с тобой так здорово, и я… не должен был так поступать, – закончил он тихо. – Прости меня.

Вертолет слегка накренился вправо, и вдруг под нами вспыхнули огни Лас-Вегаса. Я там была всего один раз, в восемь лет – папа ездил на конференцию. Больше всего мне запомнились американские горки в отеле «Нью-Йорк, Нью-Йорк» и гостиница, в которой мы жили, спроектированная как цирк.

Таким я город не видела никогда – с воздуха, во всей его внезапной ослепительности. Мы пролетели мимо, огни постепенно погасли.

– Э-э… Дарси? – Я посмотрела на Расселла, который то сплетал, то расплетал пальцы. – А может, тут все как с кораблем Тесея? Помнишь, мы об этом говорили: сущность-то не меняется. Ты сейчас узнала обо мне много нового, но я же остался прежним? Может, посмотришь на ситуацию под этим углом?

На полсекунды я задумалась. Может – если прищуриться, – я снова попаду в тот фильм, который себе вообразила. А через миг вернулась реальность. Пузырь, в котором мы находились, лопнул. Я проснулась и теперь видела все с убийственной ясностью.

– Нет, – сказала я, и лицо его вытянулось. – Я с тобой говорила совершенно честно и откровенно и…

– Правда, – произнес он. Без вопросительной интонации. – Но ты почему-то уходила от разговора про Стэнвич и почему туда поступила. Просто меняла тему. Почему?

Я вжалась в сиденье.

– Это мое дело, – ответила я запальчиво. – Может, я и не хотела говорить с тобой обо всем…

– Вот именно. – Расселл снова ткнул в меня пальцем. – Можешь на меня злиться сколько тебе угодно – я этого заслуживаю. Но не изображай из себя этакую открытую книгу.

Я знала, что он говорит правду, но только разозлилась еще сильнее.

– Ладно, – откликнулась я. – Как скажешь. Не будем об этом вообще, договорились? Какой смысл?

– Ты… ты о чем?

– О том, что я поговорю с этим вашим юристом, потому что не хочу, чтобы меня арестовали. А потом уеду.

– И куда?

– На автовокзал в Вегасе, а оттуда домой.

– Не можешь ты так просто уехать. Нам нужно…

– Что? – рявкнула я. Мне вообще не хотелось ничего обсуждать. Даже когда он просто смотрел на меня с серьезным видом, сдвинув брови, мне и то трудно было думать о том, как меня обидели и предали. Но факт оставался фактом: он врал, он мною манипулировал. Я ему открылась, я почти разделась перед ним и совсем уже собралась с ним переспать. А он все время утаивал важные вещи. Не могла я это все отбросить, несмотря на его покаянный вид. – Зачем мы вообще об этом говорим? Какой смысл?

– Какой? А такой, что мы друг другу нравимся. Разве нет?

Я почувствовала, что решимость моя дает трещину, сделала вид, что этого не замечаю. Той беззаботной Дарси, которая час назад была готова к любым приключениям, больше не существовало. Если Расселл все еще думает, что мы с ним попали в какой-то выдуманный сюжет, где все уготовано и предрешено, где все в конце сложится, – это только его проблема.

– С этим, – я повела между нами рукой, – покончено. Незачем притворяться, что… – Я тряхнула головой. – Я поговорю с юристом, а потом отстану от тебя, и мы просто сделаем вид, что ничего не было.

– Я так не хочу.

– А я хочу.

Расселл вдохнул, явно собираясь что-то сказать, но потом просто откинулся на спинку кресла – над головой у него красовались инициалы его отца. Он смотрел на меня так, будто видел впервые, будто совсем не знал – что почти соответствовало действительности. Мы же были знакомы всего несколько часов.

«То есть ты ему о себе рассказала не все, – заметила Кэти. – И он ведь, типа, сделал то же самое?»

– Вау.

– Что?

– У тебя все либо черное, либо белое? Все или ничего?

Я обхватила себя руками – мне совсем не понравилось, что он повторил то, что мне вечно твердили Диди и Кэти, да и папа тоже. Я вздохнула, собираясь ответить, и тут вертолет будто остановился. Мы на миг зависли в воздухе, потом начали снижаться.

