И тут в кружке, сквозь который наблюдала за миром Мария Анатольевна, появилось что-то жуткое. Белое, мохнатое, извергающее дым. Так вот ты какая, смерть! Не старуха с косой, а зверь с дымящейся пастью. «Мне еще рано, у меня правнучки, что с ними будет?» – попыталась проговорить Мария Анатольевна, на язык не слушался. И тогда она сделала единственное, на что была способна, – закрыла глаза.

Она не знала, сколько пролежала так, вне времени, вне пространства. Все чувства, сколько их там у человека – пять, шесть? – отключились. И друг ей очень захотелось открыть глаза. Раз – и они открылись, тут же зажмурились – уж очень яркий свет хлынул снаружи. Приоткрыла слегка. Сквозь ресницы увидела уже не маленький кружок, а небольшую больничную палату и Валюшку, дремавшую в кресле у ее кровати.

Позвала тихо:

– Валя, дочка! – получилось что-то типа: а‑а, о‑а.

Но Валюшка услышала. Вскочила, засуетилась, запричитала:

– Мама, ну как так можно! Мы чуть с ума не сошли! Из больницы позвонили! Субдуральная гематома! Операция! Пневмония!

«Гематома, – повторяла про себя Мария Анатольевна, – субдуральная операция, пневмония… Все трое, что ли, звонили?»

Голова шла кругом – слегка так, терпимо. Если закрыть глаза, становится немного легче. Но стоило сомкнуть ресницы, как Валюшка взвыла, словно сирена гражданской обороны:

– Мама! Не уходи! Я сейчас доктора позову! Помоги-и… – это уже на бегу, – …и‑те! Помогите!

Приходится открыть глаза, незачем огорчать почем зря хороших людей. Человека, который рывком открывает дверь в палату, она знает, хотя никогда раньше не видела. Это доктор. Зеленый медицинский костюм, зеленая шапочка, очки в черной оправе и аккуратная бородка клинышком, как у Чехова.

– Здравствуйте, Мария Анатольевна! – Он улыбается, и на душе становится радостно. – Как самочувствие?

– А‑а! – Все, что получается выговорить, но доктор понял.

– Отлично.

Выпроводил Валюшку за дверь, посветил фонариком в глаза, откинул одеяло, постучал молоточком по коленкам, локтям.

Повторил:

– Отлично! Недельку полежите и будете как новенькая.

Глава 37

Из гостиницы выехали в шесть утра, позавтракав лебедевскими снеками и кофе из автомата. Благополучно миновали Крымский мост и в десять уже въехали в Бахчисарай. Лебедев оставил в покое ноутбук и с интересом глазел по сторонам. Иван и сам нет-нет да и посматривал по сторонам, благо дорога была отличной и практически пустой. Это был несколько провинциальный, но очаровательный городок, сумевший пронести через столетия неповторимую атмосферу Древнего Востока: колоритные улочки с двух-трехэтажными старинными зданиями, многочисленные сувенирные лавки, кафе, мечети с минаретами.

Времени у них в запасе было много, и Рыбак решил подъехать поближе к конечному пункту их путешествия, найти какой-нибудь ресторанчик и устроить не то поздний завтрак, не то ранний обед. Дорога тем временем сузилась и вилась тонкой лентой между обступившими ее неприступными, практически вертикальными скалами. Местами они буквально нависали над головой, грозя в любой момент обрушиться и похоронить путешественников под огромными валунами, но «Тойота» весело бежала вперед. Впрочем, бежать ей оставалось недолго – дорога уперлась в шлагбаум, и, судя по навигатору, оставшуюся часть пути предстояло пройти пешком. Тут уж сам бог велел подкрепиться, благо различных кафе и ресторанчиков на небольшом пятачке возле стоянки было довольно много. На изучение отзывов времени не было, и Рыбак, положившись на верную чуйку, остановил свой выбор на заведении под названием «Шахин-сарай». Большая стрельчатая арка, за которой виднелся фонтан, симпатичный светильник в восточном стиле – все это непременно понравилось бы Асе. И потом, она просила, чтобы Иван побывал во дворце, а сарай, как он успел узнать во время своих предыдущих визитов в Крым, в переводе с ханского это и есть дворец. Шахин-сарай – дворец Шахин Герая, того самого последнего крымского хана, чьи сокровища ищет Герасимов. И не только Герасимов. А может, Герасимов как раз и не ищет. Через час с небольшим они это узнают. «Или не узнают», – шепнула чуйка.

В «Шахин-сарае» их встретили как самых долгожданных гостей. В крымско-татарской кухне Рыбак уже ориентировался, поэтому, недолго думая, заказал лагман и чай (непременно черный). Лебедев решил на этот раз не оригинальничать и потребовал себе то же самое.

Давненько Иван не ел такой достойный лагман – большие куски сочной баранины, нежная домашняя лапша, ароматные восточные приправы, свежая кинза и еще какая-то неизвестная зелень. Не осилив и половины тарелки, Лебедев осоловел, размяк. Выйдя из ресторана, программист направился к «Тойоте», но оклик Ивана остановил его.

– Мы дальше пешком, – сказал он. – Идти нужно будет в гору, так что можешь оставить ноутбук в багажнике.

Лебедев окинул напарника таким взглядом, будто водолаз, которому перед спуском предложили оставить на берегу баллоны с кислородом.

– Но почему пешком, Иван Станиславович? – спросил он. – Я видел, там есть дорога.

– Дорога есть, но не для нашего автомобиля.

– Но как же… – Лицо Лебедева приобрело мученическое выражение.

– Можешь подождать меня в автомобиле, – «сжалился» над напарником Иван, – а лучше посиди в кафе. Вдруг я задержусь, сможешь вздремнуть на диванчике.

В ответ Лебедев лишь гордо мотнул головой и зашагал к бетонной дорожке, ведущей в горы. Вскоре они дошли до вырубленного в скале монастыря, к которому вела широкая лестница. Вид его был настолько величественным, что Иван, в общем-то не особо сведущий в церковных делах, притормозил, не в силах оторваться от такой красоты. Как обычно, все испортил Лебедев.

– На Хогвартс похоже, да, Иван Станиславович? – задыхаясь то ли от волнения, то ли от восторга, заявил он.

Иван только рукой махнул и зашагал дальше.

Сразу за монастырем бетонная дорожка закончилась, дальше путь лежал по каменистой тропе. Минут через десять они дошли до стены с каменной аркой. Рядом с аркой висела табличка. «Газы-Мансур. Текие дервишей. Мусульманское кладбище», – прочитал Лебедев.

– Это не наше кладбище? – спросил он у Ивана.

Иван не ответил.

– Дервиши – это вроде как монахи? – не унимался программист. – А что такое текие?

Не дождавшись ответа от напарника, Федор задал те же вопросы поисковику своего смартфона. Тот тоже не ответил.

– Интернета нет. Горы, –