Митя вдруг вспомнил свой разговор на берегу моря с Абсолютом, который потом загадочно исчез неизвестно куда. Но слова его он запомнил: «Артековское Дерево Желаний когда-то было маленьким зёрнышком, но выросло в Волшебное Дерево, которое помогает исполнять желания...» – сказал рыжий фрик. Бред, конечно!

Митя задумчиво шёл по территории лагеря и вдруг неожиданно обнаружил, что оказался возле Дерева. Вот оно, огромное, величавое, стоит, раскинув свои ветки. О чём оно думает? Сколько детских желаний в себе хранит? Все ли мечты оно исполнило? Митя и не заметил, как начал рассуждать о Дереве словно о живом существе. Он помотал головой, словно сбрасывая с себя сказочный морок, и подумал: «Фигня какая-то... Дерево... исполняет желания... Но... я же ничем не рискую, если попрошу его...» Он подошёл ближе, положил руки на ствол и закрыл глаза.

И тут случилось нечто странное. Мите показалось, что Дерево заговорило с ним человеческим голосом. Он прислушался. Нет, не показалось, Дерево точно разговаривало! Митя ясно услышал слова:

– ...Косяки он мои нашёл. Да кто он такой! Четырёхглазый, а не видит, что я во всём лучше него.

Митя замер и почувствовал, как по телу побежали мурашки от страха. А Дерево вдруг заговорило другим голосом, строгим и резким:

– Вы получаете строгий выговор, а потом, на комиссии я подниму вопрос о вашем увольнении!

И снова голосом, который звучал в первый раз:

– Вот был бы я директором, я бы этому Клюеву перья пообщипал!

Это было уже слишком! Митя не выдержал и крикнул:

– Кто здесь?

В этот момент из-за широкого ствола появился... Андрей Андреевич Птичкин. Увидев замдиректора, который, как вы догадались, разговаривал сам с собой с другой стороны Дерева, Митя отпрянул и попятился назад.

– Ты? – Птичкин сделал шаг в сторону Мити. – А ну-ка стой! Меня из-за тебя уволить хотят.

Не отвечая, Митя быстро пошёл в сторону лагеря, но Птичкин проявил неожиданную резвость и его догнал:

– Значит, так, – сказал он, останавливая мальчика за рукав, – сейчас ты пойдёшь со мной к этому... к Клюеву и скажешь, что раскаиваешься.

– За что это ещё? – недовольно спросил Митя.

– Как «за что» ? А кто Пушкина краской облил?

– Делать мне больше нечего, – проворчал Митя. – Моё выступление с концерта снимут, а я буду перед директором плясать?

– Плясать необязательно, – серьёзно сказал Андрей Андреевич. – Просто скажешь, что я с тобой поговорил и ты всё понял.

В ответ Митя молча вырвался и пошёл дальше.

– Постой! – Андрей Андреевич припустил за ним. – Выступление, говоришь? Если ты скажешь Клюеву всё как надо, я договорюсь, чтобы твой номер не отменяли.

Митя остановился. Предложение заманчивое. Этот Птичкин был не последним человеком в Артеке, вдруг он действительно сможет ему помочь? Праздничный концерт, «Артек-Арена», толпа зрителей... Митя снова увидел себя стоящим в свете софитов посреди сцены, а вокруг – тысячи восторженных глаз и гром аплодисментов.

– Ну что, по рукам? – Андрей Андреевич топтался рядом.

– Ладно, – Митя протянул руку.

Странный мальчик

Следующие минут двадцать Птичкин нудно втолковывал, что Митя должен сказать Клюеву:

– ...Скажешь ему, что я в твоей душе разобрался самым тщательным образом и что я самый чуткий, внимательный и лучший человек в Артеке.

– Хорошо-хорошо, я понял, – Митя хотел уже поскорее закончить с этим делом.

– И что благодаря мне ты всё понял, исправился, перевоспитался и больше так не будешь... – не унимался Андрей Андреевич.

Пока сообщники обсуждали сделку, лес закончился и перед их глазами открылся пустынный берег моря. Никого не было на берегу, только на широком камне лежала какая-то бумага, придавленная сверху другим камнем. В этот момент из воды показалась стриженая голова, и через секунду появился подросток с тёмной бутылкой в руках.

– Посмотри-ка! – воскликнул Птичкин. – И это директор называется! У него ребёнок один в море купается! Эй, ты кто?

Андрей Андреевич поспешил к мальчику.

– Ты из какого лагеря? – строго спросил он.

– Я... из Артека, – парень спрятал бутылку за спину.

– Это понятно. Я спрашиваю: из Лазурного, из Кипарисного, из Лесного?

– Товарищ, я же сказал, что я из Артека, честное пионерское!

 «Уже вошёл в образ первого пионера, что ли?» – подумал про себя Митя.

– Кто у тебя вожатый? – казалось, Птичкин не замечал странного ответа парня.

– Тамара, – ответил мальчик.

– Тамара? – Андрей Андреевич оглянулся и... не увидел лагеря. – Постой-ка... А корпуса где? А набережная?

Всё вокруг выглядело очень непривычно. Вот гора Аю-Дат, с другой стороны – скалы Адуляры, а куда делся сам лагерь, который должен был быть между ними?

И тут Митю словно осенило:

– Стоп! – воскликнул он. – Абсолют рассказывал, что Дерево может перенести в прошлое! Неужели сработало?

– Прошлое? Ты сам себя слышишь? – Птичкин смерил Митю высокомерным взглядом.

– А как ты всё это объяснишь? – Митя развёл руками.

– Пацан, – Андрей Андреевич обернулся к мальчику с бутылкой, – какой сейчас год?

– Двадцать пятый, – ответил мальчик.

– Вот видишь! – обрадовался Андрей Андреевич. – Клюева знаешь? Где он?

– Кто ж его не знает, – мальчик пожал плечами. – Он в лагере был.

Прошлое-позапрошлое.... Птичкин прочитал Мите небольшую лекцию о вреде интернета, если сидеть в нём слишком долго, выяснил у мальчика, как попасть в лагерь, и уверенно зашагал туда, куда указал паренёк. Почему его не смутило, что он не увидел хорошо знакомую тропинку, которая вела в Артек с пляжа и которой сейчас почему-то не было? Да просто Андрей Андреевич был слишком уверен в себе, чтобы думать о таких мелочах. Если он сказал, что ни в какое прошлое они попасть не могли, значит, не могли. Гораздо больше его взволновало, что парень сразу понял, кто такой Клюев. «Тоже мне, звезда», – проворчал про себя Андрей Андреевич.

Когда Птичкин с Митей ушли, паренёк достал из бутылки какой-то листок, развернул