И это профессиональный сыщик!

Глеб чуть не застонал. Сдержался, чтобы Абашидзе не подумал чего не надо.

Если даже в глазах этой сволочи он будет лузером, лучше застрелиться.

Абашидзе, однако, было не до этого. В данный момент он был готов заложить всех, лишь бы выплыть самому.

– Когда ты видел Риту в последний раз? Только не ври.

– В прошедшую субботу. Здесь. У Лесникова.

В день смерти? Все горячей и горячей.

– Подробнее. Во сколько, с кем, что делала.

– То же, что и всегда. Компания собралась часов в двенадцать.

– А Рита когда пришла? Вспомни, это важно.

– Ну, вроде… раньше, чем обычно. Лесников даже удивился. Типа, ты че?

– А она?

– Сказала, репетиция раньше закончилась. Что-то вроде того. Да мне пофиг на нее было, поэтому не вслушивался особо. Они сразу лизаться начали, и я пошел в другую комнату за водкой.

– В каком часу Рита ушла?

– Не помню. Может, она вообще не уходила. Осталась трахаться.

Глеб почувствовал, что сейчас точно врежет Абашидзе между глаз.

Хотя разве он виноват, что Глеб Старостин – лох?

– То есть как она выходила из квартиры и кто был с ней, ты не видел? – сделав над собой усилие, уточнил он.

– Не видел. Неинтересно было.

– А теперь расскажи, куда девался хозяин квартиры?

– Да черт его знает! Я пришел на следующий день, как договаривались. Теперь жду!

– А как сюда попал? У тебя ключи есть?

– Да он сам меня впустил! Утром просыпаюсь, он смотался. Телефон выключен.

– А зачем он тебе нужен? Новую партию пилить собирались?

Так далеко в порыве откровенности Абашидзе заходить не собирался.

– Да не знаю я ничего! Лесников сказал: приходи, я и пришел.

– Слушай. Не держи меня за идиота, Абашидзе. Ты торчишь больше суток в чужой квартире и даже не подумал, куда мог запропаститься хозяин? И вообще, странно как-то. Хозяин пропал, а ты продолжаешь тут сидеть. Зачем?

– С ним и раньше такое бывало.

– На съемки, что ли, укатил?

– Да какие съемки! Это все треп для маленьких девочек вроде Банниковой. У него другие дела.

– Ага. То есть дилером у вас был Лесников?

– Нет. Лесников по другому поводу меня звал.

– По какому?

– Неважно.

– Слушай сюда. Сейчас я передам тебя в ведомство – хорошо известное, – где с тобой не будут так вежливы.

Абашидзе скосил глаза к разбитому носу.

– Это просто ответочка на твои противоправные действия, – напомнил Глеб и посоветовал: – Лучше мне расскажи.

– Да чем лучше-то? – хрюкнул Абашидзе, у которого из носа опять потекло.

– А тем, что я могу не сдавать тебя наркоконтролю.

– А взамен?

– Расскажешь все, что знаешь про Риту и тех, кто был с ней связан.

– Да что она такого натворила?

– Ее убили.

Молчание было долгим. За это время Глеб понял, что Абашидзе Риту не убивал и не подозревал о ее гибели. Но это не значит, что громила не знает, кто мог это сделать.

Глеб устроился за столом и включил диктофон.

– Так что? Будем говорить?

– Сразу скажу: я ни при чем.

– Чем докажешь?

– Незачем было ее убивать. Она мне дорогу не переходила.

– Однако ты сразу предположил, что это она тебя сдала.

– Из-за фотки.

– Я не обязан тебе верить.

– Расскажу все, что знаю.

– И что не знаешь, но подозреваешь – тоже.

– Спрашивай, – выдавил Абашидзе.

Через час, отправив его с нарядом, Глеб двинулся по тем адресам, где, по мнению Абашидзе, мог находиться Лесников. В то, что со вторым режиссером могла случится беда, Абашидзе не верил, значит, есть другой расклад: Лесников сбежал. Убил Риту и сделал ноги. А мотив для убийства всегда есть там, где фигурируют наркотики.

По одному из адресов находилось то самое артистическое кафе «Амфитеатр», о котором говорил Денис. К тому же оно было ближайшим из пунктов. Глеб направился туда, уже не надеясь на удачу. Ее сегодня и так было слишком много. По закону сдержек и противовесов больше ему везти не должно.

Припарковаться у кафе оказалось делом непростым. Глеб еле воткнулся между грузовой «Газелью» и мотоциклом.

В кафе, несмотря на ранний час, уже было немало народу. Подумав, он решил, что театральная и околотеатральная публика убивает здесь время в промежутке между дневной репетицией и вечерним спектаклем.

Забравшись за самый дальний столик, Глеб заказал двойной эспрессо – надо было, наконец, запить Мишины пирожные чем-то горьким – и стал разглядывать посетителей.

Немного клонило в сон, но после настоящего эспрессо – знают все-таки актеры толк в кофе – он взбодрился и принялся анализировать все, что узнал на сегодняшний день.

Еще три часа назад они с Галимовым не сомневались, что смерть Риты – дело рук маньяка. Почерк убийства совпадал до мельчайших подробностей с теми, что случились раньше. К этой версии склоняло и то, что Рита была именно такой девушкой, каких искал маньяк: хрупкой, похожей на подростка.

Но теперь постепенно вызревала совершенно другая история. Рита убита из-за наркотиков, а Лесников – или убийца, или такая же жертва. Из Абашидзе – он не сомневался – можно вытрясти еще много интересного, но сейчас главное – обнаружить Лесникова или его труп.

Была и третья, совсем уж фантастическая версия: Лесников и маньяк – одно и то же лицо. Однако это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

В «Амфитеатр» все прибывал народ. Глеб уже присмотрел парочку человек, к которым можно подсесть, чтобы завести нужный разговор, но тут в зал зашли еще два парня. При взгляде на них Глеб сразу сообразил, что это и есть Паша и Гоша, о которых толковал Денис.

Как только сладкая парочка уселась за барной стойкой, Глеб направился к ним. Дальнейший сценарий был отработан годами. Через несколько минут он уже угощал их пивом и вел задушевные беседы на самые животрепещущие темы: о выпивке, бабах и о том, что нынче нюхают и курят.

По ходу дела он узнал много интересного. Оказалось, что женщины делятся на «альтушек», «нормисов» и «милф». Он долго пытался усвоить отличительные признаки всех типов, но получалось плохо. И вдруг Гоша – или Паша? – произнес имя Риты, упомянув как пример пикми-девушки.

– А это еще кто? – икнув, переспросил Глеб.

– Ну, это которые, типа, выбери меня, я не такая, как все.

– А эта Рита не такая?

– Строит из себя, – махнул рукой Гоша. – У нее ЧСВ зашкаливает. Типа, эмансипе, любого сделаю и все такое. Любит экстрим и тортики с кремом. У нее дома дрессированный крокодил живет и два попугайчика. Ничего так?

– Люблю