Подошел я к своему «Ниссану» раньше, чем появилась она. Сегодня молодая женщина была одета в элегантный брючный костюм, но выглядела несколько мрачно. Правда, я не сразу обратил на это внимание, поскольку рядом с моей автомобилисткой вышагивал какой-то лощеный тип с очень уж неприятной, как мне показалось, физиономией. Не знаю, кто это был и какие отношения их связывали, но сейчас, по-видимому, они находились на грани ссоры. Впрочем, девушка, увидев меня, не стала делать вид, будто меня не знает, а стрельнула глазками и слегка улыбнулась. Но тут же села в машину, впустила лощеного, и они уехали.

Нельзя сказать, что эта сценка оставила меня равнодушным. Я определенно почувствовал нечто, очень похожее на ревность. Хотя какие права на нее у меня были? И с чего я взял, что она свободна? А хоть бы и так, но ведь я женат, к тому же на дочери известного своим крутым нравом бандита, который не рекомендовал мне обижать ее…

Тем не менее для себя я, наверное, все решил еще тогда.

На третий день после памятной встречи «Тойота» не появилась на стоянке. Я был слегка на взводе, тем более что накануне мы с супругой крепко повздорили, причем, как это у нас теперь частенько случалось, из-за пустяка. Да и на работе тоже не все шло гладко: шефу позвонил Рябцев и за что-то крепко отчитал, а тот, в свою очередь, начал метать громы и молнии на сотрудников. После обеда я поехал по делам, работа на выезде затянулась, и, поскольку рабочий день близился к концу, можно было, не возвращаясь в офис, ехать домой. Так я, возможно, и сделал бы… если бы не надеялся на новую встречу.

Как оказалось, надеялся не зря. И хотя «маркП» так и не появился, но зато я увидел, как из подъезда, увешанного многочисленными вывесками, вышла та девушка. Сердце у меня вдруг пропустило такт, а затем подпрыгнуло прямо к горлу и заплясало там чечетку. Я обратил внимание, что она внимательно разглядывает стоящие на асфальте автомобили. Сегодня на ней опять был новый наряд — легкая кожаная курточка черного цвета и короткая юбка из такого же материала с замком-молнией, вшитым по всей длине спереди. И черные тонкие колготки.

Тут я и приблизился на своей машине.

— Добрый вечер, — сказал я в открытое окно.

— Ой! Здравствуйте! — не скрывая радости, произнесла она. — Я надеялась, что встречу вас здесь…

Какой приятный голос…

— Я тоже рад вас видеть… Вы без машины сегодня.

— А, это такая история… — Кожаная красавица немного поморщилась. — Потому я и надеялась, что вы будете здесь… Словом, вы не могли бы меня выручить?.. Подбросьте, если по пути. А?

И хотя мне не было по пути, я не стал упускать возможность познакомиться поближе.

— Садитесь, — сказал я со всем радушием, на какое был способен.

Девушка тут же обогнула машину спереди (до чего красивая!), и я открыл переднюю дверцу. Она уселась рядом.

— Куда поедем? — спросил я (мой взгляд задержался на ее ногах, и она, похоже, это заметила).

— До аэропорта подвезете?

— До Толмачева? — При всем моем желании побыть с девушкой наедине, тащиться туда совсем не хотелось.

— Нет, до городского.

— Без проблем. — Я вывел машину на Нарымскую.

— Вы тоже там живете?

— Не совсем, но… — Я не стал говорить, что мне нужно в Октябрьский район.

— Не хотелось вас затруднять, но у меня действительно с машиной проблема…

— Если что, так я могу и поглядеть…

— Нет, это лишнее. Я уже договорилась со знакомым костоправом — фару вчера расколотила.

— Опасно ездите?

— Не в том дело. Просто вчера ко мне навязался один из старых приятелей, вроде как ему понадобилось какие-то дела решить с моими знакомыми. Оказалось, не так. Я его в свое время отшила, потому что терпеть не могу такого бычья, а он начал снова клеиться… Я его из машины буквально вышвырнула. — Девушка коротко рассмеялась. — Как он перепугался, когда я ткнула его вот этим. — И она вытащила из-под куртки небольшой револьвер.

Я в оружии не великий знаток, но сразу же спросил:

— Газовик?

— Вообще-то, да. Но выглядит как настоящий. Верно?

— Верно…

— Неплохо иметь такую штуку против всяких так называемых «крутых». Я их просто ненавижу. За быдловатость и агрессивность — они почему-то считают себя такими неотразимыми и уверены, что все женщины только и ждут, чтобы им наставили синяков… Когда я его выбрасывала, фару и потеряла… — И она опять засмеялась.

Я переварил информацию и понял, что мой интерес к этой энергичной красавице возрос в несколько раз.

— Курите? — спросил я, доставая пачку «Мальборо».

— Да, иногда… Правда, в машине редко курю, боюсь чулки прожечь. Но сейчас я не за рулем, давайте…

Так она, оказывается, чулки носит. От Наташки такого не дождешься…

Надо было как-то прокомментировать это заявление. Причем комментарий мог быть любым — девчонка, как я понял, забрасывала сейчас удочку.

Но сказать что-либо я не успел. Кожаной красавице захотелось ускорить процесс, и она немного поводила крючком.

— Меня, кстати, зовут Лора.

— Лариса, значит…

— Лора, — настойчиво повторила женщина. — Лариски в сараях шныряют…

— Слава, — представился я, отметив, что улица Жуковского вот-вот закончится и наша поездка завершится.

И поэтому я клюнул.

— Мне нравится, когда женщины носят чулки.

— Это, наверное, всем нравится, — сказала Лора. — Потому на фотографиях в журналах и не увидеть колготок. В книжках… Да и вообще, лично я сомневаюсь в их практичности. А ты?

— Это смотря при каких обстоятельствах, — подхватил я беседу, пошедшую в несколько рискованном ключе. — Я понял, о каких книжках ты говоришь.

— А… Это я потом обнаружила, что забыла припрятать мое вечернее чтиво, — улыбнулась Лора. — Интересно, что ты обо мне подумал?

— Что тебе очень интересен этот предмет.

Лора засмеялась. Так, события начали развиваться со сверхзвуковой скоростью. Черт, впереди перекресток…

— Поверни направо, — услышал я. — Потом прямо, тут уже рядом.

Так я и сделал. Мы миновали опасную развилку и оставили слева летное поле аэропорта Северный. Я повернулся к Лоре:

— А теперь куда?

— Сверни на улицу Аэропорт… Все, почти приехали.

Через полминуты езды по извилистым улочкам мы остановились возле подъезда старого двухэтажного дома.

Момент наступал. По идее, сейчас тень Боцмана вновь должна была оказаться здесь и повторить свое «не смей ее обижать», но… Виктор Эдуардович, вернее, его образ, так и не появился, чтобы помешать.

И, тем не менее, я еще колебался. Но сердце ухало, уши горели, словно предстоящее приключение было для меня первым в