Соловьёв сразу это понял, поэтому и основал здесь здравницу для детей с неприятной болезнью под названием «туберкулёз». Сейчас он уже не такой опасный, как раньше. Но в те времена эта болезнь была одной из самых вредоносных.

Если кто-то из ребят хотел подробнее узнать об Артеке, то мог прочитать следующее: «16 июня 1925 года лагерь был открыт. Утром 18 июня состоялся первый пионерский сбор, где главный врач Фёдор Шишмарёв познакомил ребят с режимом дня и с тем, как они проведут эту смену. Первым коллективом артековской смены стали 47 мальчиков и 33 девочки. Мальчикам и девочками было отведено по две палатки. Они стояли недалеко от моря, и больше ничего не было».

Но, как писали очевидцы, Зиновий Петрович не мог сдержать слёз от радости! А вот спустя два года появились первые домики. Они были совсем простые, из фанеры, но по сравнению с палатками – почти как отель 5 звёзд. Ну, хорошо, как 4 звезды.

Ещё через три года появился настоящий зимний корпус, и начиная с 1930 года в Артеке можно было отдыхать круглогодично! Тридцать пять тысяч детей побывали в знаменитом лагере с момента его открытия и до начала Великой Отечественной войны в 1941 году. Но это всё было в прошлом.

А пока наш герой Митя прошёл мимо этого стенда, глянул мимоходом и только хмыкнул – одна из фотографий висела и у них дома. Точно такая же.

Настроение у Мити было не очень. Сегодня был день его рождения, и, честно говоря, он думал провести его совсем по-другому. Конечно, подписчики его поздравили и с нетерпением ждали его триумфа на столетии Артека, но Митя даже не мог запилить нормальный видосик со своим участием. Почему? Хм... Его приятель Роберт не просто так искал его по всему лагерю. В юбилейную смену всем ребятам нужно было переодеться в форму первых пионеров лагеря: белую рубашку, тёмные шорты и красный галстук. По мнению Мити, такой прикид – полный кринж. Показаться в таком виде перед своими фанатами?.. Да вы смеётесь! Но выхода не было, пришлось подчиниться. Иначе можно было забыть о выступлении на юбилейном концерте.

Неудавшийся сюрприз

А между тем Митю ждала неожиданность – папе всё же удалось вырваться с работы. Вместе с мамой они приехали в Артек и теперь предавались ностальгии в одной из брезентовых палаток.

– Помнишь, как мы танцевали танец дружбы? – вздыхала мама. – Я так рада, что нас пригласили на столетие!

– Я тоже рад, – ответил папа.

Он встал перед ней, отвесил поклон, как будто хотел пригласить на танец, но тут вдруг появился Митя.

– О, мам, пап, приятно вас видеть, – сказал он, но не очень радостно.

Словно забыл о том, что перед отъездом расстраивался, что отца может не быть на праздничном концерте.

– С днём рождения, сынок! – мама обняла Митю и отстранилась, чтобы посмотреть на него. – Какой у тебя наряд! Прям как раньше пионеры носили.

– С праздником, сын! – отец протянул руку. – Ну как тебе тут?

И тут Митю как прорвало:

– Да это жесть, пап! Одежда – древняя, активити – идиотские, дети – душнилы, вожатые – нудные, а Абсолют этот – вообще конкретный фрик!

– Ну что ж... – папа вздохнул и выразительно посмотрел на маму. – Теперь я понимаю, почему наш приезд начался с кабинета директора.

– Давай не сейчас, милый, всё-таки праздник, – тихо сказала мама.

Папа кивнул, достал небольшую коробку и торжественно протянул Мите:

– С днём рождения, сын!

В коробке лежали старинные круглые часы с цепочкой, какие можно было увидеть в антикварном магазине. Массивные, немного потёртые и с небольшой царапиной на стекле. Митя разочарованно смотрел на подарок.

– Двести лет назад наш предок генерал Неверовский заложил традицию передавать эти часы от поколения к поколению, – торжественно произнёс папа. – Чтобы мы, глядя на них, помнили, кто наши предки, и с достоинством носили фамилию Неверовские...

– Боже! Я слышал эту историю уже тысячу раз...

Митя закатил глаза и ещё раз пожалел, что поехал в этот Артек. Лучше бы остался дома и затусил с товарищами и не сидел бы сейчас под этой брезентовой тряпкой.

– Митя, имей уважение! Это поздравление, – строго произнесла мама.

– Его правнук воевал в Крымской войне и, отступая, спрятал на полуострове казну. Он вынужден был оставить свои часы как ключ к её поиску, – папа в очередной раз вошёл во вкус, вспоминая знаменитых Неверовских.

Этот текст Митя знал наизусть. Разбуди его среди ночи – он повторил бы его без запинки: «И спустя много лет... артековец Ярославцев нашёл эти часы, которые привели к сокровищам...»

– ... А твоя прапрабабушка Тамара, узнав об этом, передала ценности стране, а часы ей вернули в знак благодарности, – продолжал папа, будто и не замечая, что Митя проговаривает слова вместе с ним.

– Я так понимаю, это всё к тому, что мой подарок – старые часы и душные нотации? Я вообще-то хотел запись в студии!

– Сынок, ну ты чего?! – мама огорчённо сдвинула брови.

– Как же вы заколебали с этими предками! – воскликнул Митя. – Прапрабабка-санитарка и Неверовский, который от французов бежал!

Разговор явно переходил в горячую стадию:

– Он не бежал, а тактическим манёвром отступил! Как ты вообще смеешь так говорить?

– Так и смею! Знать их не хочу!

– Ты не достоин этих часов!

– Да плевать мне на ваши часы!

Митя вынул часы из коробки и со всей силы швырнул их на пол. Осколки и мелкие детали разлетелись вокруг. Родители в ужасе посмотрели на разбитую семейную реликвию, а Митя быстро пошёл прочь.

– А ну-ка стой! – крикнул отец.

– Что ещё? – Митя обернулся.

– Мне стыдно за тебя. Я попрошу директора отменить твоё выступление! – сказал Пётр Дмитриевич Неверовский.

Что?! У Мити от злости даже слёзы выступили на глазах. Ничего не ответив, он развернулся и умчался подальше от родителей и от разбитых часов.

Мистическая встреча

Весь оставшийся день Митю мучили сомнения. Что