Тело его было огромным, его размеры превосходили самые высокие деревья. На первый взгляд оно напоминало оленя, но эта схожесть быстро исчезала, как только взгляд задерживался на нём. Рога существа были настолько большими, что их концы терялись в облаках. Они изгибались и ветвились, как старые корни дерева, покрытые мхом и растущими на них грибами, из которых капала густая жидкость, похожая на смолу.

Его шкура была тёмной, почти чёрной, но на ней проступали узоры, похожие на древесные кольца, которые двигались и изменялись, будто существо жило в бесконечном цикле роста и распада. Глубокие трещины в шкуре источали слабое зелёное свечение, как светлячки, спрятанные внутри. Ноги казались массивными, похожими на стволы древних деревьев, но с когтями, которые уходили глубоко в землю, словно он впитывал силы мира, на котором стоял. Каждый его шаг сопровождался звуком, напоминающим треск ломающихся веток, и земля под ним дрожала, как под тяжестью тысячелетий.

Голова существа была пугающей и величественной. Её очертания постоянно менялись, переходя от чёткой формы к размытой. Глаза, если их можно было назвать глазами, светились холодным лунным светом, в них не было зрачков, только бескрайняя глубина, в которой можно было утонуть. Место рта занимала бездна, из которой доносился шёпот, многоголосый и непостижимый. Эти звуки не были словами, но их смысл проникал в разум, как древняя песнь, которой невозможно противиться.

Существо не выглядело ни злым, ни добрым – оно было вне этих понятий. Его форма и действия внушали чувство собственной ничтожности перед лицом истинной силы природы. Это был не просто бог, а сама суть леса, его древняя душа, которую нельзя понять или объяснить.

В этот момент она осознала, что граница между человеком и природой тонка, и, перешагнув её, уже невозможно вернуться обратно. Её разум наполнился древними знаниями, но вместе с ними пришло и осознание неизбежной утраты себя.

Видение начало рассеиваться, и Астрид почувствовала, как возвращается в своё тело. Но ощущение связи с лесом и его тайнами осталось с ней, оставив глубокий след в её душе.

– Это боги? – её голос прозвучал тихо, но внутри неё всё разрывалось от крика, дикого вопля отчаянного непонимания.

– Это их образы, – ответил Хальдор, его голос прозвучал как эхо в её сознании. – Они не смотрят на тебя, они смотрят сквозь тебя.

Её тело стало лёгким, она чувствовала, как её сознание отрывается от реальности, но защитные символы, которые были нанесены на её кожу, словно удерживали её на грани.

– Ты видишь мир таковым, какой он есть, – сказал Хальдор. – Теперь ты связана с ним. Но это только начало.

Когда видения начали исчезать, мир вернулся к привычным очертаниям, но Астрид знала, что он уже никогда не будет прежним.

8. Тишь

Ночь была тихой, но не спокойной. Лес, обычно живой своими звуками, казался замершим, словно он тоже ждал чего-то. Луна висела низко, её свет пробивался сквозь переплетённые ветви, но он не давал облегчения. Астрид шагала вперёд, чувствуя, как каждая тень, каждый шорох цепляется за её мысли, разрывая их на части.

Внутри нее бушевала буря сомнений. Она видела больше, чем могла бы объяснить словами. Тени богов, их шёпот, их могущество – всё это оставило след, глубже, чем она ожидала. Теперь она чувствовала лес, его дыхание, его силу, и её разум сопротивлялся мысли, что жрецы были просто манипуляторами. Они охраняли не только тайны, но и само поселение от зловещего нечто, от бесконечного ужаса и гнетущей пустоты.

Она дошла до старого дуба, который они с Эллен выбрали для встреч. Его массивный ствол возвышался, как древний страж, а корни, переплетённые и мощные, казались преградой между ней и всем остальным миром.

Эллен уже ждала. Она стояла в тени, её лицо было напряжённым, но в глазах горел огонь решимости.

– Ты пришла, – сказала она, шагнув ближе.

Астрид кивнула, но её взгляд был отстранённым.

– Я… не уверена, что делаю правильно, – произнесла она, глядя в сторону.

Эллен нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Боги, – ответила Астрид, ее голос звучал хрипло, как если бы эти слова вырывались с трудом. – Они реальны. Я видела их. Я чувствовала их. Это не просто ритуалы, не просто символы. Они защищают нас, Эллен. Они держат лес на расстоянии, удерживают хаос, и, поверь мне, никто из нас бы не захотел столкнуться с их гневом за богохульные речи.

Эллен сделала шаг ближе, ее глаза сверкнули в лунном свете.

– Жрецы заставили тебя так думать, – сказала она, ее голос был полон гнева. – Они используют этот страх, чтобы удерживать нас в покорности. Кто знает, быть может боги милосердны, быть может, они благоволят нам, но именно служители – корень всего зла, заставляющий нас жить в ужасе.

– А если это не так, что, если ты ошиблась? – спросила Астрид, ее взгляд встретился с взглядом Эллен. – Если они действительно делают то, что необходимо? Если они защищают нас?

– Сану они защитить не смогли, – процедила женщина.

Между ними повисло напряжение, но Астрид всё же продолжила:

– Не уверена, что в этом есть их вина, я здесь, чтобы выполнить нашу договоренность. В домах жрецов есть тайные комнаты. Я видела одну из них. Там хранятся вещи… странные вещи, некоторые древние, магические. Один предмет… он не отсюда. Чёрный, блестящий, гладкий, как ночное озеро в самую тихую ночь, с тонкими изгибами. Я не могу объяснить, зачем он там, но он чужд всему, что мы знаем.

Эллен внимательно слушала, её лицо оставалось неподвижным, но пальцы нервно сжимались.

– Ты сделала достаточно, Астрид, – сказала она наконец, её голос был мягким, но в нём чувствовалась решимость. – Ты рассказала мне больше, чем я могла надеяться узнать. Это важно.

– Важно? – Астрид нахмурилась. – А если то, что я видела, говорит о том, что трогать эту силу опасно? Что, если нам следует остановиться и покаяться, пока не стало слишком поздно?

Эллен подошла ближе, её рука коснулась плеча Астрид.

– Ты боишься, потому что жрецы хотят, чтобы ты боялась, – сказала она тихо. – Но знание – это сила, Астрид. Теперь у нас есть шанс понять, как они держат нас в страхе. Ты знаешь, что больше всего меня беспокоит? Это их уверенность. Их твердость в каждом слове, в каждом взгляде, как будто они уже знают все