Он кивнул и указал на почтительно склонившую голову Зизи.

Женщина бросила на нее рассеянный взгляд и вдруг на миг застыла, словно натолкнувшись на невидимое препятствие.

– Поторопись, – бросил ювелир.

Зизи еще раз поклонилась и вышла из комнаты, думая только об одном: поскорее вернуться к бедной Куракиной, изнемогавшей от горя.

О даме, которую встретила у ювелира, она забыла, как только вышла из мастерской.

Минуту, когда за фрейлиной наконец закрылась дверь, они с Полин посчитали самой счастливой в своей жизни и отправились вниз пить чай. Французы пригласили попробовать безе – воздушное печенье, которое готовились подавать гостям бала. Они припрятали несколько штук для себя.

– Кондитер должен быть немного вороват, – объяснили они, широко улыбаясь, – иначе его жизнь будет слишком пресной.

Вечер прошел весело, а когда порядочно стемнело, к Зизи пришла Анет и пригласила немного пройтись вдоль набережной.

– Там сейчас уйма народу гуляет. Весь дворец сияет, как алмаз! Столько ламп зажгли! Наверное, тысяча! Я видела вчера, как проверяли гирлянды!

Вдохновленная ее энтузиазмом, Зизи согласилась.

Зимний дворец и правда был похож на огромную драгоценность. Ночи еще были довольно светлы, но даже в белесом сумраке он выглядел великолепно!

Выбежав на Дворцовую набережную, девочки встали у парапета, любуясь сиянием хрустальных люстр и прислушиваясь к доносившимся из окон звукам музыки.

Вокруг в самом деле стояли и прогуливались немало горожан. Все громко переговаривались, показывая пальцами на окна дворца, кое-кто принялся танцевать. Даже слабого отблеска императорского веселья для простых людей было достаточно, чтобы испытать душевный подъем.

«Наверное, им, как и мне, нечасто приходится радоваться», – думала Зизи.

Ее взгляд бесцельно скользил по лицам и вдруг наткнулся на очень черные, горячие и совершенно бездонные глаза.

Зизи замерла, не в силах отвести взгляда. От макушки к пяткам пробежала странная волна, совершенно не похожая на те мурашки, которые бывали, когда она пугалась.

Пока она прислушивалась к себе, удивляясь тому, что чувствует, глаза приблизились к ней и, оказавшись в шаге, моргнули.

– Разрешите представиться?

Зизи так изумилась, что потеряла дар речи. Вытаращила глаза и кивнула.

– Поручик гвардейского Измайловского полка Салтыков.

– А имя у вас есть? – поинтересовалась вынырнувшая из-за спины подруги Анет.

– Сергей, – ответил поручик и вдруг улыбнулся.

У него была такая улыбка… Нет, это не улыбка. Это счастье какое-то.

Зизи совершенно потерялась и покраснела так, что даже уши стали малиновыми.

– Мы тут гуляем, – сообщила новому знакомому Анет.

– А вас как зовут?

– Я Анет, а она – Зизи. Мы во дворце служим.

Сергей чуть было не сказал «я знаю», но вовремя спохватился.

– Можно с вами постоять?

– Да стойте сколько хотите. Места не купленные! – рассмеялась Анет, взглянула на подругу и незаметно подмигнула.

Зизи по-прежнему не находила, что сказать. Сергей тоже замешкался, и Анет решила все взять в свои руки.

– Не хотите до Летнего нас проводить? Там, говорят, фейерверки запускать будут.

– С удовольствием! – обрадовался Сергей.

Анет тут же ухватилась за его локоть и повела. Поскольку тротуарчик, тянущийся вдоль набережной, был узким, Зизи пошла сзади.

Сергей оглянулся, хотел что-то сказать, но Анет дернула его и потащила дальше.

Так они и шли. Анет, затеявшая веселую беседу о житье-бытье в императорских покоях, и плетущаяся позади Зизи.

Вспыхнувшее в первые минуты встречи необычайное воодушевление быстро погасло, настроение испортилось, а следом и вид стал унылым. Может, ей вернуться домой?

Бросать подругу, впрочем, было нехорошо, и Зизи решила про себя, что незаметно отстанет от них в саду. Никто и не заметит.

Фейерверк должен был начаться ровно в десять вечера, но еще засветло вокруг Летнего сада стали собираться толпы любителей зрелищ.

Недолго думая, Анет ввинтилась в толпу, не выпуская руку Сергея. У Зизи так ловко пихаться локтями никогда не получалось. Она пробовала не отставать, но проход, проторенный Анет, тут же забивался телами. Ее стали толкать, и она уже собиралась повернуть обратно, как вдруг сильная мужская рука выдернула ее из толпы и широкая спина загородила от всего мира.

Зизи подняла голову и снова увидела те самые глаза. Вблизи они были еще чернее и бездоннее.

– Не бойтесь, я вас не отпущу, – сказал Сергей.

От него пахло табаком и потом, и это был самый чудесный запах, который она когда-либо ощущала.

Его губы были прямо перед глазами. Вот они растянулись в улыбке и тихо прошептали:

– Держитесь за меня.

– Хорошо, – ответила она, не смея пошевелиться и чувствуя, как его рука крепко сжала ее локоть.

Где-то в толпе осталась Анет, вокруг продолжали толкаться, ругаясь и тыкая друг друга кулаками, но вокруг них словно образовался заколдованный круг.

А может, они просто перестали замечать окружающих, слышать их голоса, ощущать тесноту чужих тел. Просто стояли и смотрели друг на друга, не отрываясь.

Впервые в жизни Зизи было так хорошо, что она даже заплакала. Слезинка скатилась на щеку, и Сергей осторожно вытер ее, а потом заправил за ухо растрепавшуюся прядь.

Никогда раньше мужчина не прикасался к ней, но жест Сергея был таким естественным, как будто ничего правильнее быть не может.

Внезапно Зизи стало так весело, что она, рассмеявшись, потребовала:

– Давайте убежим?

Это было неслыханной дерзостью с ее стороны, и, наверное, завтра она об этом пожалеет, но ее не интересовало, что будет завтра. Она хотела быть счастливой прямо сейчас и знала, что счастье возможно только рядом с этим человеком.

Он не ответил. Повернулся и, рассекая толпу, словно корабль, вывел их из толпы.

– Куда теперь? – спросила запыхавшаяся Зизи.

– Прокатимся на лодке, – ответил Сергей и повел ее в сторону Прачечного моста.

Заплатив лодочнику, он помог Зизи сойти и усадил рядом на сиденье, покрытое попоной.

– Прокати нас по Большой Неве.

– Туда сейчас нельзя, ваше высокоблагородие. Не пустят. Давайте по Фонтанке, а после по Екатерининскому. Только, боюсь, ваша барышня замерзнет. Ветер крепчает.

– Не замерзнет, – твердо сказал Сергей и обнял Зизи за плечи.

Если бы вчера кто-то сказал, что ее будет обнимать мужчина, она была бы искренне возмущена. Но вот Зизи сидит, касаясь бедром его ноги, его рука лежит у нее на плече, а вторая сжимает пальцы, и всем сердцем она чувствует, что в этом нет ничего предосудительного.

Все так, как и должно быть.

Но разве так бывает?

По Фонтанке лодка обогнула Летний сад, и тут в небе вспыхнуло так, что Зизи зажмурилась на мгновение. Со всех сторон слышались хлопки, после которых в небе расцвели фонтаны бесчисленных разноцветных брызг,