Приземлились, шум в кабине стих, Расселл снял наушники, я тоже. Провела рукой по так и не просохшим волосам, понимая, что в порядок их уже не приведешь.

Посмотрела в иллюминатор, пытаясь понять, где мы находимся, а пилот Скотт открыл дверь и жестом пригласил нас на выход. Расселл показал мне рукой, чтобы спускалась первой. Еще час назад меня бы это очаровало, сейчас я только закатила глаза. Наклонила голову, шагнула наружу, хотя лопасти винта все еще медленно вращались – как мне казалось, прямо над головой.

Отойдя от вертолета, я распрямилась и огляделась.

Мы приземлились на крышу здания, впрочем, всего лишь двухэтажного или даже одноэтажного. В центре посадочной площадки я увидела буквы «УС» тем же шрифтом, что и на сиденьях.

УС – Уайли Сэндерс. Я прилетела в дом рок-звезды. И вся моя невозмутимость немедленно улетучилась, как только я начала оглядываться по сторонам.

Я попыталась рассмотреть всё – это оказалось непросто – и поняла, почему юристка Сара уклончиво назвала это «местом». Слова «дом» оказалось бы мало, чтобы описать все, что я видела. Я стояла на крыше здания, вдалеке находилось еще одно, явно главное. Огромный просторный особняк в два этажа, из стекла и старого дерева. Тут же был здоровущий бассейн, участок окаймляли пальмы. Похоже, почти во всех комнатах главного здания горел свет, выплескиваясь на бесконечный газон, покрытый, как я полагала, искусственной травой, – это ж Вегас. За главным зданием находились постройки помельче, задуманные – явно намеренно – как миниатюрные варианты главного дома. Я понятия не имела, зачем они, но всего насчитала их пять. Гостевые домики? Я обалдела от масштаба – весь наш дом в Рейвен-Роке легко уместился бы на этой посадочной площадке, еще бы и место осталось.

– Привет!

Я обернулась и увидела, что рядом с площадкой стоят двое, парень и девушка, обоим за двадцать. На обоих были штаны-хаки и наполовину застегнутые черные пуловеры с вышитыми буквами «УС» тем же шрифтом, что в вертолете и на площадке.

– Привет, Расс, – обратился парень к Расселлу, а девушка кивнула мне и ушла к хвосту вертолета. – Добро пожаловать.

– Привет, Кендрик, – ответил Расселл, улыбнувшись.

Я сразу заметила, что «Расс» ему не понравилось. А через секунду все это не понравилось уже и мне. Я с этим парнем едва знакома – с какой радости я считываю его невысказанные чувства? Расселл указал на меня:

– Это Дарси…

– Дарси Миллиган, – уточнил парень – Кендрик, отрывисто мне кивнув. – Бронвин нас посвятила во все подробности. Рад познакомиться.

– Бронвин?

– Папина пиарщица. – Казалось, Расселлу каждое слово дается через боль. – Это Кендрик, это Белла… – Он указал на девушку, которая появилась снова, принесла мою сумку и палатку. Махнула мне свободной рукой.

– Нет, – воспротивилась я, делая шаг ей навстречу. – Я сама…

– Мне нетрудно, – бодро сообщила девушка, не останавливаясь. Я все это отнесу в главное здание, а вы идите в зал ПСН на встречу с Си-Ди.

– Да, – сказал Кендрик, поднимая повыше айпэд и что-то просматривая. – Си-Ди сейчас будет. Давайте…

– Я… – Я поискала глазами Беллу, но она уже исчезла. Мне не понравилось, что мои вещи куда-то уволокли, но что я могла с этим поделать?

– Отлично, – сказал Кендрик, как будто я только что с ним согласилась. Что-то набрал, кивнул и пошел к дверям на дальнем конце площадки.

Я двинулась следом – оказалось, что это не дверь, а лифт, на нем мы спустились на один этаж. По дороге я вгляделась в Расселла. Он упорно смотрел в пол, будто пытаясь сделать вид, что ничего этого не происходит.

У меня голова шла