– Нет, Эмс, не волнуйся. Я уверен, что твоей маме намного лучше жить в этой клинике. Но ты права, наука не стоит на месте… Я бы хотел узнать, что сейчас известно о ее болезни и методах ее лечения.

– Подстраховываешься, – усмехнулась Эми. – Прости, дорогой. Я ни минуты больше не намереваюсь проводить в этом заведении. Если ты собираешься беседовать с лечащим врачом мамы, то я, пожалуй, выйду в парк, прогуляю Чейни, пока он не начал драть сиденье.

Она зацокала каблуками по мраморному холлу.

***

Доктор Пепонян оказался молодым человеком лет тридцати пяти с орлиным носом, квадратным подбородком, отливающим синевой, и чернильными волосами. Ростом он едва доставал мне до плеча, однако ничуть не комплексовал по этому поводу. Я не заметил высокомерного взгляда, присущего коротышкам, попытки доминировать с помощью громоздкой мебели в кабинете или вычурных аксессуаров.

– Я всего два года как в этой клинике, получил место лечащего врача после ординатуры, – сразу заявил он мне. – Не знаю, что вы хотели узнать по поводу состояния вашей тещи. В основном медикаментозно мы гасим маниакальные фазы, однако ее состояние требует постоянного контроля. В истории болезни написано, что ей провели курс легкой электрошоковой терапии, но он не дал значительного результата. Бредовое расстройство не прекратилось. Поймите, мистер Бартоломью, медикаменты и другие вмешательства могут корректировать эндокринную систему или химические связи мозга, но все это бесполезно, если пациент сам не отдает себе отчета о своем состоянии и не желает излечения. А миссис Коэн явно предпочитает оставаться в том мире, который она построила в своем сознании.

– То есть она хочет оставаться сумасшедшей?

– Я бы не стал использовать такое определение. Я бы сказал, что сознание миссис Коэн выстроило некую защитную систему, позволяющую ей нормально существовать и не скатиться в полный хаос. Миссис Коэн не представляет опасности ни для себя, ни для окружающих. Просто ее видение реальности сильно отличается от того, что мы привыкли считать адекватным современному социуму.

– Неужели от этого нет никакого лечения? Я читал, что изучение механизмов шизофрении сильно продвинулось в последние годы.

– Это правда, хотя все зависит в первую очередь от самого пациента. Нет такой волшебной таблетки или хирургической процедуры, которая может вылечить шизофреника раз и навсегда. Но почему вы спрашиваете?

– Моя жена очень волнуется. Она боится, что эта болезнь передается в их семье по наследству. Например, мы говорили о детях…

– Очень странно, – доктор Пепонян зашелестел страницами карты. – У миссис Коэн нет шизофрении.

– Что?

– У нее тяжелое шизоидное расстройство, возникшее вследствие травмы головного мозга и сопутствовавшего нервного потрясения. Симптомы проявились не сразу, но в течение короткого времени усугубились.

– Простите, доктор, я не понимаю.

– Вот здесь в карте все написано. Впервые миссис Коэн была госпитализирована в марте 1942 года в состоянии острого психоза. Согласно диагнозу ее лечащего врача и по результатам обследования было установлено, что у пациентки была травма мозга, которая вызвала необратимые изменения в психике.

– Какого рода травма?

– Тут указано, что она попала в автомобильную аварию в феврале 1939 года. Поначалу травмы не вызвали беспокойства врачей, хотя пациентка долго пробыла без сознания. Впоследствии отмечались провалы в памяти, дезориентация, девиантное поведение… К сожалению, в то время врачи не уделили должного внимания симптомам. Впрочем, вряд ли это чему-либо помогло. Такие случаи уже неоднократно описаны. Если у пациента и раньше была склонность к истероидным состояниям, то травма мозга, вызванная сотрясением или, например, инфекцией, может вызвать изменения личности и привести к появлению навязчивых состояний. К тому же мы не знаем всего анамнеза миссис Коэн. В нашу клинику она поступила только в апреле 1947 года. В предыдущей больнице к ней применяли довольно жесткое лечение. Думаю, оно только усугубило ее болезнь. Тогда миссис Коэн выписали домой, посчитав исчезновение поведенческих симптомов излечением.

– То есть вы хотите сказать, что ее нынешнее состояние – лишь последствия какой-то давней автомобильной аварии и неправильного лечения? Что нет никакого наследственного душевного расстройства?

– Как я и сказал, что не могу утверждать определенно, поскольку начал наблюдать миссис Коэн сравнительно недавно. На в данном случае определенно речь не идет о классической шизофрении. Триггером послужила травма головы. Но также, судя по клинической картине, имело место некое психическое потрясение. Как я говорил, у миссис Коэн наблюдаются провалы в памяти, причем не вызванные медикаментами. Например, она начисто отрицает сам факт этой автомобильной аварии даже в состоянии относительно ясного сознания.

– Но вы знаете, что тогда произошло?

– Нет, поскольку мистер Коэн, пока был жив, тоже не располагал этими сведениями. Мой предшественник, доктор Монфор, пытался восполнить пробелы травмирующего события. Но, насколько известно, миссис Коэн была в машине одна. В истории болезни указано только то, что она поступила больницу Перси, штата Нью-Гемпшир 23 февраля 1939 года. Спустя две недели была выписана домой под опеку мужа.

Глава девятнадцатая. Горче смерти

– Неужели ты ни разу не разговаривала с врачами матери? – недоумевал я по дороге в Бостон.

– Нет. Этим занимался отец.

– Но ты же понимаешь, что все это значит?! У тебя нет наследственного безумия. Может, склонность к панике и обсессии, но не больше, чем у миллионов людей, которые считают себя вполне нормальными. Не нужно больше бояться окончить дни в дурдоме. Ешь, пей, веселись, позволь себе расслабиться. Ты не покончишь с собой, как твой брат, и не будешь считать строчки в книге, как мать, понимаешь? Мы можем завести ребенка, если ты захочешь.

На шоссе в Бостон жена села за руль, поэтому, сжав губы, смотрела на дорогу.

– Эмс, ты меня слышишь?

– Слышу.

– И что?

– Я не сойду с ума. Отлично. Теперь ты счастлив?

– Я хочу, чтобы ты была счастлива.

– И я была счастлива, Тео. С тобой. У нас все было прекрасно. Что изменилось от того, что ты выяснил? Моя мама все равно не выздоровеет. Брат не воскреснет. Ты все это затеял, потому что хочешь, чтобы мы завели ребенка? Это сделает счастливым тебя?

– Нет… Честно говоря, я об этом так не думал. Если хочешь знать