На «Афродите» вместо свежих полотен сушились новые фотографии, которые мисс Смайт успела сделать во время последнего погружения к глубинам Средиземного моря. На рукоятку штурвала была наброшена её капитанка, сама же вскрытая лаком палуба блестела на солнце. Из приоткрытой двери каюты доносилось весёлое насвистывание и виделся маленький хвостик Мистера Морриса, убаюканного под звуки печатной машинки. Мостик удачным образом был спущен на берег, словно Этли знала, что её вновь навестят гости.

Мисс Этли Смайт была так увлечена написанием сюжета своей книги, что прошло какое-то время, пока она заметила двоих знакомых на пороге каюты.

– Сеньор Моретти! Мсье Пикард! За завтраком я вспоминала о вас, как хорошо, что вы решили зайти ко мне! Простите, я так увлеклась своей писаниной, пишу новый детектив, потому очень рассеяна – совершено уже три убийства, а я ещё не решила, кого сделать злодеем…

Шеф Пикард протянул мисс Смайт открытку-приглашение, гордо сказав:

– Дорогая мисс Смайт, имеем честь пригласить вас на торжественное открытие «Рабат Халифа», лучшего ресторана в Касабланке, а может и во всём мире!

– Я так польщена! Буду обязательно! Но как быть с Мистером Моррисом?

Мистер Моррис как раз лениво вышел из каюты и разлёгся у ног Марио, прищурив от лучей солнца свои маленькие шоколадные глазки. Шеф Моретти потрепал его за гривистую шерстку, не оставив без внимания:

– Он сможет обустроиться во дворе у фонтанов, я попрошу нашу Завию испечь для него мясной пирог.

Довольный Мистер Моррис энергично завилял своим маленьким куцым хвостиком.

– Я кое-что хотела вам показать. – тревожно сказала Этли. – Утром я успела проявить несколько фотографий, сделанных в день погружения к затонувшему «Тессею». На нескольких кадрах оказались запечатлены те бандиты, которые пытались напасть на нас под водой. Шеф Моретти, воспользуйтесь вон той лестницей, что ведёт на площадку мачты, снимки как раз сушатся на тросах. А я тем временем достану безе, мне всё же удалось приготовить их в старенькой переносной печке.

Марио ловко взобрался на середину лестницы, снимая снимки с прищепками постепенно подтягивая трос. Спустившись вниз, он расправил и разложил на штурманском столе все фотографии в несколько рядов.

– Хороший фотоальбом получился! Почти как сцены из фильма о подводной охоте…

– Если бы маски не скрывали их лица, Марио… – иронично вздохнул шеф Пикард, пытаясь разглядеть детали в лупу.

– Ты не прав, Пополь, кое-что всё-таки есть. Направь лупу на водолазный костюм одного из этих пиратов. Видишь?

Действительно, шеф Марио обратил внимание на эмблему в виде компаса в верхней части костюма.

– Вот так номер, Марио, это же символика международной парусной регаты! Странное дело! Если бы мы были участниками регаты, тогда я бы с уверенность мог сказать, что от нас пытались избавиться конкуренты. А так… Не вижу никакой связи!

– Я тоже, Пополь. Но чувствую, что это всё не просто так.

После парочки безе и крепкого марокканского кофе время перестало иметь счёт. Шефу Пикарду и шефу Моретти пришлось вдогонку бежать за своим рейсом, но он уехал у них прямо перед носом. Делать нечего, кроме как ждать следующий… Шеф Пикард с мокрым платком на голове уселся на кнехте, успокаивая нервы мирно покачивающимися яхтами, а на старой корабельной цепи отдыхал Марио, не сводя глаз с автострады.

– Эй, Марио! Посмотри, на палубе той первоклассной яхты наша Кира! У неё снова свидание с Вандером. Там что-то происходит… Неужели он делает ей предложение?

– Вандер? Кире? – удивился Марио. – Оставайся здесь, Пополь, я сейчас вернусь. Ради такого зрелища стоит взять бинокль, сбегаю к Этли за ним.

Шеф Пикард напряжённо устремил взгляд в сторону яхты голландца Вандера, пытаясь уловить моменты всего происходящего на борту. Издалека можно было разглядеть в общих чертах праздничный уютный столик на двоих, сидевшую с бокалом в руке мисс Боулз и гордо стоявшего напротив неё Аларта Вандера. Распинавшись несколько минут, он достал из кармана своего клетчатого пиджака какую-то коробочку и вручил её романтично настроенной мисс Кире Боулз. Она почти прослезилась от счастья, пытаясь добраться до содержимого хорошо упакованного подарочного футляра. Наконец, ей это удалось. Правда, отбросив крышку, она ровно на минуту замерла, затем подпрыгнула со стула, как блин на сковородке и влепила Вандеру такую хлёсткую пощёчину, что её наверняка услышали даже в Касабланке. В страшной истерике она сбежала по трапу на берег и в слезах злости и разочарования влетела в так удачно подъехавший автобус. Как только за ней захлопнулась дверь старой общественной тарандайки, с армейской подзорной трубой появился запыхавшийся Марио.

– Можешь нести трубу назад. Всё уже произошло. – меланхолично проворчал шеф Пикард.

– Что я пропустил?!

– Только две вещи, Марио. Первая – Свадьба расстроилась. И вторая – мы снова пропустили автобус.

Жаркая дорога к автостраде вела через задворки морского порта, кишевшего торговцами свежей рыбой. В глубоких плетёных корзинах блестела рыбья чешуя, очаровывая ароматами бурых водорослей. По пути Пополь пересказал увиденное, уныло заключив:

– Видимо, подарок не пришёлся ей по вкусу.

– Или был прощальным, Пополь. Чувствую, что по возвращению в Касабланку нас встретит старая добрая горгона Боулз.

Долго разгуливать в поисках транспорта этим двоим не пришлось. На весь порт громогласный посыльный с режущим по ушам арабским акцентом пытался выкрикивать имена Пикарда и Моретти, попутно расспрашивая местных о двоих европейцах: полноватом брюнете с полицейскими усиками, и седоватого загорелого типа с лёгкой щетиной. Оказалось, что Завия послала искать за ними в порт, снабдив посыльного услугами местного такси в виде деревянной повозки с двумя берберийскими резвыми лошадками в упряжке.

К полудню заинтригованным поварам удалось добраться в Касабланку, к самому порогу ресторана «Рабат Халифа», ворота которого были не заперты. При входе, прячась от жары под ажурным зонтиком металась встревоженная Завия Гренек.

– Что случилось, Завия? Пожар?

– Хуже, сеньор Моретти! Зайдёмте внутрь, сами всё увидите!

Завия была права: в ресторане произошёл настоящий переполох. Гардеробщики хватались за головы, но по строгой инструкции мисс Боулз делали это с улыбкой, в отличие от прачек и официантов, которые бились в истерике от увиденного. Столы были опрокинуты на пол, накануне выстиранные до блеска скатерти были грязными и пестрили заломами, осколки битого хрусталя трещали под подошвой, но самое худшее – исчезли омары… Точнее, их почти бесценное мясо.

Госпожа Гренек показала Марио и Пополю тревожную кнопку, которая продолжала истошно пищать и мигать как новогодняя иллюминация.

– Мисс Боулз оставила на меня эту штуковину. Рано утром лампочка загорелась, но я не сразу смогла добраться сюда, больше двух часов я не могла поймать