– Оставь ты ее, вон того нам, – крикнул на него Иван, держа в руке бутылку, приготовившись ее зажечь. Прямо на них мчался танк. – Рано еще, ну что же ты, – говорил он с азартом, как бы подгоняя танк.

Остап первым бросил гранату, она разорвалась на броне танка, но он продолжил движение.

– Чего тянешь, – резко прокричал на друга Остап.

Брошенная Иваном бутылка с зажигательной смесью разбилась о башню танка, через доли секунды раздался хлопок. Танк загорелся и он остановился.

Открылся люк у танка, клубком хлынул черный дым. Высунулась голова танкиста.

Иван с Остапом одновременно схватили винтовки. Смотрели на танкиста, не решаясь в него стрелять, одежда и шлем на нем горели. Он пытался выбраться из танка, но не смог.

– Вы чего мух ловите, – раздался за спинами голос взводного. Бойцы обернулись, лейтенант в руке держал гранату. – Бить их фрицев, – азартно крикнул, пробежал несколько метров по окопу и бросил гранату в приближающийся танк. От взрыва у танка перебило гусеницу, увязая в мягкой земле, поворачивая башней, стволом стал искать себе жертву.

Лейтенант, приседая на корточки, крикнул:

– Ну что же, мать вашу, рты разинули?

Иван первым очнулся от окрика командира, схватил бутылку, подбежал к взводному и бросил ее по танку. Раздался хлопок, броню охватило пламя. Остап уже стоял с винтовкой в руках, готовый стрелять. Первого танкиста застрелил одним выстрелом, он даже не успел вылезти из люка. Вторая пуля досталась водителю-механику, Остап, видимо, его ранил. Он, как кошка, пальцами царапал броню, пытаясь выбраться из люка, но третья пуля для него стала смертельной, повис вниз головой, опустив руки к земле.

– Как рябчиков подстрелил! Товарищ лейтенант, вы видели как я их! – радовался Остап, что ему удалось пострелять из винтовки по живым мишеням.

– Разговоры после боя, – взводный прикрикнул на бойцов, даже не поблагодарив за свое спасение, и побежал по окопу в сторону расчета, где погиб солдат Богатырев.

– Вань, чего это он, мы же танки подбили, – обидчиво пробубнил Остап.

Иван высунул голову над окопом, смотря на поле боя, ему ответил:

– Чего-чего, ну и подбили, танк он же не самолет. Глянь, семь танков горят. А ты молодец, метко стреляешь, будь я командиром полка, орден бы тебе вручил.

– Орден за танк и медаль за фрицев! Какие же все-таки мы с тобой молодцы, первый бой и уже орденоносцы! Сестренке напишу письмо, похвастаюсь.

На первой линии обороны усилился звук от разрядов снарядов. Автоматные очереди слились с одиночными винтовочными выстрелами, одна сплошная мелодия боя. Иван, посмотрел в сторону «оркестра» и сказал:

– Хоть бы на первой мужики удержались, фриц попрет, а у нас одна граната на двоих. Надо было у старшины еще парочку попросить.

– Пойду, посмотрю у соседей, – вызвался Остап и пошел в сторону, где разорвался первый снаряд.

Вернувшись, молча сел на корточки, прижавшись спиной к стене окопа.

– Ты чего молчишь, гранаты нашел? – спросил его Иван.

– Землей присыпано, ни одного раненого. Богатырев тоже убит, руку ему оторвало, видно, приклад от его винтовки к нам прилетел. Хотя кто его знает, там все, – недосказав, покачал головой.

– Чего это они, гранаты закончились, – испуганным голосом проговорил Иван, смотря в сторону первой линии обороны.

Остап машинально схватил винтовку и встал рядом. По полю бежали солдаты, неся на накидках раненых. За их спинами почти шеренгой двигались немецкие танки, звук моторов и пулеметные выстрелы усиливали страх. Солдаты падали, поднимались, но бежали за спасением укрыться в окопе второй линии обороны.

– Вы чего рты разинули, мух ловите? – вынырнул из окопа лейтенант, снова повторив слова, о мухах. – Дана команда отходить в лес. Немцы с двух сторон полк обошли, будем прорываться. Соберите боеприпасы, держитесь рядом со мной. Выполняйте.

Иван бежал по полю в окружении бойцов, Остап чуть позади, в голове пульсировало лишь одно слово – драпаем. В учебке командиры учили держать оборону до последнего патрона, бойцы Красной армии лучшие воины в мире. Должны чтить наследие предков, хорошо, что этого позора не видит дед Самойл, что о нем подумал бы: сосед с винтовкой и гранатой в руках бежит по полю, только пятки сверкают. Трус! А родится сын, что ему расскажет о войне? Расскажет, как «героически», поджав хвост, убегал от фашиста. Навстречу бежали бойцы. «Решили вернуться в окопы принять последний бой», – подумал о них.

– Немцы, немцы, – испуганным голосом орал один из этих солдат, подняв над головой винтовку.

Иван наткнулся на кучку бойцов, они с поднятыми руками крутились волчками, – пьяные, что ли, – не успел подумать, как голос Остапа его отрезвил:

– Ты что не видишь – впереди танки!

В этот момент за спиной разорвался снаряд. Почувствовал по телу воздушный удар. Почему все вокруг видится в замедленном виде, не слышно выстрелов, разрывов снарядов, орущих солдат, странно, ноги оторвались от земли. Люди – не птицы, у них нет крыльев, это что я уже на земле, боли не чувствую. Запах травы уж больно горький, горче, чем у полыни, по стеблю ползет муравей. Вот кому беззаботно живется, ни тебе войны, ни тебе… язык онемел. Остап, говори громче, ничего не разобрать, ты что не понимаешь, у меня язык не шевелится. Плечо жжет, тут все ясно: оса укусила. Сколько раз его кусали пчелы, еще здоровее становился, щас уши прочищу, земля, видно, попала. Зачем пытаешься меня поднять, я и сам в силах встать. Стреляй, что медлишь, немец в двух шагах ты что ослеп, у него в руках автомат. Так у меня и самого граната имеется. Щас я тебя, фриц.

– Шнель, русишь, – слова немца кипятком обкатили сознание Ивана.

Контузило, первое, что пришло Ивану в голову. Главное, живой. Руки, так что с руками, а ноги целы? Я же на них стою, а плечо, видно, осколком зацепило, гимнастерка в крови. Зачем Остап сует руку мне под мышку, я щекотки боюсь.

Слева прозвучала автоматная очередь.

Повернул голову в сторону выстрелов, немецкий солдат с засученными рукавами наставил автомат на лежащего на земле красноармейца. Почему боец замер и не шевелится, это что фашист его убил, какое имеет право. Олизко Степан и то пленного фрица мог сто раз убить, а пожалел. Прозвучали автоматные выстрелы сзади сбоку. Обвел головой, немцы добивали раненых бойцов Красной армии. Вот почему Остап его поднял с земли. Как же он сразу не догадался, немцы раненых товарищей добивают. Остап спас ему жизнь, настоящий друг. Почему рыжий немец со стеклянными глазами наставил на него ствол автомата. Наверно, решает нажать