– Может, это все и не связано, – признала Тельма. – Но если посмотреть на факты – школой Святого Варнавы управляет траст Лоудстоун… Стив Ньюсон связан с трастом множеством ниточек, все из которых выгодны ему финансово. А Крис Канн, глава академии, почему-то скрывает факт знакомства с ним. Почему? Скорее всего, о чем-то в их отношениях лучше никому не знать.

– Плюс, возможно, временами он развлекается с Кейли Бриттен, – напомнила Лиз.

– Забавно, – задумалась Пэт, – я столько слышала про эту женщину, а все еще без понятия, как она выглядит.

– Мы про нее на самом деле не так уж много знаем, – сказала Лиз. – Не так много, как про остальных.

– Возможно, я завтра что-нибудь выясню, – сказала Тельма тихо, и обе подруги перевели на нее глаза.

«Сейчас будет типичное театральное объявление от Тельмы», – подумала Пэт.

– Вчера я получила один телефонный звонок, – продолжила Тельма. – От Майка Бриттена.

– Бриттена? Как Кейли Бриттен? – Лиз была полностью сбита с толку.

– Он очень беспокоится за свою жену, – сказала Тельма. – И попросил меня приехать к нему завтра и поговорить один на один.

* * *

Когда чуть позднее Лиз убежала в туалет, Пэт спросила:

– Как думаешь, у нашей Боудикки все хорошо?

Тельма замотала головой.

– Судя по всему, она рассказала все Дереку.

– Думаешь?

– Ну, мне про это она ничего не говорила.

Пэт вдохнула. Тельма тоже выглядела встревоженной. Неудивительно, учитывая, что по всем новостям рассказывают про закрытие колледжа.

– Ну и плюс, – сказала Тельма, – Лиз волнуется за Джен.

Пэт усмехнулась.

– Почему она не послала ее давным-давно, до сих пор не понимаю.

Тельма кивнула. «Я знаю больше, но ничего не скажу» – такой был кивок.

Пэт спрашивать не стала. Вместо этого она сказала:

– А что насчет ее сна?

– Что? – спросила Тельма.

– Ты же явно подумала, что он важный?

– Может, я делаю поспешные выводы…

– Но?

Тельма нахмурилась, тщательно подбирая слова:

– Я считаю, что сны часто помогают нам лучше понять прошедший день. Не всегда, но если сон удается запомнить, можно… сделать выводы.

– И какие выводы ты сделала? – спросила Пэт. – Что у Бекки терки с родительским комитетом?

Тельма улыбнулась.

– Мы всё это время думали, что письма отправляет какой-то психологически нестабильный человек – псих, как Банти Картер сказала… Но во сне Лиз у них у всех были вполне объяснимые причины писать эти письма.

Глава 23,

В которой в «Холме Барсука» у свалки шлакоблоков происходит неожиданная и пугающая встреча

Кейли Бриттен жила в стороне Брэдфорда, среди холмов в северной части города. Тельма, хмурясь, медленно ехала по узкой дороге между Бейлтон и Бингли. Она искала меж спутанных рядов изгородей поворот на поместье под названием «Холм Барсука» – дом Бриттенов. Тельма никогда не ориентировалась в пространстве особенно хорошо, а из примечательных деталей, помимо названия, у нее было радостное уверение Майка Бриттена, что она дом «точно не пропустит».

Но дом она пропустила, пропустила его дважды – пришлось делать сложные развороты прямо на узкой дороге, – и только тогда Тельма приметила сомнительный поворотик, который опознавал заросший мхом, невразумительный знак.

Ни барсуков, но каких-то холмов она не наблюдала, пока ее «Корсар» взбирался по склону вдоль поселковой дороги. И вот Тельма уже выезжала к пасмурному холму, на котором довольно беспорядочно были натыканы деревья, а прямо посередине – дом. Это был перестроенный амбар, разумеется, – их все чаще и чаще перестраивали. С левой стороны здания бывшая арочная дверь превратилась в панельную, окруженную стеклом. Остальной дом простирался в правую сторону – длинное нечто из камней и окон.

Слева от двери явно велись какие-то строительные работы. Вскопанную, влажную землю недавно ровняли. Рядом росла уродливая стена из шлакоблоков. Картину дополняла бурлящая бетономешалка и еще ряды шлакоблоков, с ними возились трое мужчин в рабочих робах. «Зачем к такому внушительному зданию нужна еще одна пристройка?» – подумала Тельма. Особенно учитывая, что в доме живут только Кейли и, судя по голосу, бодрый, хоть и неконкретно изъясняющийся мистер Бриттен.

Тельма подъезжала ближе к дому и думала, зачем же ее позвали. Мистер Бриттен не сказал по поводу своего приглашения ничего конкретного. Просто уточнил, что хочет поговорить с ней как с членом школьного комитета. Что он будет очень ей благодарен, если у Тельмы получится приехать как можно скорее, и, ой, наверное, ничего не говорить об этом его жене – и после последнего разговора с ней Тельма была рада согласиться на такие условия. Ей показалось, что в его обтекаемых, красноречивых фразах было что-то от приказа. Будто Тельма всенепременно примчится, с удовольствием проехав шестьдесят миль туда-обратно, как нечего делать.

У «Холма Барсука» стояли несколько припаркованных автомобилей (Тельма с облегчением отметила, что карамельного цвета машины не было). Кроме пары джипов, там была дорогая черная машина и неряшливого вида белый грузовик, принадлежащий, очевидно, рабочим. Именно за ним Тельма и приютила свой «Корсар». Она осмотрела подъездную дорожку и подумала, что ботинки подошли бы здесь гораздо больше, чем балетки из Marks & Spencer.

Тельма заметила парня с тележкой, только когда он почти наехал на нее, объезжая стопки шлакоблоков. Он тоже не видел Тельму, поэтому среагировать не успел и врезался грязными колесами в ее щиколотки, проехавшись по левой ступне.

– Простите! – вырвался у него почти животный крик. Парень вытащил наушник из-под черных кудрей и засунул в карман рабочей куртки. – Простите! – Даже сквозь яркие нотки шока в голосе Тельма расслышала четкий европейский акцент.

– Все в порядке, – сказала она, просто чтобы сбавить градус его шока и испуга. Колготки уже явно пережили свои лучшие годы, а щиколотке совсем слегка досталось. Тельма присмотрелась к молодому лицу, щетине, большим карим глазам, прижатым каской кудряшкам. – Не волнуйтесь! – Она попыталась успокоить его улыбкой. От парня пахло сигаретами и потом. Чего он так перепугался?

– Все нормально? – Тельма повернулась к подошедшему мужчине. И его каска, и куртка были дороже и чище, чем роба парня. Да и джинсы с торчащим под курткой свитшотом явно были брендовыми. Его пронзительно голубые глаза на широком, загорелом лице внимательно изучали Тельму. Это лицо в сочетании с толстой золотой цепью напомнило Тельме питбуля.

Испуг паренька перед Тельмой не шел ни в