– Я очень сожалею.

Лилит поморщилась – то должно было означать начало родовых схваток и скорое разрешение герцогини от тайного бремени.

– Огня в мои покои, – в отчаянии произнесла она. – Антонио, милый, боюсь, я погибаю.

Лилит, пошатываясь, ушла со сцены. Но что‑то было не так. Взволнованное выражение не сошло с ее лица. Она стремительно подбежала прямо ко мне.

– Лилит!

Ее трясло, и вся она была мокрой от пота.

– Тазик, – вскрикнула она. – Дай мне тазик. Меня сейчас вырвет.

Я наполовину несла ее за кулисы. По пути нам попался мужчина в военной форме с круглым шлемом на голове. Я сорвала с него шлем как раз вовремя. Лилит согнулась напополам и извергла содержимое своего желудка.

– Эй!

– Платье! – зашипела из-за моей спины миссис Неттлз. – Не дай ей замарать платье!

За кулисами было темно, лишь дежурные лампы тускло мерцали на трапе, но цвет вышедшей из Лилит жидкости был странным. Слишком темным.

Она еле держалась на ногах.

– Я вычищу ваш шлем, – пообещала я актеру. – Только… позвольте мне сначала помочь ей.

Лилит заковыляла прочь, увлекая меня за собой. Несмотря на ливший с нее пот, рука ее была мертвецки холодна. Я отогнала от себя неприятное воспоминание о том, как миссис Дайер стояла в моем новом доме и рассуждала о яде. Она бы не стала. Как бы она смогла без моей помощи?

Отойдя подальше от колышущегося занавеса, Лилит остановилась, навалившись на стену, и принялась ворочать языком во рту.

– Опять нехорошо?

Она разомкнула губы и сунула пальцы в рот. Достав их обратно, она показала мне зажатый кончиками пальцев зуб.

– Боже всемогущий! – вскричала я.

Лилит рассматривала коренной зуб с испачканными чем‑то черным корнями.

– Хорошо хоть не передний, – пожала она плечами, будто ничего особенного не произошло. – Идем, мне надо переодеться к следующей сцене.

– Ты ведь не собираешься на сцену?

– Конечно, собираюсь, Китти. Я скорее умру, чем пропущу еще хоть один спектакль.

Мы шли, а в шлеме плескалась ее блевотина. Исходивший от нее гнилостный запах мог быть чем угодно, только не запахом абрикосов. Это была серная, трупная вонь, напоминавшая ту, что чувствовалась в гримерной.

Глава 20

В то воскресенье я сидела дома в нашей новой гостиной и при струившемся из окна слабом свете читала газеты. В каждой посвященной театру колонке объявлялось о триумфальном возвращении Лилит. Там говорилось, что она сияла и ослепляла в роли герцогини, и это было поистине так. Но у меня из головы также никак не выходил тот зуб.

Меня терзало ужасное чувство, что за болезненным состоянием Лилит стоит миссис Дайер, хотя слабительное, о котором она заикалась, никак не могло привести к выпадению зуба в считаные минуты. Лилит употребляла изрядное количество мятных конфет, однако ее улыбка всегда оставалась ровной и белой. Все это было странно. Так же как седые пряди у нее в волосах и периодические кровотечения из носа… Казалось, с ней происходит то же, что и с театром. Ее персонаж получался ярким и живым, а сама она таяла.

Я встряхнулась. Помимо того, что миссис Дайер и Лилит оказывали на меня каждая свое влияние, мой разум затуманивали всевозможные фантазии. Мне следовало сосредоточиться на важном: отзывах критиков и деньгах, которые пьеса принесет театру. Но в то время, как Лилит расхваливали, игра Энтони Фроста подвергалась осуждению. Критики жаловались на его Антонио с «мрачным лицом висельника» и аплодировали братьям за то, что они прервали его страдания. Об Энтони писали так, будто он был бесчувственен, как марионетка. Неужели они не понимали, что он человек со своими проблемами, о которых не всегда можно забыть ради работы? Никто не просил их приписывать ему вдохновенную игру, но они могли бы воздержаться и не упоминать о нем вовсе.

За окном захрустел гравий. Я оторвала взгляд от газеты, не испытывая особенного интереса, поскольку окно нашей гостиной выходило на улицу, где за день всегда проезжало изрядное количество экипажей. Но тут я обомлела. Возле нашего дома остановилась карета миссис Дайер.

Я и помыслить не могла, что она решит приехать ко мне сюда, где в такой близости стоит дом Лилит. Миссис Дайер прочла все эти отзывы критиков с совершенно иными чувствами. Если Лилит преуспевала несмотря на все тайные заговоры миссис Дайер, моя работодательница снова могла обратиться ко мне за помощью. И как бы я смогла ей отказать? Я жила в ее доме!

Я едва успела выйти в коридор, как по дому разнесся стук дверного молотка. Из кухни выглянула Доркас с разрумянившимися от готовки щеками и растрепанными волосами, совершенно не готовая к приему гостей.

– Это миссис Дайер, – шепнула я. Сестра в ужасе выпучила глаза и торопливо вытерла руки о фартук, а я тем временем открыла дверь.

За порогом стояла восковая кукла миссис Дайер. Идеальная бескровная копия. Остатки цвета виднелись только на ее накрашенных алым, как рана, губах. Рядом стояла Рейчел, прямая как палка и явно до смерти перепуганная.

– Дженнифер, – с отчаяньем в голосе заговорила миссис Дайер. – Дженнифер, мне нужно с тобой поговорить. – Тут она заметила вертевшуюся за моей спиной Доркас. Манера ее мгновенно переменилась; к ней вернулось все ее обаяние. – Мисс Доркас, как чудесно. Надеюсь, вы хорошо устроились? Прошу прощения за вторжение в ваш день отдохновения.

– Что вы, для нас большая честь. Можно… могу я предложить вам чаю?

– Ой, нет, благодарю. Я не стану долго докучать вам. Мне просто нужно перемолвиться словечком с Дженнифер – боюсь, это довольно срочно. Театральное дело самого неотложного характера.

Мысли путались у меня в голове. Я отступила от двери и жестом пригласила гостей зайти в дом. Неужели жуткий вид миссис Дайер в самом деле мог быть вызван восторженными отзывами о Лилит? Вдруг здесь что‑нибудь похуже?

– Доркас, ты не проводишь мисс Дайер наверх? Покажи ей цветы, которые мы с тобой отглаживали. От разговора о театре она заскучает.

Доркас кивнула, наклонилась к девочке и протянула ей руку.

– Ты не возражаешь, милая?

Рейчел прилипла к маминой юбке.

– Не бойся, я не кусаюсь! Мы с тобой уже виделись, ты помнишь? Я ехала из больницы в вашем экипаже. Идем, давай дадим маме уладить дела. А мы пока пойдем и посмотрим красоту.

Рейчел подняла на мать настороженный взгляд, но,