Жизнерадостность этого последнего перехлестывала через край. Он любовался собой еще больше, чем раньше. Однако на Г. М. посмотрел с недоверием.

– Если бы я не подозревал, что старый лис, возможно, не совсем обезножел… – произнес он и нахмурился. – Возможно, у вас еще осталась в запасе парочка трюков. Но я признаю` за вами право на сомнение и думаю, что теперь вы прислушались к подсказкам здравого смысла. Кроме того, я не понимаю, что вы могли бы сделать. – Он усмехнулся. – Вы спрашиваете, как я планирую выбраться отсюда с арестованными? При помощи разборного армейского моста. Жозеф и Жан-Батист вскоре приступят к работе над ним. Примерно через полчаса река немного успокоится…

– С арестованными? – воскликнул Хейворд. – Эй, подождите! А как насчет запертого окна? Все признают, что он бежал с другого конца галереи, когда добрался до лестницы, так что он не мог залезть в окно Фаулера. Кроме того, у Фаулера горел свет. Если мистер Блейк не проник обратно в замок через мое окно, то как вернулся? Вы хотите сказать, что я не запер окно как следует?

– Именно.

Хейворд был настолько взволнован, что защищал меня все более настойчиво, даже агрессивно:

– О чем это вы, наш уважаемый тюремщик? Готов поспорить, эти окна невозможно взломать. На них стоят не обычные шпингалеты, как у английских окон. Их запоры имеют вид маленькой открывающейся дверцы с ручкой посередине, которая упирает стержень в подоконник, когда вы ее поворачиваете. Чтобы открыть такой запор, пришлось бы вырезать кусок стекла или проделать что-то подобное…

– Видите ли, – вмешался д’Андрие, – вы, похоже, не заметили, что задвижка на окне сломана.

Хейворд в изумлении откинулся на спинку дивана.

– Ну же, ну же, джентльмены! – настаивал д’Андрие с несколько раздраженной любезностью. – Думаю, вам не придет в голову сомневаться, что я сведущ в своем деле. Конечно, я думал об этом. Запирающий окно стержень не входит в паз на подоконнике. Легкий толчок снаружи – и окно открывается. Я не стал исправлять поломку – решил посмотреть, к чему она приведет, чтобы вывести преступника на чистую воду. – Он взглянул на меня и потер руки. – Если слух меня не обманывает, мой друг что-то напевает. Уж не старую ли песню про Макгинти, который пошел ко дну морскому?[46] Браво, мсье Фламан! Весьма удачный выбор. – И он разразился искренним смехом.

– Давайте закроем дело, спев подходящий псалом, – мрачно изрек Миддлтон. – Мсье Гастон Гаске, вы изъясняетесь как священник. И я все еще не верю вам! Послушайте, моя комната находится сразу за комнатой Хейворда, по другую сторону поперечной галереи. Я выскочил вскоре после крика и, думаю, непременно увидел бы Блейка, если бы он выскользнул из комнаты Хейворда.

– Что ж, давайте закончим разбирательство, спросив вас об этом, – согласился д’Андрие. – Вы уверены, что увидели бы его?

– Думаю, да.

– В галерее было не слишком темно?

– Нет. Я вышел из своей двери, как только услышал крик. Я стоял прямо за комнатой Хейворда, глядя вдоль галереи, пока кто-то, появившись сзади, не пробежал мимо меня. Теперь я знаю, что это был Блейк. Тогда я направился к лестнице. Все это время мой взгляд был направлен вдоль галереи, и я больше никого не видел.

– Именно, – промурлыкал д’Андрие. – Было так темно, что вы не заметили мистера Хейворда, который стоял в нескольких футах от своей двери.

– Друзья мои, – произнес я после паузы, – главный подозреваемый чертовски благодарен вам за добрые намерения, но не могли бы вы оставить попытки меня поддержать? Каждый раз, когда кто-то пытается протянуть мне руку помощи, я еще больше погружаюсь в трясину.

Миддлтон выругался:

– Вы искажаете факты, Гаске! Я этого не говорил.

– Давайте посмотрим, сможем ли мы выяснить, что вы сказали. Теперь вы меняете свое мнение и готовы утверждать, будто видели мистера Хейворда впереди себя?

– Ну, я полагаю, это, верно, был Хейворд. Там кто-то был… какой-то смутный силуэт, если вы понимаете, что я имею в виду…

– Который с одинаковым успехом мог быть как мистером Блейком, так и мистером Хейвордом. Спасибо. И будет справедливым сообщить вам, – добавил д’Андрие, – что Луи, который находится за дверью, вот уже некоторое время ведет стенографическую запись нашего разговора. Видите ли, мой друг, хозяин этого замка сообщил мне, что эта комната построена по принципу шепчущей галереи. Вот почему я выбрал ее. Малейший звук слышен за дверью. Чтобы подвести итог, определим несколько моментов. Луи!

Дверь открылась. Один из лакеев, коренастый громила в ливрее, усеянной пуговицами, сунул блокнот в карман и заглянул в комнату.

– У вас под рукой, – спросил д’Андрие по-французски, – саквояж мсье Фламана, где, по его словам, нет двойного дна?

– Да, мсье.

Д’Андрие повернулся ко мне:

– Не могли бы вы – просто во избежание ошибки – рассказать нам, что было у вас в саквояже? Спасибо. Неси его сюда, Луи, и вынимайте оттуда все. Пижама. Халат. Тапочки. Носки. Рубашка. Крем для бритья…

И снова эта кем-то затеянная безумная инсценировка перевернула мое сознание вверх тормашками.

– Это мои вещи, – подтвердил я, – но сумка не моя. Моя была черная… из хорошо выделанной кожи. А эта коричневая, из грубой свиной. Спросите…

– Спросить мисс Чейн? – осведомился д’Андрие. – Спасибо, нет. Кто еще может опознать сумку? Вы говорите, что она принадлежит не вам. Полно, мой друг! Это недостойно вас. Теперь вы утверждаете, будто кто-то не только подложил вам «гуманного убийцу», но и подсунул чужую сумку, в которой таинственным образом отыскалась вся ваша одежда. И когда это случилось? Вы открывали сумку, когда поднимались наверх сегодня вечером перед убийством?

– Да, и все было в порядке. Она была черной… О, черт!

Огюст, он же сержант Аллен, выступил вперед.

– Могу заверить вас, мсье Фламан, – обратился он ко мне, – что я сам взял сумку – эту, коричневую, – из вашей машины и отнес ее в вашу комнату.

– Давайте продолжим, – предложил д’Андрие. – Вы рассказывали нам о своем имуществе. Есть ли что-нибудь еще, о чем вы забыли упомянуть?

– Возможно. Не знаю. Там не было больше ничего важного.

Д’Андрие воздел вверх палец и укоризненно им погрозил:

– Нет? В самом деле? А как насчет автоматического браунинга, в котором недостает одного патрона и из которого совсем недавно стреляли? Интересно, когда и почему вы произвели этот выстрел?

Ну конечно! Чертов пистолет, который Эвелин стащила у его законного