— Как-то необычно в наш век видеть такой раритет, — улыбнулась Варя.

— Ну, дорогая, — Жилкин хохотнул. — Вот жена моя постоянно всякий хлам достаёт с чердака, выбросить жаль, а о других печётся, но вот с интернетом она совсем не дружит. Что ей остаётся? Сына просить — не допросишься, — он кивнул. — Ну что, молодёжь, куда едем? А то скоро время обеденное.

— Новохохатаевка, что ли? — Варя силилась разглядеть буквы. — Здесь телефон затёрт чуть ли наполовину, но написано, что ориентировочно это место.

— Новохотаевка, — Жилкин задумался. — Так там вроде и не живёт никто, у меня дача там у приятеля. Летом-то много народу. Не против, звякну ему, спрошу, може, вспомнит кого.

Рядовой вышел на улицу, прикурил папиросу, а потом долго и громко общался по телефону. Варя смотрела вперёд сквозь лобовое стекло, слушала, как урчит громкая печь, и размышляла над тем, куда же их приведёт расследование. Буквально спиной почувствовав пристальный взгляд Лашникова, она резко развернулась, а Игорь не смог отвести глаза. Варвара успела заметить в них то, чего никогда прежде не встречала: там плескался безбрежный океан какого-то неясного ей пока чувства.

— Игорь… — начала она.

— Варвара, не надо, — он остановил её. — Я не посмею что-либо сказать, пока не найду того, кто лишил жизни Ларису. Иначе это будет не просто низко, в первую очередь я предам то, что чувствую к тебе. Мы оба всё знаем и понимаем, но я не спрошу ничего сейчас. Первую причину я объяснил. А вторая — если ты не сможешь принять моих чувств, то боюсь, что не смогу работать, а так есть надежда.

Этот монолог перебил Жилкин, который ввалился, неся с собой запахи табака, мороза и весёлый гомон какой-то музыки, льющейся из телефона.

— Вот леший! — посетовал он и выключил аппарат. — Есть там три дома с теми, кто постоянно живёт. Я так примерно понял. Там уже на месте сориентируемся.

Лашников задумался, он глянул за окно и потом похлопал по плечу Жилкина.

— Не в службу, а в дружбу. Останови у пустыря, — Игорь помолчал. — Там, где Ларису… — он споткнулся об это слово. — Мне нужно кое-что посмотреть.

— Игорь Алексеевич, не вопрос, — без лишних слов сказал Жилкин, и машина тронулась с места.

Майор подумал, что сейчас самый удобный момент, чтобы найти тот злосчастный телефон. Вскоре УАЗ остановился у края пустыря. Сегодня здесь всё было заметено белым полотном ровного снега, солнце любовалось на своё отражение в каждой снежинке, и такое страшное ещё в недавнем прошлом место вдруг стало нарядным.

— Я сам, — сказал Игорь и, натянув поглубже вязанную шапочку, выскочил на улицу.

Не глядя по сторонам, он сразу направился в лес, осмотрел высокие сугробы и пожал плечами, удивляясь тому, что ещё надеялся что-то найти. Хорошо, что дерево, под которым лежал мобильник, было приметно. Это была старая, разбитая молнией ель, которая после удара стихии не умерла, а продолжала расти и ждать, пока время и природная сила залечат её рану.

Игорь остановился у кривого ствола, порадовался тому, что широкие лапы и близкие деревья, стоящие рядом, не дали здесь сильно засыпать землю и стал рыться в снегу. Холод забился под перчатки, снег провалился в широкий раструб рукава, но удача всё-таки порадовала своим присутствием. Лашников вдруг вспомнил, что падая, откинул телефон под толстый сук, который лежал почти у земли. Сейчас он, обдираясь о ветви, раскопал снег, протянул руку и нащупал плоскую коробочку. Игорь быстро вытащил аппарат и побежал обратно.

Вдруг майор остановился, потому что заметил движение на том месте, где лежала Лариса. Игорь повернул голову и увидел одинокий танцующий всполох снега, который взмыл вверх в абсолютном безветрии и ему показалось, что это Лариса прощается с ним. Лашников даже похолодел внутри, настолько реальной была эта картина. Но зашелестевшие ветви деревьев, что росли по кромке пустыря, стали кланяться во все стороны, и Игорь выдохнул: это просто поднялся ветер. Но на душе у майора почему-то стало спокойнее. Он сел в машину, поблагодарил Жилкина и подумал, что нужно будет сегодня обязательно закинуть телефон Пасникову. Игорь повернулся к Варваре, улыбнулся ей и, протянув руку назад, нащупал её тёплую ладошку и сжал. Это краткое движение было красноречивее любых слов.

Вскоре за окнами потянулись белые полосы полей, застывшие в зимнем выдохе стужи леса, и над всем этим возвышалась Кутейкина гора. Варя всё ещё проживала прежний разговор, а потом перемену в поведении Игоря. А он сидел притихший и, казалось, обновлённый, потому что тяжёлый камень упал с его души. Сегодня Лариса окончательно ушла из его жизни и простилась с ним, так ему казалось, и только один Жилкин громогласно что-то вещал и периодически посмеивался.

— Ну вот, вроде на месте, — мужчина затормозил перед давно сломанным шлагбаумом, который был надломлен у своей основы и привязан вверху конструкции, призванной обозначать зону въезда. — Правее родник, значит, нам сюда. Дороги чистят в эту сторону, точно люди живут, — он хохотнул. — Я следователь не хуже вашего.

Подъехав к первому дому, Жилкин остановил машину и просигналил. Во дворе тявкнула собака, но сразу же скрылась в тепле будки, дёрнулась занавеска, и на пороге появилась женщина.

— Что такое? Здрасьте, — хмуро спросила она.

— Скажите, вы вот такое объявление не давали? — Варя поспешила выйти из автомобиля и повернула к ней телефон с фотографией.

— Нет.

— А кто ещё живёт здесь? — Лашников, вышедший из машины, оглядел затянутые холодом дома.

— Не знаю, — буркнула дама. — Меня из квартиры родный сыночек с этой змеюкой выперли, теперь здесь обитаю. Но вон там, — она кивнула в сторону леса, забиравшегося вверх по кромке Кутейкиной горы, — свет вижу в окнах, а кто там — не скажу. Ещё Пелагея с внучкой приезжает иногда, ну они обе тудысь куку. Вроде всё. Да, там возле горы это уже деревня. Ну, старая ещё.

Снова погрузившись в машину, молодые люди и Жилкин поехали по заданному направлению. Дом, который они обнаружили, стоял далеко от основного массива дачных участков. Из-за забора было видно, что снег вокруг дома утоптан, из трубы шёл дым.

— Хозяева! — зычно крикнул Жилкин так, что Варвара даже вздрогнула.

Лашников постучал в ворота, но в доме никто не откликался. Тогда Жилкин, забравшись внутрь УАЗика, посигналил. Наконец, послышалось какое-то движение и слышно было, как кто-то сбежал с лестницы и идёт к воротам.

— Здравствуйте, — удивлённо протянул Лашников. — Инесса Вагнеровна, кажется? — спросил Игорь, увидев, что калитку открыла директор ДК.

— Добрый день. Мы знакомы? — нахмурилась она.

— Лашников