К счастью, Таисию и Лурье подобное времяпрепровождение тоже не интересовало, так что троица сыщиков уединилась в живописном месте у двух огромных камней-валунов, с которых открывался красивый вид на Волгу.

– Чудесное место, – вздохнула Таисия, расположившись на камне. – И атмосфера удивительная, и люди потрясающие. Все с такой любовью сделано.

– Итак, что ты узнала, пока мы спали, и у кого? – Орлов вернулся к единственной интересовавшей его с самого утра теме. – Тася, мне бы не хотелось, чтобы ты одна расхаживала по теплоходу и задавала вопросы. Это может быть опасно.

– Но я никуда не ходила и никого не расспрашивала, – запротестовала она. – Я на завтраке подсела за свой старый столик. К Лизе и Павлу. Мне не хотелось сидеть одной, вот и все. И правильно сделала, потому что Лиза рассказала мне про жизнь Анны Михайловны после того, как она переехала в Новосибирск, а заодно поделилась своей версией, почему ее убили.

– Расскажи, – попросил Лурье, чуть морщась.

Болезненны ему связанные с Быстровой воспоминания, пусть и очень давние.

Таисия рассказала все, о чем поведала Лиза.

– Так значит, это внучка ее мужа, – задумчиво проговорил Орлов. – Странно, очень странно.

По лицу Таисии он видел, что она хотела уточнить, что именно он считает странным, но не успела.

– Кольцо, – выдохнул Лурье. – Я заметил его уже после того, как Аня привлекла мое внимание своим рассказом про похороненную дважды. И, конечно, сразу узнал. Этот старинный и очень дорогой перстень принадлежал моей бабушке по отцовской линии. У нее с моей мамой были натянутые отношения, как это часто бывает между свекровью и невесткой, поэтому перед смертью она отдала кольцо именно мне, а не папе. Со словами, что я должен подарить его только той женщине, которая станет для меня единственной.

– И вы отдали его Анне Михайловне.

– Да, это сделал по наитию, по какому-то глубинному внутреннему ощущению, что именно так, и только так будет правильно. Сначала я хотел вручить его Наде в качестве помолвочного, когда делал предложение, но так и не смог переступить через какое-то внутреннее противодействие. Просто купил обычное колечко в магазине, она и ему была рада. А когда Аня приехала и поселилась у меня, то я в какой-то момент почувствовал, что должен вручить ей этот изумруд. Прямо в тот момент. У меня в груди разгорелся какой-то огонь, который жег и требовал действия. И я подарил ей его. Когда Аня ушла, кольцо было единственным, что она унесла с собой. Видимо, просто забыла снять. Я был так счастлив, когда увидел, что она, спустя пятьдесят шесть лет, по-прежнему носит его. Значит, не забыла. Значит, все помнит. Так же, как и я.

– Я тоже сразу заметила кольцо в первый вечер, когда мы очутились в ресторане за одним столиком, – призналась Таисия. – Не заметить такой тяжелый и явно старинный перстень невозможно. Правда, я тогда подумала, что камень слишком крупный для того, чтобы быть изумрудом.

– Изумруд чистейшей воды, весом в девять карат, – покачал головой Лурье.

– И он пропал? Просто прелестно. – Орлов достал телефон и полез в интернет. – Вот, пожалуйста, – изрек он, найдя то, что хотел. – Цена за карат колумбийского изумруда колеблется в пределах от сорока шести до четырехсот шестидесяти пять тысяч рублей. Цена изумрудов из Замбии – от восемнадцати с половиной до ста восьмидесяти шести тысяч рублей за карат, а за уральские изумруды просят от двадцати трех до двухсот четырнадцати тысяч рублей. Леонид Петрович, вы знаете, откуда был камень в вашей фамильной реликвии?

– С Урала. Отец моего деда, то есть мой прадед, работал врачом на Сретенском руднике. Это старейший из приисков Изумрудных копей на Урале, место первой находки изумрудов в России. В декабре 1830 года, когда мой прадед еще даже не родился, крестьянин-смолокур Максим Кожевников нашел в заснеженной таежной глухомани зеленый камень. Об этой находке доложили владельцу Екатеринбургской гранильной фабрики Якову Кокорину, который установил, что это именно изумруд. Он немедленно начал разведочные работы, и так была открыта первая сланцевая жила, которая воистину стала мировой сенсацией. Изумрудные копи лишили монопольного положения Колумбию, которая до этого считалась единственной страной в мире, добывающей изумруды. Но это я отвлекся, простите. В общем, когда прадед работал врачом, он помог благополучно разродиться жене тогдашнего владельца копей, и тот в благодарность вручил прадеду этот камень. Прадед заказал золотое кольцо, в которое вставили изумруд, и подарил его своей жене. По наследству оно перешло к моему деду, который торжественно вручил его бабушке, своей тогдашней невесте, а она уже отдала мне, по причине, которую я озвучил.

– Возьмем среднюю цену за карат, поскольку определить характеристики камня сейчас невозможно. Пусть будет сто двадцать тысяч. Плюс цена золота, а кольцо тяжелое и массивное, плюс старинное происхождение. Не думаю, что сильно ошибусь, если предположу, что сейчас этот раритет стоит около полутора, а то и двух миллионов рублей. Неплохая причина, чтобы убить, как вы думаете? – вопросил Орлов.

– Убить за два миллиона? – с сомнением в голосе спросила Таисия. – На эти деньги даже квартиру в провинции не купишь. Надо быть ненормальным, чтобы пойти на такое.

– А кто сказал, что убийца нормальный? Так что паре из каюты триста двадцать один сильно повезло, что они лишились только своего бриллиантового гарнитура, а не вдобавок еще и жизни.

– Я не верю, что Анну Михайловну убили из-за кольца, – решительно заявила Таисия. – Как ты правильно заметил, его можно было стащить и без убийства, как поступили в случае с бриллиантовым гарнитуром. Просто взломали каюту и сейф.

– Каюту не взломали, а открыли ключом, – автоматически поправил Орлов, предпочитавший во всем точность. – Просто гарнитур лежал в сейфе, и его легче украсть, воспользовавшись отсутствием владельцев, сошедших на берег, а свое кольцо Анна Михайловна, как я понял, не снимала.

Таисия вдруг ойкнула и прижала ладошку к губам. Орлову незамедлительно захотелось сграбастать эту ладошку в свои руки и прижать к губам. Или не мелочиться и сграбастать в свои объятия всю владелицу ладошки? Целиком, так сказать.

– Ключ, – сказала владелица чуть придушенным голосом. – Как же я сразу не обратила на это внимания. Ключ же.

– Что ключ? – уточнил Орлов, не понявший хода ее мыслей. Почему-то из всего им сказанного она выцепила именно это слово, хотя он вкладывал в свое сообщение совсем иной смысл.

– Когда Лиза объясняла, почему ей нужна твоя