* * *

Глаша проснулась с ощущением какого-то неявного беспокойства. Сначала она понять не могла, в чём дело, а потом вспомнила вчерашнее краткое признание Кирилла. Внутри неё вдруг опустилась серая печаль, и девушке стало сильно не по себе, ей казалось, она перестала даже думать о возможности отношений. Да и какой может быть любовный настрой в ощетинившемся злобой мире? Она и так сейчас пыталась выжить в снах, запятнанных страхом, старалась не показывать, что боится уже даже собственной тени и ненавидит оставаться одна, и что её до одури пугает перспектива снова оказаться в том месте.

— Глафира, ты здесь? — из-за двери послышался голос Лисицыной, и девушка вскочила на ноги, пытаясь рассмотреть, сколько сейчас времени.

Копаясь в своих рассуждениях, Глаша не заметила, как уснула, а сейчас уже шёл разгар рабочего времени.

— Ой, простите, Анна Михайловна, — девушка рванула дверь на себя. — Я проснулась, а потом снова уснула.

— Тогда давай быстрее одевайся и иди к айтишникам. Там какой-то, — Анна задумалась, — я не запомнила наименование его профессии, но по мне это видеомонтажёр. Так вот, он максимально почистил то изображение, что ты сняла на кладбище, там вполне можно рассмотреть что-то похожее на человека. И включи, наконец, звук на телефоне, я не девочка на побегушках за тобой бегать, — бросила Анна и исчезла, прежде чем Глаша успела извиниться.

Через десять минут посвежевшая Глаша деловито зашла к айтишникам и с облегчением выдохнула, когда поняла, что Кирилла нет на рабочем месте.

— Вы Глафира? — спросил её пухлый паренёк, старательно раскатывая букву «р».

— Да.

— Я Игорь, — он протянул мягкую, потную ладошку, и Глафира, усаживаясь рядом, тайком вытерла свою руку о джинсы. — Слушайте, ну, триллер по операторскому мастерству, конечно, двойка, но драматургия и режиссура на эффекте.

— Чего? — Глаша уставилась на него.

— Я говорю, что надо научиться камерой владеть.

— Да ладно, — всплеснула руками Глафира. — Может, мне нужно было ещё профи вызвать? Выскочить из засады и крикнуть: «Стоп. Снято. Эй, чувак! Погоди-ка, мне нужен ещё один дубль», — Глафиру удивили нотки Визгликова в собственном голосе.

— В смысле из засады? Это что, всё взаправду было? — нахмурился Игорь. — Да ладно, — протянул он, уловив выражение лица Глаши. — Трешак! Я думал, такое только в кино снимают.

Глафира окончательно устала от набора слов, которыми сыпал молодой человек, и попросила:

— Мне сказали к вам подойти, что вы улучшили изображение.

— Ага. Скажи, клёво? — довольный Игорь включил запись, и Глаша даже вздрогнула, потому что картинка вышла из тёмного марева и стала вполне объёмной.

Девушка словно заново пережила те моменты, и сейчас ей стало очень не по себе.

— Стоп! — вдруг сказала она. — Приблизить картинку сможете?

— Ну так, уже сложно что-либо лучше сделать. Но если милая дама согласится со мной попить пивка вечером, то это добавит вдохновения.

Глафира почувствовала, как пальцы молодого человека игриво пробежали по её спине, и застыла. Потом она повернула в его сторону голову и произнесла:

— Молодого человека, с которым я встречалась, убили, и он умирал у меня на руках. А за мной охотится маньяк. Ну что, не отпало желание встречаться?

— Ништяк! — с восхищением произнёс Игорь. — Мутим?!

За их спинами послышался вздох, и Кирилл похлопал Игоря по плечу.

— Игорёк, спасибо большое, ты уже сделал всё, что мог, так что дуй отсюда. Пропуск я тебе подписал.

— А кэш?

— Мы сразу договаривались, безнал, — сказал Кирилл. — Уже у тебя.

— Ладно, детка, — Игорь мазнул по Глаше масленым взглядом. — Увидимся.

Когда он ушёл, Глафира посмотрела на смеющегося Кирилла и спросила:

— Что это было?

— Глаша, он реально лучший в своей сфере, в остальном, видимо, отстал в развитии. Его манеру общения мало кто может терпеть, но кроме него никто не мог дать нам более или менее понятную картинку.

Но Глафира уже не слушала его, она видела, как к ней тянется рука, и на запястье вьётся какая-то неясная татуировка, но сейчас здесь чётко были видны две первые буквы и часть третьей.

— Я думаю, несложно догадаться, что здесь написано ЛАВР.

— Ты думаешь, это он? — нахмурился Кирилл.

— По крайней мере, это имя я слышу уже несколько раз внутри событий наших дел, и оно проскальзывает по всем трём последним. С Мишей беседовал какой-то Лавр, Веселова упоминала Лавра, ну и теперь.

— Я понял. Попробуем запустить распознавание по лицам, слабенько, конечно, видно, но что-нибудь выцепим, — Кирилл отошёл к своему столу и, взяв несколько листков, сказал: — Передай Анне Михайловне, это возможные совпадения по пациентам ПНИ и неопознанным.

Глафира задумчиво просмотрела списки и подняла глаза на Кирилла.

— А может, нам легче не пациентов вычислять, а как-то выявить врачей, которые могли их вести, и показать фотографии уже докторам?

— Глаша, ты гений! Точно.

Глафира вышла из кабинета, украдкой бросила взгляд на Кирилла и подумала о том, что всё случившиеся вчера, скорее всего, произошло под влиянием момента. А сейчас, когда здесь было полно народу, вся вчерашняя история как-то утратила романтическую окраску, и Глафира почувствовала себя даже как-то глупо.

* * *

Визгликов с Погореловым, выбравшись из многолюдного потока в метро, поспешили наверх из душного нутра подземки. Поднимаясь на эскалаторе, Визгликов сетовал:

— Серёжа, не осталось хороших людей. Никто не дал старому доброму Визгликову попользоваться транспортным средством.

— Ну ещё бы, — хохотнул Погорелов, — вы им в шесть утра звонили. Хорошо ещё, не послал никто.

— Ага, а когда они мне по ночам звонят с криками спасите-помогите? — Визгликов отвлёкся на телефон и, выслушав голосовое сообщение, воззрился на Сергея. — Вот! Понимают, что нельзя обижать простого следователя, потому что такие, как я, давно должны быть в Красной книге.

— Это в качестве животного или растения?

— Похохми мне тут. Машину прислали, у выхода стоит водила, ждёт, — Визгликов покривился и сказал. — С водилой не так удобно, но лучше так, чем вращаться в этом круговороте людей — того и гляди кошелёк сопрут.

Стеклянные двери с натугой открылись, выпустив из зёва метрополитена очередную партию людей, Стас скучающе оглядел оживлённую площадь, мазнул взглядом по сияющему краской и украшенному кольцами лимузину, выискивая автомобиль, который им должны были прислать.

— Визгликов Станислав Михайлович? — послышалось сбоку.

Стас смерил взглядом рослого юношу в дешёвом чёрном костюме, белой рубашке и тёмном, не в тон, галстуке.

— Вы водитель? — спросил Визгликов.

— Да, прошу вас, — сказал молодой человек, как-то странно взглянув на них с Погореловым, и сделал широкий жест.

Визгликов молча перевёл взгляд на припаркованный лимузин, потом снова на водителя и, немного сузив глаза и нехорошо улыбнувшись, покивал.

— Как зовут?

— Артём Архаров, — громко по-военному