— Я всего лишь хочу взглянуть на неё и побеседовать в приватной обстановке.

— Чем она заинтересовала тебя? Не говори, что это личный интерес. Подобные дамы не в твоём вкусе. Тебе нравятся бойкие девушки, но лишь те, которые готовы принять твою защиту или покровительство. Ты любишь лишь тех, с кем чувствуешь себя сильным и благородным рыцарем. А она…

— Что она? — уточнил Марк. — Я полагаю, что ты слышала о ней, и уже составила своё мнение. Что ты думаешь о женщине, вызывающей на дуэли мужчин?

— Иногда мне и самой хочется прикончить какого-нибудь негодяя… Вроде тебя, — она бросила на него грустный взгляд. — Мы часто бываем беззащитны перед мужчинами, которые господствуют в этом мире. Нам нужно обладать множеством достоинств, чтоб добиться хоть чего-нибудь, и при этом наше положение всё же остаётся шатким, поскольку мы зависим от вашего благородства и тысячи условностей. И потому женщина, которая сумела взять свою судьбу в собственные руки, может защищать свою жизнь и свою честь, подобно истинному воину, вызывает, как восхищение, так и зависть, которую многие лицемерно прикрывают, громогласно возмущаясь тем, что она нарушает сложившиеся устои королевства.

— А ты завидуешь или восхищаешься?

— Всего понемногу. Я бы тоже хотела быть такой смелой и сильной, но я бы уже не была той Аламейрой, которую ты знаешь. Наверно, она некрасива, и не встретила мужчину, готового защищать её. Каждому своё… — она вздохнула.

Марк улыбнулся.

— А если б ты могла, ты б вызвала меня на дуэль, чтоб убить?

Она посмотрела на него серьёзно и немного печально.

— Хоть ты и не стал моим мужем, как я того хотела, мой милый Марк, ты по-прежнему остаёшься моим другом. Ты один из тех немногих мужчин, кто всегда честен со мной и не бросит меня в беде. Потому, нет. Я хочу, чтоб ты жил долго и счастливо, — она вдруг нахмурилась. — Опять твои штучки! Ты специально вытянул из меня это признание, чтоб добиться согласия исполнить твою просьбу?

— Отчасти, — усмехнулся он.

— Тогда и я поставлю тебе условие. Если ты его выполнишь, я приглашу эту девицу в свой салон завтра вечером!

— Чего ж ты хочешь, дорогая?

— Приведи с собой Хуана, брата баронессы де Флери. В него влюблены многие наши дамы, но, сколько я не посылала ему приглашения, он игнорирует их.

Марк посмотрел в потолок.

— Ладно, но с тебя запеченная без пряностей оленина, выдержанный сыр трёх сортов и виноград без косточек. А ещё грушевое вино. И раскрою маленький секрет: если ему понравится твоё угощение, он придёт снова.

Аламейра рассмеялась:

— Если эта особа примет приглашение, я извещу тебя. А если не примет, то всё равно приходи, даже если с тобой не придёт твой странный друг!

Марк хотел отправиться к Джин Хо лично, так как знал, что уговорить лиса явиться в салон Аламейры будет нелегко. Он сопротивлялся, как будто его заставляют прийти туда в зверином обличии, где все будут пытаться погладить его или дёрнуть за хвост. Он не любил шумные сборища, его раздражали глупые и прилипчивые дамы, строящие ему глазки и обижающиеся на отсутствие внимания. И кавалеры, чопорные или навязчивые ему тоже не нравились. Ему было тревожно и скучно со всеми этими незнакомыми людьми, и его нежный нос страдал от резких ароматов их парфюмерии. Марк был с ним полностью солидарен, и потому редко появлялся в подобных местах без веской причины. Но на сей раз она была. К сожалению, на улице уже начало темнеть, а ему нужно было провести три допроса служащих барона де Ронссака, и времени на то, чтоб идти на улицу военных баронов, в лисий замок у него уже не было. Потому он написал записку с приглашением на поздний ужин и отправил её лису с Эдамом.

Уже совсем стемнело, когда он вернулся домой и снова застал Джин Хо в гостиной за накрытым столом. Тот ел запечённую под сырной корочкой рыбу и запивал белым виноградным вином.

— Ты припозднился, — заметил лис, не отрываясь от еды. — Рыбу я почти доел, но тебе остался паштет с черносливом и жареный с апельсинами гусь.

— Это хорошо, потому что я голоден! — воскликнул Марк и сел за стол. — Я был занят и вымотался так, что голова гудит!

— И как результат?

— Отлично! Я был достаточно умён, чтоб так запутать троих хитрецов во время допроса, что они сами невольно выдали свои махинации, а потом и вовсе сделали чистосердечное признание, чтоб избежать каторги. Хотя, вряд ли избегут. А у тебя как дела?

— Я сегодня сам ходил на улицу Монтегю и понаблюдал за домом этой де Ренси. Мои лисы устроились там прочно. Как раз напротив есть удобная подворотня дома, где сейчас нет хозяев. А я сидел у окна в трактире и ел вишнёвое суфле со сливками. Очень вкусное.

— Ты видел её?

— Да. Она мне не понравилась. Слишком рослая, хотя неплохо сложена. Для разнообразия она была в платье из коричневого бархата и шляпке с пером фазана. Этакий охотничий стиль. Черты лица грубоватые, хотя уродливой её не назовёшь. Лисичка бы из неё не получилось, если только волчица.

— Звучит тревожно.

— Просто она внешне полностью соответствует своей репутации. К тому же с ней была маленькая, тоненькая девица с большими голубыми глазами и белокурыми волосами. Такая фарфоровая кукла в кружевах. Рядом с ней эта Жеральдина выглядела и вовсе кобылой.

— Что за девица? — заинтересовался Марк.

— Это её подруга или компаньонка. Мне об этом рассказал болтливый слуга в трактире. Он подглядывает за всеми, а потом распускает сплетни. Он сказал, что девицу зовут Доротея де Мелантен. Она приехала с Жеральдиной, и они живут вместе. Доротея занимается делами и хозяйством, а Жеральдина, в основном, тренируется с мечом. В доме есть несколько мужчин: лакей и повар и ещё трое, вроде как охранники. Именно с ними она и тренируется. Поскольку она снимает один этаж, где нет достаточно просторных помещений, ей приходится выходить с ними во двор, спрятанный за оградой. Но этот двор очень хорошо видно со второго этажа дома, стоящего на другой стороне улицы, и