– Разве ты не рад меня видеть? Судя по лицу, ты не особо счастлив узнать, что я еще жива.

– Очень смешно! – прошипел Найл, закипая от гнева. – Не дразни судьбу, малышка. Здесь только ты да я. Могу прямо сейчас сбросить тебя в пропасть, раз уж ты так хитро подстроила свое исчезновение. Через несколько дней найдут тело, и тебя запишут в самоубийцы. Считай, я только что разрешил тебе умереть. Об этом ты не подумала? Как все будет выглядеть со стороны? Ты хотела подставить мужа, а когда ничего не получилось, решила покончить со всем этим раз и навсегда!

– О да, такая мысль приходила мне в голову, Найл, – ответила Иден строго по сценарию, написанному для нее Ребеккой. – Вот почему на мне прослушка, и наш с тобой разговор передается на записывающее устройство в полицейском управлении Льюиса. Я видела сообщения, которые ты писал своей любовнице, кем бы она ни была. Те, где ты рассказываешь о планах «избавиться» от меня.

По замешательству на его лице Иден поняла, что слова угодили точно в цель – и заронили зерно сомнения. Правду она говорит или блефует?

– Ну что? Все еще намерен столкнуть меня с обрыва?

– Погоди, давай поговорим, – залепетал Найл. – Те сообщения… Ну это что-то вроде шутки, сама понимаешь…

– В таком случае шутка удалась. Так смешно, что я в истерике. Даже не припомню, когда так смеялась, Найл. Особенно над тем местом, где ты говорил о моем завещании, надеясь унаследовать все, что у меня есть. И у вас с любовницей был план. Ты сказал ей, что знаешь, как убить меня, а затем избавиться от тела и что его никогда не найдут. Еще мне понравились вот эти твои слова: если полиция не находит тело, привлечь убийцу к ответственности крайне сложно. По-моему, ты назвал это «убийством без трупа».

Найл безмолвно глазел на нее.

– И я решила в корне изменить ход игры. Ведь ты этого заслуживаешь. Ты убил нашего нерожденного ребенка. Ты испортил мне жизнь. Ты злобный мерзавец, Найл. Скажи, может ли мертвец совершить убийство?

– В твоем плане имеется изъян, Иден, – сказал Найл, слегка успокоившись. – Полиция не считает, что ты мертва.

– Ясное дело! Ведь копы сами прикрепили микрофон мне на грудь. – Она улыбнулась. – Хочешь знать, о чем твоя любовница рассказала мне в постели?

– Чего? – Найл, похоже, вконец оторопел.

Ребекка четко и ясно объяснила Иден, какие слова говорить и что делать. Поддразнивай его, нагнетай атмосферу, а когда он бросится на тебя, сразу падай на землю. Споткнувшись о твое тело, Найл не устоит на ногах и рухнет в пропасть.

Но Иден не могла на это пойти. Она знала, что говорить. Как вывести Найла из себя словами о его мужском достоинстве. Ведь именно после этих слов он впервые ударил ее, хотя в тот раз они вырвались непроизвольно.

Она знала сценарий назубок. Несколько фраз, и Найл рванет к ней. Да, он будет вне себя от ярости.

«Она сказала, что ты не в силах ее удовлетворить».

Но слова застряли в горле. Иден не могла их произнести.

Вместо этого она смотрела на своего мужа, которого ненавидела всей душой, стоя на краю пятисотфутового обрыва и понимая, что убить ее – раз плюнуть, и Найла не будут терзать угрызения совести, но все же не могла выговорить провокационную фразу.

– Нет на тебе никакой прослушки, Иден. Мы оба это знаем. Не зря же мы смотрели столько документалок о полиции. Ключевого свидетеля никогда не подвергают подобной опасности. Ты врешь. Все это чушь собачья. Здесь только ты и я. Нас никто не слышит. Никто тебя не спасет. Ты врешь насчет полиции – и насчет Ребекки. Каким бы ни был твой безумный план, твой дурацкий замысел, ты сама развязала мне руки.

Иден обмерла. Ее глаза все больше привыкали к темноте. Она смотрела на мужа, на его перекошенное от гнева лицо, и ей вдруг стало страшно.

Очень страшно.

– Повторяю, Иден, ты дура, а твой план подставить меня – бред сумасшедшей. На самом деле ты обеспечила меня идеальным алиби. В убийстве без трупа больше нет нужды. Ведь нельзя убить мертвеца. – Он шагнул вперед. – Зря ты этого не поняла, хотя… В шахматах ты всегда была слабее, чем думаешь.

Еще один шаг. Найлу вспомнись слова здоровенного патрульного, который заявился к нему домой.

– Наша незаконченная партия, Иден. Ты думала, что выигрываешь, но допустила фатальную ошибку. Прощелкала один вариант. Черный ферзевый конь берет королевскую пешку на третьей линии. Ну, что скажешь? Шах и мат? Назовем это моей последней победой?

– Черт! Сейчас что-то будет! – завопил Рой Грейс, выронил бинокль и зашарил по двери в поисках ручки. – Бегом, бегом, бегом!

Он выскочил из кабины кемпера и с Брэнсоном за спиной рванул через парковку к дороге, на бегу вызывая Тейлора.

Раз – и самоуверенности Иден как не бывало. Найл прямо перед ней, в нескольких дюймах, а за спиной, в каких-то двух футах, – край утеса. Содрогаясь от ужаса, она смотрела на мужа. Упасть на землю по наказу Ребекки она уже не могла, не было места. Мысли метались как бешеные. Что делать? Что говорить?

Затем из-за куста в нескольких футах за спиной у Найла вырвался вихрь, врезался в него – отбросил вбок, вперед, затем снова вперед.

Иден услышала глухой удар. Еще удар, хриплый возглас…

И затем Найл вдруг исчез.

Пропал.

Жуткий пронзительный вопль звучал все тише, пока не оборвался.

И наступила полная тишина.

109

13 сентября, пятница

– Бекс! – истошно завопила Иден силуэту в бейсбольной кепке под капюшоном худи.

Охваченная слепой яростью, она бросилась на Ребекку, но та отступила на шаг, еще на один шаг и ловко парировала безрассудную атаку.

– Бекс!.. Что… Что ты натворила?! – крикнула Иден.

Ее любовница ответила взглядом, какого Иден прежде не видела. Теперь перед ней стояла совершенно незнакомая женщина, чужой человек – или даже не человек, – изогнувший губы в насмешливой улыбке.

– То, на что у тебя не хватило духу, бесхребетная ты моя.

Ее тон был холодным и мрачным, как глубокая ночь. Вдруг Ребекка стремительно шагнула вперед и сжала запястье Иден так крепко, будто его закрутили в тиски.

– Хочешь присоединиться к нему? Почему бы и нет? Если так любила его, что не смогла убить, ступай следом, забирай его себе, пусть он будет твой, с головы до ног, отныне