— Здравствуй, Таня, — отворив калитку, громко поздоровался участковый. — Загораем?

— Хо! Участковый! — приподнявшись на локте, Щекалиха распахнула глаза. — То-то я и слышу — мотоцикл грохотал… По мою душу? Начет того белья?

— Так с бельем-то мы вроде уладили… Ты чего на работу не пошла?

— Так, Игорь Яковлевич, не захотела, — потянувшись, честно призналась женщина. — Да в лесхозе и не обязательно каждый день. Работа-то сдельная…

Участковый хмыкнул:

— Вот уж да — хочу пойду, хочу — нет. Слышал, ты с Валентином Карасевым живешь?

— Это он у меня живет, — презрительно прищурилась Татьяна. — Иногда! Надоест — выгоню к черту. Сам знаешь — у меня не заржавеет.

— Да уж… Умеешь ты дружков себе подбирать. А вообще, выглядишь неплохо!

— Спасибо, Игорь Яковлевич!

Женщина неожиданно зарделась, видать, похвала участкового была ей приятна. И в самом деле, к большому удивлению Дорожкина, Татьяна выглядела на все сто… ну, если сравнить, скажем, с прошлым годом. Лицо не осунувшееся, без морщинок и без бланша под глазом… приятное такое личико…

— Смотрю, журнальчик, — наклонившись, участковый поднял валявшийся рядом с раскладушкой иллюстрированный журнал, прочитал написанное на латинице название. — «Одивани»… Мода, что ли?

— Мода, — повела загорелым плечом Танюха. — Между прочим — заграничный! По выкройкам платье себе пошью, модное! А что я, не женщина, что ли?

— Да женщина, женщина, — улыбнулся Дорожкин. — Это где ж такие журнальчики раздают? Наверное, там же, где и новенькие червонцы?

— Какие еще червонцы? — недоуменно моргнула Щекалиха.

— А такие! С которым ты Вальку не так давно в магазин погнала. В «Зарю»!

— А-а-а… было дело, — припомнила Таня. — Ну и что с того? Между прочим, мне этим червонцем в лесхозе аванс выплатили! Так что «красненькую» я самолично честным трудом заработала!

— Ну, заработала — и молодец!

Прощаясь, участковый все же погрозил ей пальцем:

— Но смотри у меня, больше не балуй.

— Да что ты, Игорь Яковлевич! Я ж теперь по-другому живу… Совсем-совсем по-другому…

Аванс в лесхозе выдавали в том числе и новенькими десятками, Дорожкин специально позвонил, проверил… Так что «пустышка» оказалась, увы…

* * *

— Опять от меня сбежала…

последняя электричка!

А я по шпалам, а я по шпалам…

иду по привычке!

Девчонки бесились — прыгали и плясали под популярную песню. Что и понятно, давно не встречались, не сплетничали — было что друг дружке рассказать!

Женькина подружка Юля Сидорова вместе с братом Игорьком и родителями жила довольно далеко от центра, на первом этаже в небольшой трехкомнатной квартире. Обычная квартира, как у всех, — домотканые половички, скромные ковровые дорожки, в прихожей, на стене — выжженный на деревянной дощечке портрет Есенина с трубкой, в большой комнате — Хемингуэй с бородой! На книжных полках — Маяковский, Пушкин и толстые серо-голубые томики «Нового мира»… Телевизор «Огонек», вполне себе стильный и недешевый…

— Уфф! — выдохнув, Юлька выключила магнитофон и уселась на диван, вытянув длинные ноги. — С утра до вечера билеты учу! Экзамены эти… — одернув короткое домашнее платьице, пожаловалась она.

— Понимаю, — кивнула Женечка. — У меня тоже сессия скоро… Ой! Бандероль же! В багажнике, в мотороллере… Сейчас сбегаю… Посмотрим, что там Тынис прислал?

— Ага! — хлопнула в ладоши Юлька. — Вы как, кстати, с ним? Только целуетесь или уже… что-то большее?

