– Я думал, тебя загрызли насмерть. Спейд сказала, ты сменила позицию.

Изображая беспечность, Эдит передернула плечами.

– Я решила хотя бы попробовать. Сейчас от меня команде мало толку. Особенно без главной полузащитницы.

Они помолчали. Хиро перекинул через шею свесившийся вперед шарф – на этот раз коричневый, ручной работы.

– Я хотел кое-что предложить тебе, – признался он, и сердце Эдит замерло в предчувствии – и она не могла соврать, что в неприятном. – Нам нужно снова пойти в лес.

Эдит нерешительно перенесла вес с одной ноги на другую. Ее сокомандницы, одна за другой выскакивающие из извергающей пар раздевалки, с любопытством косились на них, но Эдит делала вид, что ничего не замечает.

– В лес? – ровно переспросила она, отбрасывая со лба влажную челку.

Хиро, проследив взглядом за ее движением, кивнул.

– Мы могли бы поискать улики.

Если бы не серьезность происходящего и то, как изменился Хиро, Эдит решила бы, что он просто нашел предлог провести с ней время.

– Уэлч, в лесу работала команда судебных экспертов. Сомневаюсь, что мы сможем переплюнуть их фосфорные палочки и наборчики для сбора ДНК.

– Нам и не нужно! – нетерпеливо возразил он. – Логика та же, что и раньше: вдруг они видели что-то важное, но не обратили на это внимание, потому что понятия не имели, что это значит?

– Например?

– Не знаю. Надпись на дереве или что-то вроде того. Не устраивай мне допрос, Данлоп!

Эдит поджала губы и потерла носком туфли затянутую в термобелье голень. Обнаженный лес темнел за спортивной площадкой, за хлипким ограждением, которое могли разломить даже кусачки для ногтей. Он казался чудищем, которое вот-вот должно вырваться на свободу.

– Ты боишься? – догадался Хиро, и Эдит упрямо задрала подбородок.

– Конечно, – повторила она то же, что и в прошлый раз, когда Хиро задавал ей этот вопрос.

Выражение его лица смягчилось.

– Глупо было спрашивать, прости. Хуже было бы, если бы ты не боялась, – слегка усмехнулся он. – Если не хочешь, я могу пойти с Монстром.

– Это даже не обсуждается, – отрезала Эдит, но задумалась, прикусив губу.

Им не на шутку влетит, если после всего случившегося кто-то застанет их в Деринг-Вудсе. Но с другой стороны, терять уже было особо нечего. Ее репутация опустилась до рекордно низкого показателя, и, как говорит Хиро, дорога в политику ей теперь закрыта. В таком случае можно и поиграть в детектива.

– Монстра мы возьмем с собой, это точно, – наконец сказала она, и Хиро просиял. – Но пойдем, когда стемнеет. Фонарь еще при тебе?

– Да, – кивнул он. – Только батарейки сели. Но ничего, стащу из пульта в комнате отдыха.

Эдит неодобрительно покачала головой.

– Во-первых, это некрасиво. А во‑вторых, батарейки в пульте точно давно сели.

– Уверен, что нет. Кто вообще смотрит телевизор в общей комнате? – Его лицо приобрело слегка мечтательное выражение. – Если только не показывают «Секретные материалы»… Черт, Данлоп, я теперь даже и не знаю! Наверное, я бы предпочел провести этот вечер с тобой за просмотром сериала про инопланетян, а не обыскивая каждую кочку в окрестностях Деринг-Вудса.

Шея Эдит потеплела, но ей удалось улыбнуться.

– Может быть, в другой раз.

Усмешка Хиро увяла. Скрывая разочарование, он отвернулся и равнодушно отозвался:

– Ага. В другой раз.

Они договорились встретиться у офиса хозяйственных работ в десять – не слишком поздно, чтобы нарушить комендантский час, и не слишком рано, чтобы наткнуться на кого-нибудь из прогуливающихся одноклассников. Но будка Монстра, накрытая крашеной рогожкой, оказалась пуста. Пропал и поводок, обычно висевший на крючке на двери сарая. На земле лежал тонкий слой снега, но следов не было – ни человеческих, ни собачьих. Значит, Монстра увели на прогулку больше часа назад. Эдит и Хиро обменялись понимающими взглядами.

– Думаешь, это Лео? – спросила Эдит.

– Ну, говорят же, что преступник всегда возвращается на место преступления.

Он поднял выше ворот куртки и втянул голову в плечи. Близился конец января, и стало по-настоящему холодно.

– Ладно. Лео – недалекий козел, но я не думаю, что он убил Лиму. Кишка тонка. Даже несмотря на его странное увлечение хоррорами.

– Думаю, нам все равно стоит пойти в другой раз, – заметила Эдит.

– Почему?

– Он и без того думает, что мы как-то в этом замешаны. Что ему взбредет в голову, если он увидит нас, ошивающихся ночью на месте преступления?

– А тебе не плевать, что там про тебя подумает Лео Рейтман? – прохладно возразил Хиро.

Эдит не могла с этим поспорить, но все равно вздохнула.

– Мне не плевать, как это отразится на мистере Морелле. Половина класса прогуливает его уроки, потому что Лео настроил их против него. Я не хочу, чтобы он лишился работы.

– Тогда мы тем более должны пойти, – решительно сказал Хиро. – Чем быстрее отыщем улики, тем скорее об этом узнает полиция.

Оказалось, что школа даже не потрудилась как следует залатать дыру в ограждении. Проблема решилась металлической сеткой, отогнув прутики которой можно было без особых усилий заново открыть дыру. Кто-то уже проделал это, а затем не слишком ловко вернул маскировку на место.

Позволив Эдит первой пролезть в отверстие, Хиро выбрался следом, осторожно приподняв сетку.

– Кому в голову пришло, что это хорошая идея? – задалась вопросом Эдит, подсвечивая фонариком ограждение, пока Хиро прилаживал его на место. – Они будто просят, чтобы мы полезли в лес.

Пожав плечами, Хиро поднялся, отряхивая руки от ржавчины.

– Ну, страх точно сделал свое дело. Теперь даже с вечеринками у колодца завязали.

– Это к лучшему.

На следующих словах горло Эдит сдавило:

– Не думала, что смогу сюда вернуться.

– Я тоже, – напряженно согласился Хиро, забирая у нее фонарь.

Они решили поискать улики на самом месте преступления, поэтому, как и в прошлый раз, пошагали в сторону колодца. Пошел снег, и небо, обычно чернильно-черное, окрасилось в теплый коричневый оттенок. Крупные хлопья усеяли шапочку и воротник Эдит и волосы Хиро. Снежинки так красиво белели в его каштановых кудрях, что Эдит не нашла в себе сил сварливо приказать ему натянуть на голову капюшон.

– Лима и Рейтман ведь дружили когда-то, – вдруг вспомнил Хиро, подсвечивая фонарем снег в поисках собачьих следов. – В первом классе, еще до того, как к нам перевелась Мэтти.

– До того, как он влюбился в нее по уши, – поправила его Эдит. – Почему, интересно? У них ведь нет совершенно ничего