Я почти уложилась, опоздав всего на минуту. Эллиот уже ждал у двери, с неизменным портфелем в руках, а через руку переброшено пальто. Кошка с независимым видом сидела у его ног. Стоило двери открыться, как Цыц, задрав хвост, выскочила наружу. Она ринулась прямиком к автомобилю, как будто знала, что мы собираемся ехать. И принялась что-то вынюхивать.

Эллиот захлопнул замок, сбежал по ступенькам и подошел к машине. Потянулся, чтобы открыть багажник. Кошка с яростным: "Мя-я-яу!" вонзила когти в его ногу.

Брюнет дернулся, зашипел. Я остановилась в двух шагах. Не то, чтобы я боялась кошек, но…

Глаза Цыц горели зеленым огнем. Она дрожала всем телом и низко, горлом, урчала.

– Бешенство? – спросила я шепотом.

– Нет, – Эллиот качнул головой, не отрывая взгляда от кошачьих глаз. Повел носом, к чему-то принюхиваясь. Цыц и впрямь почти успокоилась. – Скорее похоже на… Попробуй-ка отпереть авто. Только не всерьез!

Он кинул мне ключи.

Стоило шагнуть вперед, как кошка бросилась наперерез уже мне. Подняла хвост, выгнула спину, сказала мрачно:

– Мя!

Мол, тебя-то мне не особо жаль, но хозяин может пострадать.

Я моргнула. Постойте, как мне такое в голову-то пришло? Снова протянула руку к дверце.

– Мяу! – повторила кошка громче.

И – клянусь! – в глазах ее читался немой вопрос. "Женщина, ты дура?"

Эллиот перехватил мою кисть, сжал.

– Уходим! Цыц, идем.

И широко, размашисто зашагал прочь. Кошка по-собачьи потрусила за нами вслед.

– Что это было? – осмелилась спросить я, когда мы вышли на пристань.

– Бомба, полагаю, – рассеянно отозвался Эллиот. Я поперхнулась, а он обратился к Цыц: – Будь добра, проверь баркас.

Кошка что-то согласно мурлыкнула и одним прыжком взвилась на палубу.

Я поежилась, хохотнула:

– Ты разговариваешь с ней, как с человеком. И, что самое странное, она тебя понимает! Кажется…

– Не кажется, – Эллиот вздохнул, обнял меня за плечи, притянул к себе. Только теперь я осознала, что меня трясет. Бомба?! Значит, если бы не Цыц, от нас уже осталась бы горсть ошметков, художественно разбросанных вокруг?

Эллиот прижал меня к груди, легко погладил спину. И эта простая ласка, оказывается, чудесно успокаивала!

– Цыц досталась мне, можно сказать, по наследству, – сказал он мне в макушку. – Один… рыжий, который проходил по крупному делу, обещал выдать подельников в обмен на клятву, что я лично позабочусь о его кошке.

Серьезно? Что было в голове у того типа? Опилки?

– И как он до такого додумался? – спросила я, украдкой потершись щекой о его грудь.

Эллиот глубоко вздохнул, и ладонь его замерла на моей пояснице.

– Понимал, что вляпался с потрохами. Ему светила казнь, вот и… Он сказал, что это убитая душа его племянницы. Единственная память о сестре. Я думал, суеверие…

Я слышала что-то такое, но тоже, признаюсь, считала предрассудком. Только вот Цыц вела себя слишком разумно для обычного животного. Или?..

– Ты же пошутил? Просто натаскал кошку искать бомбы?

Эллиот фыркнул.

– Даже не надейся. Считай, что это наша с тобой приемная дочь.

Я поперхнулась.

– Боюсь, я недостойна такой чести.

И кошка, выбравшаяся обратно на пристань, громко возмутилась:

– Мяу!

– Кажется, Цыц тоже против, – заметила я, отчего-то развеселившись.

Голова шла кругом. Убитая душа? М-да…

– Прошу, – Эллиот подал мне руку, помогая взойти на палубу. – Полагаю, Цыц не нашла ничего опасного.

– Теперь понятно, почему первой в дом пускают кошку… – пробормотала я и нервно рассмеялась.

***

Баркас мы оставили на городской пристани. И я неохотно, с опаской, ступила на берег. Было страшновато. Неуютно. Я раньше боялась моря? Глупая была. Море – враг по-своему честный. Зато люди…

– Как думаешь, кто подложил бомбу? – спросила я, щурясь от яркого солнца. С обеих сторон его взяли в тиски сизо-черные тучи, но солнце не сдавалось. Светило.

От кого хотели избавиться? От меня? От Эллиота? От нас двоих? Не то, чтобы это хоть что-то решало – погибли бы мы в любом случае оба… даже трое, если считать Цыц. Но вот интересно же!

– Думаю, Харрел. – Ответил Эллиот незамедлительно. Очевидно, тоже думал и гадал. – Пат не способна держать язык за зубами, так что наверняка ему проболталась.

– И он решил избавиться от проблемы одним махом. – Я наклонила голову, пряча лицо в складках шарфа. Солнце солнцем, а ветер ледяной. – Тогда почему бы не взорвать дом? Или не перестрелять нас спящими?

Даже говорить об этом было страшно. Да я теперь не усну!

– На доме отличная защита, мы с Бишопом вместе постарались. На машине такую не удержишь… Я бы оставил тебя где-нибудь в безопасном месте, – сказал он, кажется, извиняясь. – Но дело в том, что…

– Что мне по-прежнему нужно опознать убийцу, – заключила я невесело.

Эллиот неохотно кивнул и взял меня за локоть, словно опасаясь, что от такой перспективы я сбегу.

Я бы, может, и сбежала. Кто бы мне еще это позволил? И что дальше-то? Забиться в дальний угол и притвориться мертвой? Да и совестно оставлять Эллиота воевать в одиночку.

– И не только, – сказал он вполголоса, увлекая меня в какой-то переулок, где курили подозрительные типы.

При нашем появлении типы переглянулись, сплюнули сквозь зубы и ретировались. Не пожелали с брюнетами связываться. Хорошая штука – репутация!

– Где-то здесь… – Эллиот покрутил головой. – А! Вот.

И уверенно направился к старенькому седану, настолько неприметному, что даже в доках на него никто не позарился бы. Или слабеньких защитных чар хватало, чтобы отпугнуть самых наглых? Насчет чар – догадка, разумеется. Просто не верится, что Эллиот мог положиться на случай… и на порядочность местных жителей, что и вовсе наивно.

– Очередной запасной вариант? – хмыкнула я.

Эллиот покосился на меня и неожиданно улыбнулся.

– Кто бы говорил!

– Так какой у нас план? – поинтересовалась я, устраиваясь на пассажирском сиденье. Было оно пыльным, потрепанным, дешевая кожа потрескалась и вытерлась, но почему-то казалась теплой. И впрямь магия?

Зная Эллиота, можно не сомневаться, что план есть. Скорее даже несколько планов, на случай всевозможных поворотов. И как раз это, не скрываю, мне в Эллиоте импонировало.

– Простой, – он умостился на месте водителя, коснулся приборной панели. Мотор завелся неожиданно легко, как для такой развалюхи. – Подкараулим Дженкинса возле дома, ты на него взглянешь…

Цыц выбралась у него из-за пазухи и нагло спрыгнула мне на колени.

– И долго придется караулить? – я осмелела настолько, что почесала Цыц за ухом. Ухом она дернула, однако ласку стерпела. Надо будет ей ветчины купить и еще каких-нибудь деликатесов. Заслужила.

Эллиот взглянул на часы.

– Не больше двух часов. Мне совершенно случайно