Вот такая у меня для тебя история: не триллер, конечно, но тоже с хорошим концом.

До завтра, Торн.

Я — не из тех, кто оставляет дела нераскрытыми.

Особенно такие. <<

[1] Magnifique — великолепно (фр.)

Сцена 10. Баллада о плохом цетановом числе

Среда, 12 октября 2016 года

Хм, ну надо же: её действительно зовут Нала.

Это стало одной из самых первых мыслей при пробуждении, и её нетипичность, проявившаяся среди размышлений о поправках в сегодняшнюю судебную речь, набросках чернового плана дня и удостоверений, всё ли у него под контролем, насторожила Блэка. Она была подобна подснежнику, проросшему из асфальтовой трещины на главной улице города — в тёмной комнате, где ретро-фанатик проявил фотоплёнку под лучами кровавого света.

Нала. Из мультфильма. Смешно!

На кухне его уже ждал свежий кофе и слегка подмоченные газеты: на улице по-прежнему моросило. На страницах — продолжение истерики по выходу из ЕС и отставке Дианы Джеймс после восемнадцати дней на посту лидера Партии Независимости Соединённого Королевства. В заграничных новостях — прошедшие в воскресенье вторые дебаты Дональда Трампа и Хиллари Клинтон, ставшие легендарными.

Алан прочитал всю полосу с чувством собственного превосходства и не без улыбки.

На второй странице мелькнула апелляция какого-то футболиста, обвиняемого в изнасиловании. Это Блэк даже просматривать не стал: наверняка какая-нибудь дура напилась до бесчувствия и возомнила, что охламон на стероидах, который годами отбивал мяч башкой, сообразит, что с женщиной в таком состоянии лучше вовсе не иметь дела.

Алана злила не сама ситуация: мало ли в мире дебилов! — а то, что этот мусор стабильно угождает в прессу. И завтра ещё угодит — на полосу, где могло бы быть что-то путное.

Фройляйн Шпигель возвратилась с верхних этажей, толкая перед собой тележку для клининга, нашпигованную средствами, которые в менее умелых руках могли бы прожечь в особняке дыру до центра Земли или хотя бы оставить на его месте воронку.

— Guten Morgen, Herr Black [1]. С вашего позволения я закончу пораньше. Ужинать изволите в клубе?

— Так точно, фройляйн. И обедать завтра, по всей видимости, тоже.

Блэк вздохнул: завтра, в четверг, ему предстояло отметиться в полиции, будь оно неладно. В понедельник он уже там побывал, до встречи с Томми, и железным усилием воли держал себя в руках, чтобы чересчур не язвить.

Впрочем, человек ко всему привыкает. В третий раз, он был уверен, он уже наловчится заходить в участок так, будто это лондонская полиция обязана у него отмечаться.

— Можете идти, фройляйн Шпигель, — позволил он, стараясь не слишком излучать благодушие. — В один из этих дней, будьте добры, освободите три-пять минут для разговора.

— Если это по поводу пятницы, Herr Black, я сделаю всё в моих силах, чтобы такое больше не повторилось.

Алан кивнул.

— Очень хорошо. Если есть что-нибудь, что я могу сделать во избежание подобного, обращайтесь.

Экономка поблагодарила его за предложение, но с таким лицом, какое бывает у ведущего травматолога, которому интерн предложил помочь разобраться в рентгеновском снимке.

По крайней мере, с этой женщиной не стряслось ничего, с чем она не могла бы справиться в одиночку. Или фройляйн держала хорошую мину при плохой игре.

* * *

«Король лев»… Подумать только, когда вышел этот мультфильм, Блэку исполнилось четырнадцать, и плевать он хотел на всяких там львов с хакуной мататой.

А эта пигалица даже ещё не родилась.

Тогда почему мыслями он в течение дня возвращался к их переписке?

С одной стороны, потому что сам же обещал ей триллер. От себя, без посредников и стажёров (которые по-прежнему стабильно тупили и забыли внести в договор пункт о форс-мажоре). Так что волей-неволей он набрасывал в голове текст послания.

А с другой? Это самое «с другой» и бесило тем, что не давалось в руки, ускользало от осознания.

* * *

День тянулся чересчур долго.

Давно ему не приходилось с каким-то нетипичным нетерпением ожидать вечера. Так что он начал составлять послание заранее — в перерывах между слушаниями, в обед.

По возвращении домой оставалось только скопировать текст:

> Торн:

>> Добрый вечер, мисс городской детектив с львиным именем и орлиным глазом, оснащённым первоклассной оптикой (Ray-Ban, не так ли?)

На связи отдел невымышленных историй с дизельной начинкой и глазурью из человеческой глупости.

Серия 1

Дело было так:

Один мелкий судовладелец на юге Швеции закупил «дешёвое топливо по акции» — понимаешь, такие сделки совершаются в три часа ночи, в чатах, где у каждого третьего вместо имени аватар в виде дельфина в солнцезащитных очках. Весело. Но смертельно.

Через два дня буксир Anneroz (название изменено в целях конспирации) заглох и потерял управление прямо в узком фарватере. На борту — экипаж из шести человек, один из них — двадцатилетний паренёк, первый рейс. Он чуть не сгорел заживо, когда двигатель взорвался. Ужасная история. В газетах назвали это умышленным саботажем.

Обвинения посыпались быстро; сам экипаж, поставщик, брокер, порт, — все валили вину друг на друга. В том числе на моего клиента: компанию с негромким именем, но прочной репутацией. Её пытались сделать козлом отпущения. Адвокаты отказывались помочь. CEO спешно уволился, прихватив парочку ценных сотрудников. Остался я.

Что, спросишь, я героически вошёл в зал суда с плащом, развевающимся за спиной?

Нет. Был дождливый день, мой железный конь правосудия споткнулся на выбоине, оставшись без резинового копыта, я промок до нитки, и у меня порвался зонт. Но в остальном — почти верный образ.

На третьем слушании прокурор решил прижать нас технической экспертизой, прямо как в сериалах: «Вот график, вот таблица и вот свидетель, у которого ПТСР от запаха мазута».

А я… Я просто нашёл ошибку в отчётах.

Шведы в тот период закупали дизель у двух разных поставщиков и обратились в SGS с целью проверки качества топлива. Лаборант, подписавший положительное заключение, оказался замешан в подмене проб. Мы подняли метаданные отчёта, нашли несовпадения по времени, доказали, что подпись на протоколе стояла раньше, чем проба была взята. И что топливо моего клиента заведомо прошло проверку, а вот его конкуренту умышленно завысили показатели воспламеняемости.

Хитро? Возможно. Но недостаточно хитро.

Мой клиент был реабилитирован. Парень с Anneroz получил компенсацию. Конкурента и лаборанта привлекли к ответственности.

И сам судья, уходя, пожал мне руку. А это, между нами, — редкость. Обычно судьи после подобных дел сразу идут мыть руки.

Надеюсь, конец был не слишком предсказуем, а