–Фух! – я перевёл дыхание. А, я – то думаю, чего это он так смело разговаривает, и спиной поворачиваться не боится, а он, с охраной, оказывается. Это надо будет учесть. Надо поговорить с Френсисом и подумать, как достать этого монаха.

Глава 36

Подходя к пирсу, у мостков которого мы оставили шлюпку, я ожидал увидеть вооружённый отряд из команды «Синей Чайки» во главе с Френсисом, готовый мчаться мне на выручку. Однако, в покачивающейся на волнах лодке, сидел лишь один матрос, который привёз нас на берег, и скучая грыз семечки.

– Не понял! А где все? – спросил я, подойдя к шлюпке. Матрос сделал удивлённые глаза и покрутил головой:

– Да вон они, идут…

Я оглянулся. С набережной на пирс сходили Френсис и Гарри. Каждый, пыхтя и поминутно стряхивая пот со лба, тащил на спине анкерок литров на пятьдесят. Следом за ними, местные грузчики, с остановившейся рядом с пирсом телеги, стали разгружать и стаскивать к шлюпке ящики, корзины, мешки, набитые мукой, консервами и разной снедью.

У-у-х! – Френсис аккуратно поставил бочонок, уселся на него, вытер со лба пот и достал трубку.

Я наблюдал за всеми этими движениями молча, в каком- то ступоре, не понимая и догадываясь, ещё не осознав, но уже гоня от себя мысль, что произошло, что- то ужасное и, что ситуация вышла из-под контроля.

– А…где…Аннет? – не слыша себя, промямлил я.

Гарри удивлённо поднял на меня глаза:

– Она же с тобой пошла!

– Вы чё, потерялись? Ничего найдётся – он махнул рукой.

Однако Френсис, видимо прочитал на моём лице нечто такое, что заставило его бросить набивать табаком любимую трубку.

– Что случилось? – он встал и положил руку мне на плечо.

– Мы нашли тамплиеров…– сглотнув сказал я – я послал её за помощью… – я посмотрел Френсису в глаза – за вами…

– Странно – пробормотал боцман, сдвинув брови.

– Ой, странно! – передразнил его Гарри:

– Придёт, куда она денется, зависла где ни будь у лотка с тряпками.

– Они вас видели? – спросил боцман.

– Конечно видели! Мы столкнулись почти нос к носу! внутри меня стала подниматься паника.

– Спокойно, кэп, где вы с ними встретились? – пытался достучаться до моего сознания Френсис. Однако паника, внезапно поднявшаяся в моей душе, так- же внезапно вдруг улеглась, уступив место холодной ненависти и злости. Голова прояснилась и мысли стали работать чётко и логично, как отлаженный часовой механизм.

– Так! – я повернулся к докерам:

– Кто старший?

Из группы выступил бородатый мужик в просторной парусиновой рубахе.

– Всё складываете здесь, понял? – я ткнул пальцем себе под ноги. Тот кивнул головой, и разгрузка телеги продолжилась.

– Ты! – я посмотрел на матроса в шлюпке:

– Греби на «Чайку», скажи Нилу, пусть возьмёт пять – шесть парней, вооружиться ножами, огнестрельное не брать. Пусть ищут нас в таверне «Капитанский приют» и если что, перевернут там всё! Понятно?

Матрос кивнул и начал отвязывать швартовочный фал.

– И греби так, как будто за тобой гонится чокнутый кракен! –добавил я.

– Френсис, Гарри, за мной! – я, не оглядываясь и не сомневаясь, что друзья следуют рядом, помчался, перепрыгивая через ступени и парапеты, лотки и разложенные на набережной товары, расталкивая зазевавшихся прохожих, напрямую, к таверне, где так внезапно встретил монаха и его сопровождение и где так опрометчиво отослал от себя Аннет.

Через несколько минут безумного бега, я рванул на себя дверь «Капитанского приюта» и влетел в прохладу полутёмного зала. Сзади тяжело пыхтели, привыкшие к солёным ветрам, ураганам, жуткой килевой качке, но совершенно не приученные к бегу по пересечённой местности пираты. В помещении почти никого не было. Лишь, несколько прилично одетых людей, обедали, сидя за полированными столиками в углу зала. Их взоры тут же обратились в сторону, так бесцеремонно прервавших их трапезу, взмыленных и растрёпанных моряков. Хмуро оглядев зал, я направился прямиком к барной стойке, за которой, сложив на груди руки, изумлённо и недовольно, явно, не привыкшая к таким посетителям, смотрела на нас высокая, смуглая женщина.

– Где он?! – прохрипел я.

– Кто, месье? – на французский манер спросила женщина и выставила на столешник три стакана с водой. Однако. Ей не откажешь в наблюдательности и сообразительности. Я схватил посудину и залпом осушил её. Хозяйка молча налила ещё.

– Монах где? – с напором, глядя ей прямо в глаза спросил я.

–А! Так вам нужен месье де Молле? – изобразила догадку женщина:

– Отец Бартоломью сказал…

– Да, на хрена нам его отец! Тебя спрашивают дура, где этот щенок в чёрной рясе – прервал её на полуслове Гарри и сдавил пустой стакан в руке так, что он хрустнул. На столешник барной стойки, брызнули осколки и закапала кровь из порезанной ладони.

– Фу, какие грубияны – хозяйка надула губки изображая обиду. Но я сразу заметил фальшь, тётка явно переигрывала, тянула время, короче актриса она была никудышняя.

– Послушайте, уважаемая – вступил в разговор Френсис:

– У вас же по- хорошему спросили, где монах? Не заставляйте нас быть плохими парнями. Сейчас сюда прибудет дюжина злых и вонючих матросов и разнесёт вашу халабуду и ваших холёных и важных посетителей вдребезги. Вы никогда не вернёте себе репутацию приличного заведения – шипел боцман.

– Месье де Молле сказал, что придёт приличный и воспитанный молодой человек, капитан Дакота, и попросил передать ему записку – она вытащила из декольте сложенный листок.

Я тут –же вырвал его и развернул.

– А пришли какие-то грубияны, пираты! А вот я сейчас солдат позову! Ишь, угрожают ещё! – тётка перестала разыгрывать комедию и перешла в наступление.

На листке была нарисована фига и надпись на английском: « let hope help you»90*. Сердце, казалось, упало куда-то, а в груди появился неприятный холодок. Я безвольно опустился на табурет. Френсис аккуратно вытащил из моих сжатых пальцев листок.

– Да поможет тебе надежда – промычал он слова послания.

– Он украл её… Взял в заложники. Сука! – эмоции переполняли меня, и я выругался нашим, российским трёхэтажным.

– Когда мы с ним встретились, он сказал, чтобы я забыл о караване и не искал с ним встречи. Наверное, в подкрепление серьёзности своих слов он решил взять Аннет в заложники.

Не смотря на эмоции, мои мозги были ясными и продолжали холодно выдавать одну мысль за другой.

– Тогда, он просто идиот! Вот теперь- то я точно не успокоюсь, пока не грохну этого ублюдка и не пущу на дно весь его долбанный караван! – всё это я говорил, уставившись в полированную поверхность обеденного стола.