Металлическая зеленая калитка обочь таких же ворот была, естественно, на запоре. Монтенегро нажал на кнопку. Почти тут же зажужжал еле слышный зуммер. Комиссар толкнул калитку, которая бесшумно поддалась под его рукой. Проходя через сад, небольшой, но густо заросший деревьями, он задал себе вопрос: чего, собственно, его несет к Майлсу? Анри Барнабе вроде бы подозрений не вызывает, чтобы наводить о нем справки. Так в чем же дело? Старый сыщик усмехнулся: интуиция, опять интуиция, его всегдашняя помощница, крепнувшая вместе с опытом.

Шеф офиса выкатил свое солидное брюшко на порог, встречая гостя. Американский коллега Хуана Монтенегро был низкоросл, добродушен физиономией и ясен взглядом. Меньше всего он походил на полицейского. Но, может быть, таким и должен быть зарубежный агент ФБР?

Обмен крепкими сердечными рукопожатиями и улыбками. А пройдя вместе с гостем в кабинет, Барри Майлс изобразил на лице вопрос. Оно и понятно: Майлс и Монтенегро не друзья-приятели, просто добрые знакомые, и знакомство это — на почве сотрудничества доминиканской криминальной полиции и ФБР.

— Не знаю, Барри, что заставляет меня задать вопрос, который я сейчас сформулирую. И знаю, напротив, Что вряд ли вы сможете мне на него ответить: интересующий меня человек к уголовному миру не принадлежит.

— Спрашивайте, — убрав с лица приветливость и придав ему деловитость, сказал Майлс.

— Анри Барнабе… Это имя ничего вам не говорит?

Лицо американского полицейского осталось бесстрастным, но в глазах искрой промелькнуло удивление.

— Представьте себе — говорит. Но тогда позвольте и мне задать вопрос: почему этот мистер привлек ваше внимание?

— Барнабе сейчас в Санто-Доминго… — начал комиссар.

— Знаю, — кивнул Майлс.

— Знаете? Это уже интересно.

— Да, знаю. Но об этом — после. А пока — продолжайте.

— Так вот, Барнабе — приятель одного гаитянина, жену которого вчера убили. Вместе с ее любовником-доминиканцем.

Представитель ФБР был явно разочарован.

— А… — протянул он. — Бытовая драма. Вряд ли Барнабе… — Он умолк, подумав может быть, что не слишком ловко влезать со своими суждениями в чужое расследование, детали которого ему совершенно неизвестны. А может, умолкнуть его заставили другие резоны?

— Вы сказали «вряд ли». Почему, собственно?

Майлс пожевал губами.

— Барнабе — бизнесмен, — медленно проговорил он. — И преуспевающий. О своей деловой карьере он очень печется. Он, как говорят у нас в Штатах, «селф мейд мен» — «человек, который сам себя сделал». Начинал он с нуля. Такие люди, как правило, не склонны к опрометчивым поступкам. — Он помолчал и добавил: — Во всяком случае, к опрометчивым поступкам в быту.

— А не в быту? — тут же подхватил мяч Хуан Монтенегро. Но американец не спешил с ответом. Он закурил сигарету. Вздохнул.

— Ладно, — сказал он наконец. — Так и быть, расскажу вам о Барнабе. Я ведь долгов не забываю. А я у вас в долгу за сведения… Ну те, что вы мне сообщили об Одноглазом Санчесе, этом вонючем кокаиновом бароне. Только учтите, дальше вас это не должно пойти. Компрометирующий материал на Барнабе не совсем достоверен. А мое начальство не любит, когда на людей богатых и влиятельных бросается тень.

— Как же почтенный джентльмен попал в сферу ваших профессиональных интересов, коллега?

Рассказ Барри Майлса перенес комиссара в страну, о которой он, признаться, и не слыхивал прежде. Есть такое островное государство Тонга — в южной части Тихого океана. Это — экзотическое карликовое королевство. Кудлатые пальмы, белосахарные пляжи… Красиво! Но некрасивыми делами задумала заняться великовозрастная наследная принцесса. Вознамерилась она — за солидный куш — предоставить один из подвластных ее семейству островов под захоронения токсических отходов чикагского химического концерна «Хатчинсон компани». Переговоры вел Анри Барнабе.

Аккуратно подстриженные брови комиссара (не подстригай он их, раскудлатились бы до неприличия) вопросительно поднялись, он заметил:

— Бизнес, конечно, грязный — пользоваться бедностью слаборазвитых стран, покупая у них право на захоронение ядовитых отходов. Да, бизнес грязный, но, увы, вполне законный. Не понимаю, почему ваше ведомство заинтересовалось мистером Барнабе.

Возникшее недоумение было тут же рассеяно. Оказалось, что сделка не состоялась: запротестовал врачебный корпус островов, начались народные волнения, и тогда Анри Барнабе досадливо обронил якобы такую настораживающую фразу: «Отходы можно захоронить и втайне, негласно. Обойдется не дороже. А то и дешевле». Неосторожные слова сорвались у американца, когда он успокаивал свои нервы двойным виски со льдом в компании какой-то местной красотки нестрогих нравов.

— …знавшей английский язык?

— Нет, — продолжал рассказывать Майлс, — девица английским не владела, что не мешало подвыпившему бизнесмену ораторствовать перед ней в одном из ночных клубов, что на окраине столичного города Нукуалофе. Откровения расстроенного американца расслышал его соотечественник — некий Джерри Флетчер, престарелый ветеран вьетнамской войны, ныне промышляющий поставками в Королевство Тонга знаменитого пива «Будвайзер». Он сообщил об услышанном в посольство, а то — в ФБР.

— Захоронение ядов на чужой территории втайне от местных властей — тяжкое преступление. Выходит, что мистер Барнабе не так уж осмотрителен в своих поступках?

— И да и нет. Его психологический портрет, составленный в ФБР, позволяет утверждать: состоятельный чикагский бизнесмен, выбившийся в люди с неимоверным трудом, ради сохранения достигнутого положения вполне способен поступиться свойственной ему осторожностью. А в его компании положение сейчас критическое. Она несет непосильные убытки из-за отходов производства. Хранить их на землях, принадлежащих концерну, негде. Приходится арендовать складские помещения, что стоит безумных денег. Единственный выход — вывезти отходы за пределы Соединенных Штатов. Это, конечно, тоже стоит денег, однако сравнительно умеренных.

Хуан Монтенегро кивнул, показывая, что понимает суть проблемы и что слушает внимательно.

Барри Майлс повел дальше свой рассказ. Анри Барнабе взяли под наблюдение, хотя полной веры словам Джерри Флетчера нет. Личность он достаточно темная, делец нечистоплотный. Самое же главное — это то, что поначалу он пытался стать посредником между принцессой и «Хатчинсон компани», но его услуги были отвергнуты. Так не оболгал ли он Барнабе с досады?

— И что же дало наблюдение за Барнабе?

— Пока ничего. На островах Королевства Тонга никаких тайных захоронений не делалось, что установлено точно. Из Нукуалофе американец вылетел в Санто-Доминго. Ничего подозрительного в его здешнем времяпрепровождении нет. Отдыхает человек, и только.

Выслушав затем ответный рассказ комиссара о преступлении на улице Эль Конде, агент ФБР пообещал:

— Узнаю что новое — сообщу.

«А не было ли у этого Барнабе интрижки с женой судовладельца?» — такая мысль пришла Монтенегро на ум,