— Ну-у… кое-что было… — махнув пушистыми ресницами, покраснела Женька.

— Здорово! — азартно встрепенулась подружка. — Расскажешь, пока Игорек не пришел?

— Ну-у… Ой… надо же бандероль забрать!

* * *

Тынис прислал пару маленьких пластинок — синглов — и еще одну книжку — брошюру по средневековому праву.

Брошюре Женька обрадовалась. Впрочем, и пластинкам тоже.

— Гляди-ка, «Битлз»! Фирменная! — хлопнув ресницами, Юлька побежала в большую комнату — за переходником для записи.

— Йеллоу сабмарин, — причитала Женя. — Эту я, кажется, слышала… Элеонор Ригби… эту не знаю… И вот тут — «Роллинг Стоунз»… «Руби тьюздей»… Юль! Ты же английский учишь? Переведи.

— «Рубиновый вторник», кажется… Ну что? Будем переписывать? А пока — чаю с зефиром!

— Так зефира-то пока…

Посланный в магазин за зефиром Игорек должен был вернуться с минуты на минуту…

— Так мы пока с пирогами! Вкусные, с капустой. Мы с мамой вчера напекли.

Вообще-то, подружки запросто могли обойтись и без зефира… Просто специально выпроводили Игорька — чтоб не развешивал уши. У девушек ведь и свои секреты есть!

— Ну! Как у вас с Тынисом было-то? — у Юльки заблестели глаза.

— Ой… Совсем забыла… — вполне к месту вспомнила вдруг Женечка. — Хотела у тебя кое-что спросить. Молодежь ведь за городом собирается?

— Ну, да. Песни, гитара… Вино иногда… поцелуи… — Юля мечтательно прикрыла веки. — Если хочешь пойти, то пока без меня. Родители не пустят — экзамены… О! Слушай, Жень, ты Ритку Ковалькову знаешь? Ей лет семнадцать, кажется…

Женя задумчиво прикрыла глаза:

— Постой, постой… А! Это оторва-то?

— Да нормальная она девчонка! Мы вместе в клуб ходим, в танцевальный кружок. Румбу танцуем, летку-енку… ну и вальсы тоже.

— Здорово! Так что эта Ритка?

— Она у бабули живет… Ни одной компании не пропустит. И всех знает. Вот с ней ты и… Я вас познакомлю, прямо завтра же, ага?

— Договорились!

— Так как у вас с Тынисом?..

Глава 4

Озерск. 6–7 июня 1969 года

Пенкин приехал в Озерск на автобусе. Служебная прокурорская «Волга» — «ГАЗ-21» проходила очередной ремонт, так что уж пришлось. Впрочем, Сергей не был в обиде — что тут и ехать-то? На междугороднем автобусе — всего-то чуть больше часа.

В отделении следователя встретили приветливо — еще бы, старый знакомый, да и то самое резонансное дело вел… в составе недавно образованной следственной группы, старшим был назначен Алтуфьев.

Игнат Ревякин уступил следователю свой кабинет, совещание же назначили у начальника, подполковника милиции Ивана Дормидонтовича Верховцева. Фронтовик и очень уважаемый человек не только в Озерске, Иван Дормидонтович давно собирался на пенсию — давали о себе знать старые раны, — да вот только пока так и не собрался. Но по ведомственным санаториям ездил частенько — путевки-то бесплатные, от ВЦСПС.

Вести совещание предоставили Пенкину — собственно, и затеяли-то его ради этого дела: разбой, двойное убийство — не шуточки! Тем более сроки уже подгоняли, а сделано было — увы…

— Ну, товарищи, давайте так… — Сергей одернул синий вельветовый пиджак в мелкий рубчик и обвел внимательным взглядом собравшихся. Не так-то уж тут много народу и собралось — два опера, участковые да сам начальник. — Что у вас наработано, я знаю, потому спрошу — что