Не знаю, что заставило Наташу согласиться на предложение, которого я ей не делал. Виктор Эдуардович в разговорах со мной никогда не поднимал эту тему, да и вообще не вспоминал нашу первую встречу — правда, я и виделся с ним нечасто. То есть, конечно, Рябцев принимал деятельное участие в устройстве нашей совместной жизни, но, надо отдать ему должное, делал это тактично, без навязчивости, так что в своей новой семье я чувствовал себя полным хозяином. Во всяком случае, первое время после свадьбы. По случаю нашего с Наташей бракосочетания, прошедшего для дочери авторитета весьма скромно, нам была куплена двухкомнатная квартира, да и приличные суммы денег «на обстановку» у моей жены то и дело появлялись. Что касается меня, то мне просто было рекомендовано прекратить заниматься диким бизнесом и занять хорошо оплачиваемую должность исполнительного директора в торговой фирме «Корвет», фактическим хозяином которой, как и подсказывало название, был все тот же Боцман… Нравилась ему морская тематика! Взять хотя бы хобби — коллекцию корабельного антиквариата, которую он собирал в свободное время (а его у этого в высшей степени делового человека было мало). Или другую его причуду — дачу, построенную в виде боевого парусника. Как я понял из рассказов Наташи, ее внутреннее убранство действительно имело много общего с бытом средневековых пиратов: кричащая роскошь, безвкусица и всюду беспорядок, верный признак мужского одичания. Боцман был вдов, и уже давно. Слухи о смерти его жены ходили самые разные, вплоть до прямых обвинений в адрес самого Боцмана — что, учитывая криминальную сторону его жизни, вполне могло соответствовать истине. Тем более что в семейных отношениях Виктор Эдуардович, как я убедился на собственном опыте, не чурался грубой силы. Правда, скандалов не допускал. Тут справедливости ради стоит заметить, он и от Натальи потребовал, чтобы та не смела жаловаться ему на меня. О возможном разводе и речи быть не могло. В этом случае, неважно, с чьей стороны инициатива, его денег лишались мы оба.

Тесть, похоже, мне доверял. Конечно, меньше, чем своему главному секьюрити Игорю Богданову, но больше, чем остальным. Он вообще относился с подозрением ко всем, кто был рядом с ним, и даже дочери не позволял без особого разрешения посещать обе его дачи и запасную квартиру.

Мой «жигуль» после той памятной гонки стал сдавать. Несмотря на то что я исправно следил за машиной, двигатель стал серьезно шалить, и меньше чем через год я сменил «Жигули» на «Ниссан-Скайлайн».

Я был доволен собой. Еще бы! Наконец-то у меня все складывалось благополучно: отдельная квартира, красавица жена, хорошая работа, неплохая машина… Ну что тебе еще надо, собака?

Так мог думать любой на моем месте. Но…

Я не забыл холодный блеск ятагана в руке боцмана, а шрам на ладони постоянно напоминал о предостережении, прозвучавшем в день нашей первой встречи. Тогда, покинув квартиру в девятиэтажке, я искренне думал, что Наташа навсегда заменит мне других женщин. Какой я был дурак!

Эта тяжелая мысль первый раз посетила меня, когда наступила весна. Раньше я как-то не очень замечал, какой длины юбки носят женщины, но тут они словно сговорились — женские ноги различных форм преследовали меня всюду, стоило мне высунуть нос на улицу. И еще больше — в офисе… С таким же успехом их обладательницы могли прикрываться плакатами с надписью «хочу всех мужиков на свете», но мне было тошно даже подумать о том, что со мной будет, если я попытаюсь заглянуть под одну из этих откровенно рекламных полосок ткани. Конечно, будь у меня тесть нормальным человеком, а не главарем тупоголовых монстров, я бы уже давно открыл счет внебрачным связям. А так — приходилось сдерживаться и идти на унизительный компромисс, представляя по ночам, что лежу не с законной супругой, а с одной из красоток, приглянувшихся мне на улице.

Возможно, будь у нас с женой больше взаимопонимания, все могло бы случиться иначе. Но с Наташей все было не так гладко, как я ожидал. И днем у нас не было полного согласия, и ночью… Хотя — надо отдать ей должное — отцовского властолюбия я в своей жене не обнаружил. Конечно, называя свою дочь «честной девушкой», Рябцев, мягко говоря, заблуждался, но мне на это было наплевать — я в конце концов не с гор спустился в этот мир. Хуже оказалось другое — Наталья принадлежала совсем не к тому типу женщин, который мне нравился. Пассивная по натуре, она почему-то требовала от меня активного лидерства во всем, что касалось постели. Больше того, как-то раз она сказала, что мне не хватает наглости, отличающей настоящего мужчину от труса. Я тогда вспылил и тоже наговорил много лишнего о женщинах, которые мне по-настоящему нравятся, но потом успокоился и, как мне кажется, понял истинную причину ее озлобленности. Я вдруг подумал: она не может простить мне готовности, с какой я последовал за ее отцом, не попытавшись вырвать ее из бандитского окружения. Или же ей хотелось еще большего — чтобы я отказался от всего, что мне предложил ее отец?

Так или иначе, ни о каком единстве противоположностей не могло быть и речи. А уж если даже небольшая супружеская несовместимость обычно ведет к мезальянсу, то ничего удивительного не было в том, что и я однажды оказался в объятиях другой женщины. Не помешал этому даже шрам на ладони.

2. ИСТОРИЯ СОБЛАЗНА

Обычно я оставлял свою машину на стоянке возле здания, где размещался в числе самых разных контор и наш офис. Стоянка эта была неохраняемой, но почти безопасной: во-первых, рядом проходила оживленная улица, во-вторых, неподалеку располагалась милицейская будка. Однако на ночь я свою машину ни за что бы тут не оставил, да и в дневное время, пока трудился в конторе, включал противоугонку, которая несколько