Детектив же пытался найти связь этого убийства, с остальными – помимо почерка. Почему убийца сначала убивает знакомую ему девушку и оставляет в живых знакомого парня, непонятно за что, мстя им, а потом совершает нападения на никак не связанных друг с другом людей? Почувствовал удовольствие от убийства и теперь, словно как и от наркотиков, ищет те же ощущения? Но тогда почему не срабатывают операции, проводимые полицейскими с подставными жертвами?

четверг, 19 июня 2014 года

Доктор Шоу в своём отчёте отразил почти то же самое, что было и в предыдущих отчётах: смерть наступила во вторник, в районе восьми часов вечера в результате сломанной шеи, двадцать два ранения по передней части тела охотничьим ножом с лезвием формы дроп-поинт длиной двенадцать с половиной сантиметров. И никаких иных повреждений, то есть никакой драки или борьбы между убитой и её убийцей не было. Как и никакого полового контакта. Всё то же и всё так же, только теперь у детективов вообще не было ни единой зацепки.

Исправить ситуацию решил бездомный. Тот самый, который обнаружил тело убитой. Совершенно внезапно он заявился в участок и попросил дать ему возможность поговорить со старшим детективом по поводу произошедшего убийства. Он уверял полицейских, что обладает сведениями, которые помогут расследованию, вследствие чего Роунсу сообщили о «госте». Рик согласился поговорить с мужчиной в комнате для допросов. Около неё уже скопились многие полицейские, в том числе и сам шеф Фьюз. Теперь же детектив сидел напротив столь неожиданно заявившегося мужчины и внимательно разглядывал его. На бездомном был грязный, рваный, весь в пятнах и поношенный свитер и такие же запачканные, порванные в паху и коленях джинсы. В комнате для допросов уже распространилось амбре из сочетания алкоголя, мочи, пота и немытого тела. Роунс содрогнулся, увидев, как бездомный положил руки на стол, за который часто держался сам Роунс, проводя допросы.

– Мне сообщили, что вы хотели поговорить со мной, – обратился к нему Рик, так и не дождавшись Зореджа.

– Да, сэр… хотел…

– Представьтесь для протокола. И помните, наш разговор записывается.

– Я…

В этот момент вбежал запыхавшийся Зоредж, тут же поморщившийся от запаха. Извинившись, он встал за спиной Роунса, отойдя подальше к стене.

– Мы вас слушаем.

– Меня зовут Уилл Тенн. Я хотел бы признаться в убийстве, – выпалил мужчина.

В комнате повисла тишина. Роунс, тщательно скрывая своё удивление, ещё раз внимательно рассмотрел признающегося убийцу. Он не поверил ни единому его слову, что-то было здесь не так.

– Я верно вас понял – вы хотите признаться, что убили Карен Гилмор. Верно? – уточнил Роунс, придвинувшись к столу всем телом.

– Да. Я это сделал.

– Что же побудило вас совершить это преступление, а потом решить признаться?

– Я хотел денег, но… когда всё произошло я испугался… и убежал… но теперь совесть не даёт покоя, – запинаясь и опустив глаза в пол, поведал свою версию Уилл Тенн.

– Почему решили сообщить полиции о найденном теле? – продолжал допрос Рик.

– Чтобы отвести подозрения…

– А что по поводу…

Внезапно дверь допросной открылась, и Дэвид Фьюз позвал Роунса на пару слов. Рик вскипел, но, сжав крепко челюсти, принял вид полного спокойствия и вышел в коридор, где его нетерпеливо ждал шеф.

– Что ты творишь? – выпалил он.

– Не понял… – оторопел Рик.

– Он готов написать признание – дай ему лист и ручку. А не задавай все эти вопросы!

– Шеф, но ведь тут что-то не так…

– Так, пойдём со мной в кабинет. И Тома захвати. А этот пусть пока пишет признание!

Роунс заглянул в допросную и окликнул Тома. После чего обратился к признавшемуся в убийстве бездомному, сидевшему с полностью потерянным видом:

– До моего возвращения ничего не писать и не подписывать. Ждать меня, понял?!

Следуя за шефом, Роунс уже представлял себе, в каком ключе пойдёт их «беседа». И от этого приходил в ещё большую ярость. Зоредж шёл рядом с ним, с совершенно идиотским видом – он был явно абсолютно растерян, хотя Рик был уверен, что Том также понимал, в чём дело.

– Подожди снаружи, – обратился Фьюз к Тому.

Пропустив Роунса вперёд себя, он зашёл в кабинет. Рик не стал садиться, а остался стоять прямо у двери, сложив руки на груди и оперевшись плечом о дверной косяк.

– Так, Рик. Давай трезво осмыслим ситуацию, – начал монолог Фьюз. – Мы находимся в катастрофической ситуации с этим делом о «ночном убийце». Судя по твоим отчётам, у нас только один подозреваемый, у которого железное алиби, но ты продолжаешь считать его подозреваемым. И всё. Ни зацепок, ни улик. Да-да, я помню про найденный волос, который за столько времени вы так и не идентифицировали. А люди волнуются, Рик. Журналисты подзуживают их волноваться! Ведь серийный убийца на свободе! А кто виноват в этом? Мы виноваты, Рик. И ты, и я. И весь наш полицейский участок, включая бухгалтеров и техников. Мы в полном дерьме! И неожиданно приходит этот бомж, который решает подписаться, что он убийца. А ты хочешь расколоть его?!

– Но ведь… – попытался вставить слово Роунс, но шеф Фьюз остановил его жестом.

– Да знаю я, что не может он быть этим серийником! Но мы можем сообщить людям, что убийца ни в чём неповинной девушки больше не разгуливает на свободе. Конечно, если бы он подписался под остальными убийствами… но это будет слишком сложно объяснить потом… Хотя бы в роли подражателя, уже было бы неплохо поднять рейтинги полиции!..

Шеф полиции Дэвид Фьюз говорил и говорил, а Роунс смотрел на него со всё большим омерзением, хоть и никак не мог поверить своим ушам. Конечно, он и сам не был святошей, но тем не менее Рик шёл в полицию доказывать вину виновных людей. А не играть в эти игры, стараясь скрыть неудачи полиции. Да весь этот план представлялся детективу совершенно идиотским и максимально бредовым – да, они действительно не могли раскрыть это дело, но не зарывать же самих себя в ещё большую кучу дерьма… Роунс не мог понять, чем руководствуется шеф и что с ним произошло, раз он готов опуститься до такого. Тем не менее у Рика была парочка аргументов, которые разбивали весь идиотский план шефа. Пока он решил припасти их в рукаве, указывая на другие не менее дебильные детали.

– …Всё равно он явно в отчаянии, и настанет момент, когда он действительно… – продолжал тараторить Дэвид Фьюз.

– Дэвид, послушайте меня…

– Да