– Это здесь совсем ни при чем. Ты одна из Вудсонов, а мне их хватило еще тогда. – Он показал на папку.

– Значит, все же отец завязан…

– Завязан? – усмехнулся он. – Да он здесь везде завязан, дорогая! Так что давайте поднимайтесь и выметайтесь из моего дома. – Он встал с дивана и показал им на дверь.

– Не смею больше отвлекать, – произнес Оливер, встав с дивана, и услышал возмущенный голос Лили:

– Он же нам ничего не сказал…

– Ничего, Лили, – ответил он, – одно понятно, что и его купили.

– Не чеши языком, знаю я эти ваши грязные игры. – Джим толкнул его в плечо в сторону главного выхода, но затем остановился, посмотрел в окно и перевел на него хмурый взгляд.

Оливер тоже выглянул из-за занавески и увидел в стороне большой фермерский пикап.

– Лучше вам уйти с той стороны, откуда вы пришли, – произнес Джим.

Оливер кивнул и хотел уже уйти, но заметил, что Лили никуда не собиралась – сложила руки на груди и с непониманием на них смотрела. Он ей махнул, но она продолжала стоять, тогда Оливеру пришлось ее подтолкнуть.

– Пойдемте, – тихо произнес он, и, когда они дошли до дверей, шериф их окликнул.

– Надеюсь, больше не увидимся. Мусора в этом городе очень много, вывозят только по поздним вечерам.

– Да, конечно, – кивнул Оливер и вытолкнул Лили на улицу.

– Ну он же с нами не захотел говорить, – возмутилась она.

– Как же? – удивился Оливер. – А по-моему, наоборот. – Лили с удивлением взглянула на него, а он, улыбнувшись, пояснил: – Он назначил нам встречу на свалке сегодня поздно вечером. Только перед этим, – он протер отбитые ребра, – я хотел бы заехать к одному человеку.

Глава 18

– Меньше двигайся, больше сиди, – произнес Фрэнк в коридоре морга с его рентгеновским снимком в руках, – а вообще, лучше полежи у себя в номере. Никаких резких движений, и не забывай про дыхательную гимнастику.

– Да, конечно, дыхательная гимнастика, – усмехнулся Оливер.

– Я не шучу, пусть переломов и нет, но на седьмом, восьмом и девятом ребрах трещины. И тебе лучше поберечь себя. – Фрэнк поправил очки и торопливым голосом продолжил: – Кстати, мистер Коллинз пытался у меня узнать, что же ты у меня тогда спрашивал. Я сказал: ничего, просто по делу Джеки. Но он, мне кажется, не поверил. Вот теперь думаю, не из-за моих слов тебе досталось?

– Нет, скорее из-за моих, – ответил Оливер и улыбнулся. – Спасибо, Фрэнк.

– Эх, – вздохнул Фрэнк, – да не за что. Только не нравится мне все это. Я лезть к тебе не хочу, но если дело дошло до того, что ты приходишь делать рентген у патологоанатома… Ты точно уверен, что надо продолжать это дело?

– Да, Фрэнк, – Оливер похлопал его по плечу, – не переживай, я знаю, что делаю.

Они попрощались, и когда Оливер уже дошел до конца коридора, Фрэнк его окликнул.

– Береги себя, ладно? – произнес он.

Оливер кивнул и подумал, что ему все же надо поговорить с мистером Коллинзом. Но, вспомнив вчерашний разговор и свою слабость в его кабинете, Оливер почувствовал страх: а что, если он опять попадется на его манипуляции и будет сидеть перед ним, словно испуганный пациент? Но, взяв волю в кулак, он решил, что все же он был детективом, антидепрессанты, может, влияли на его поведение, но думать они ему никак не мешали. И, глубоко вздохнув, он пошел по коридорам в сторону кабинета мистера Коллинза, где как раз тот открывал дверь.

– Добрый день, – произнес Оливер, отчего мистер Коллинз подскочил на месте, выронив ключи.

– Зачем вы ко мне пришли? – отозвался он, в спешке поднимая связку. Затем встретился с ним взглядом и сильно удивился. – Что с вашим лицом? Что-то случилось?

– На меня вчера было совершено нападение. Вы что-то об этом знаете?

– Нападение? Какое нападение? – поперхнулся мистер Коллинз. – Я не знаю ни про какое нападение.

– Не стоит, – Оливер поднял ладонь, – врать у вас не получается. Кому вы вчера позвонили после нашего разговора?

Мистер Коллинз поменялся в лице. Побелел, нервно затряс губой и пальцем, хотел что-то сказать, но вместо этого выдал какой-то нечленораздельный звук. Оливер подошел ближе, оперся о дверь кабинета, не давая мистеру Коллинзу войти – там была его территория. Оливер не собирался попадать в такую же ловушку, как и вчера, так что действовать надо было быстро.

– Мне нечего вам рассказать, – наконец произнес мистер Коллинз.

– Неужели? – удивился Оливер. – Мистер Коллинз, я знаю, что вы связаны со смертью Синди Браун. Я могу отправить это дело в суд, эксгумировать тело, и, думаю, после экспертизы возникнет много вопросов. Это же вы тогда подписывали отчет о вскрытии? Я слышал о вас много хорошего, как вы спасаете людей, сами до сих пор принимаете пациентов, хотя могли бы, как главный врач, просто сидеть в своем кабинете. Думаю, вам не наплевать на свое дело. Или хотите на старости лет закончить карьеру со скандалом? Отвечать перед судом, вместо того чтобы с достоинством уйти на пенсию?

Мистер Коллинз задумался и опустил взгляд. Оливер чувствовал, что его слова подействовали, надо было только дождаться, пока тот заговорит.

– Я не так много знаю, – ответил мистер Коллинз. – Я действительно тогда выехал на место несчастного случая, сам хотел все проверить, и, конечно, когда я увидел удар по голове, то стал задавать вопросы, но старый шериф мне сказал не высказываться вслух и закончить все в больнице. Ну и в тот же день он пришел ко мне, положил пачку денег и попросил всего лишь подделать отчет о вскрытии. А денег было прилично. Почти годовой бюджет больницы. Тем более в педиатрическое отделение нужно было закупить новое оборудование, и я подумал, что она уже мертва, а эти деньги помогут спасти немало жизней. И согласился, – он тяжело вздохнул.

– Вы разговаривали с кем-нибудь, кроме старого шерифа?

– Нет, только с ним.

Оливер задумался: у мистера Коллинза не было мотива убивать Синди, зато смерть Джеки ему точно бы облегчила жизнь. Но в тот четверг, десятого августа, мистер Коллинз был занят в больнице, и к тому же Оливер не знал пока что, как опровергнуть вину Стефании.

– И кому же вы вчера сообщили обо мне? – продолжил Оливер.

Мистер Коллинз тяжело вздохнул.

– Я не думал, что с вами сделают такое, – произнес он. – У меня остался один телефон, который старый шериф оставил, сказал, что если кто будет интересоваться этим делом, позвонить по нему. Я не