Стуки вытянул ноги и уселся поудобнее. Ему пришел на ум Ландрулли. Как он там справляется на заправочных станциях вдоль автомагистрали?

«Да ладно, ему это пойдет на пользу», – подумал инспектор.

Потом он позвонил Скарпе.

– Я уже у твоего дома, за газетным киоском.

– Тебя кто-нибудь видел?

– Кто-нибудь – это кто?

– Из окон.

– Не думаю.

– Я спускаюсь.

Шаги Скарпы были слышны на расстоянии многих метров, никак нельзя было сказать, что он тихо крадется по камням. Скарпа уселся рядом с другом.

– Стуки, зачем ты сюда пришел? Мы разве не договаривались встретиться на Кампо-Санта-Маргерита?

– Ты боишься, что нас с тобой кто-нибудь увидит? Этот грек живет здесь неподалеку?

– Нет, но лучше все-равно держаться подальше друг от друга. Было бы лучше…

– Я тебя скомпрометировал?

– Кто знает? – проговорил Скарпа. – Пойдем лучше что-нибудь выпьем.

– Ты назначил время для начала операции?

– Стуки! Как много ты задаешь вопросов!

– В одиннадцать? В полночь? Потому что, знаешь ли, я завтра работаю.

– Прижимайся поближе к стене, – предупредил его Скарпа, – а то водой обольют.

Друзья прошли по набережной канала и завернули в темную подворотню. Арки, двери, латунные дверные ручки, каменные стены, окружавшие нарядные внутренние дворики с ухоженными старыми деревьями, которые, судя по коре, вполне могли помнить эпоху футуристов, а может, и что-то более древнее.

Бар находился на другой стороне моста. Тот из клиентов, кто был недостаточно внимателен, имел все шансы после последней ступеньки оказаться сразу у барной стойки. Пиво, ликеры, темные стулья, высокие и неудобные. Каждый столик не больше шахматной доски и посетителей как сельдей в бочке.

Друзья протиснулись сквозь толпу клиентов заведения, главным образом англичан, и устроились за столиком в углу.

– Чем ты сейчас занят?

– Старыми делами.

– Какими именно?

– Разными…

Скарпа схватил с подноса официанта два бокала темного пива.

– Стуки, ты замечал, что каждый раз садишься спиной к стене? Не изменяешь старой привычке?

– Как и ты – привычке накачивать пузо пивом.

– Да я так… всего один бокальчик.

– Значит, сейчас ты расследуешь смерть туриста из Норвегии и другие похожие случаи?

– А, так ты все-таки прочитал материалы, которые я тебе выслал!

– Если честно, только пролистал. В последние дни на меня столько всего навалилось! Ты подозреваешь, что их всех убили?

– Прежде всего, я считаю, что эти случаи как-то между собой связаны. Все остальные в полицейском управлении полагают, что у меня не все дома.

– И они правы.

– И ты туда же? Пять смертей с девяносто седьмого года, последняя чуть меньше года назад. Все туристы, и все утонули в лагуне.

– Антимама! Кое-что из сводки новостей я припоминаю. Я тогда еще жил в Венеции, а не среди виноградников. Ты забыл?

– Нет, конечно.

– И, если я правильно помню, никаких улик, по крайней мере, в первых двух случаях, не нашли. Разве они не утонули?

– Теоретически речь идет об утоплении, ведь в их легких обнаружили воду.

– Значит, есть вероятность, что утопили всех пятерых?

– В некотором роде.

– Как это понимать? Или… Вот уж правду говорят: если ты дурак – сиди дома!

– Шутишь? Естественно, у двоих был довольно высокий процент алкоголя в крови.

– А пьяному легко потерять равновесие.

– У третьего был довольно обширный ушиб головы.

– Упал, ударился головой и скатился в воду.

– Четвертый, без сомнения, просто утонул. Но пятого точно убили, я в этом уверен на сто процентов!

– И откуда эта уверенность?

– У нас есть показания свидетелей, которые слышали ночью крики, именно в том месте, где утром было найдено тело. Пятая жертва закричала, прежде чем оказаться в воде: «Пульчинелла, Пульчинелла», или что-то в этом роде.

– Антимама! Ты пошел в обратном направлении: начал с единственного случая, который, судя по всему, был настоящим убийством, и пытаешься найти связь этого преступления с другими происшествиями, которые вполне могли случиться по неосторожности. Несчастные путешественники, окончившие свою жизнь в соленой воде.

– А тебе, видимо, эта связь кажется совсем неправдоподобной? Что говорит твоя интуиция? Не могло такого произойти?

– Скарпа, давай не будем себя обманывать! Вероятность убийства низка. Статистически риск погибнуть от огнестрельного или холодного оружия весьма невысок. А такой способ убийства, как удержание своей жертвы под водой в течение некоторого времени, – ну какой убийца в наши дни его выберет? Это слишком большая редкость. Знаешь, что бы сказал мой друг Дарвин?

– Опять этот Дарвин! – проворчал Скарпа.

– Он бы выразился так: если ты прогуливаешься пьяным вдоль каналов, значит, ты совсем не заинтересован в том, чтобы выиграть в доме престарелых кубок долгожителя.

– И что теперь? – Скарпа в два глотка допил пиво, и Стуки последовал его примеру. – Не забывай, что есть еще норвежец. Случай совсем свежий, произошел всего несколько дней назад.

– Он тоже утонул?

– Умер, естественно, в воде. Но есть нюансы, о которых я сейчас не могу тебе рассказать, и они подтверждают мои гипотезы.

– Гипотезы? И как давно ты развиваешь эти… гипотезы?

– Уже довольно давно.

– Это не в твоем стиле.

– Я изучал эти дела более двух лет. Загадочные смерти, которые были идентифицированы как несчастные случаи. А когда ты серьезно над чем-то работаешь, то кое-что замечаешь.

Стуки задумался.

– Четыре первых туриста, которых нашли в лагуне, – англичанин, немец, американец и русский. Угадай, кто был пятым? – продолжал инспектор Скарпа.

– А я откуда знаю?

– Француз!

– Что-то вроде репрезентативной выборки.

– Точно! Видишь, у тебя чутье! Все потерпевшие представляют страны, из которых в Венецию приезжает больше всего туристов.

– Скарпа! А норвежец? Какая с ним связь? Или он виноват в росте цен на нефть?

– Ты рассуждаешь как представители власти: не дай бог спугнуть курицу, которая несет золотые яйца! Уберите туристов, и Венеция сдуется, как воздушный шар без горячего воздуха. Ты только представь: скукожатся церкви Сан-Марко, Сан-Заккария, Санта-Мария-Формоза. И останется только один маленький воздушный шарик. Ты тоже так считаешь?

– Уже поздно, почти полночь. Пойдем начинать игру? – произнес Стуки, которого изрядно утомила болтовня коллеги.

На обратном пути снова приходилось держаться поближе к стенам, чтобы не рисковать быть облитыми водой.

– Берегись сумасшедшего! – воскликнул Скарпа, показывая вверх.

Наверху открылась балконная дверь, из нее вышел пожилой мужчина и запел.

– Тенор, – улыбнулся Стуки.

– На пенсии.

– Хорошо поет.

– Я его знаю, он служил в театре «Ла Фениче»[17], но не как певец.

На мосту, неподалеку от подъезда Скарпы, инспектор Стуки остановился. Друзья договорились, что Скарпа сделает вид, будто вернулся домой один. Через несколько минут Стуки очень осторожно подошел к подъезду и затаился у двери. Если верить Скарпе, в доме жило всего несколько человек. Инспектор несколько раз повернул ключ в замочной скважине и, затаив дыхание, открыл дверь. Еле слышный скрип